При господствовавших в то время нравах обсуждение этого вопроса вскоре порвало с традициями и историческими теориями церкви. Это было время, когда связи вселенской церкви, казалось, ослаблялись со всех сторон, и так же со всех сторон возникали новые и странные понятия в богословии и религиозной практике. Буйные мечты и идеи, которые в один прекрасный день принесут добрые плоды, смешивались — Уиклиф
[148] с бегинами
[149], Братство общей жизни
[150] и флагелланты
[151], и еще много позабытых названий из того же рода, хороших и плохих. Сложилась благоприятная атмосфера для быстрого роста революционных способов разрешения трудностей, которые церкви навязал раскол. Из века в век в церковном мире существовала тенденция все больше сосредотачивать жизнь и могущество церкви в лице папы. Доктрина непогрешимости папы и его абсолютного владычества над церковью, возможно, не так явно заявлялась как обязательный догмат веры, как сейчас, но в практическом отношении большая часть духовенства выражала ее не менее ясно и разделяла не менее убежденно. В обстоятельствах того времени многие забыли об этой исторической тенденции. Говорили, что нет никакой разницы, сколько пап. Пусть даже десяток или дюжина. У каждой страны может быть свой собственный независимый папа. Возможно, такова Божья воля, чтобы папство навсегда осталось разделенным.
Однако общее признание в Европе завоевали не столь экстремальные идеи, хотя и поистине революционные. Группа убежденных и талантливых людей, из которых больше всех прославился Жан Жерсон
[152] из Парижского университета, начала продвигать идеи, которые хотя порвали с особой формой, которую единство церкви приняло в главенстве папы, но не порвали с истинным духом этого единства. Вследствие этого они создали более прочную доктринальную основу для нового плана реформ, чем могли создать другие, более безумные замыслы, и получили всеобщее одобрение. Согласно этим теориям, вселенская церковь стоит выше папы. Она может избрать его, если этого не сделают кардиналы; она может низложить того, кого избрали кардиналы. Папа является служащим церкви, и, если он злоупотребляет своим постом, его можно рассматривать как врага, каким считали бы светского правителя в аналогичном случае. Высшим выражением единства и могущества этой церкви является Вселенский собор. Он стоит выше папы, может законно собираться без его вызова, и папа обязан подчиняться его решениям.
Первая попытка применить на практике созыв общего собора в обход папы и таким образом положить конец расколу состоялась в виде Пизанского собора в 1409 году. Длительные переговоры с целью восстановить мир в церкви каким-то иным образом ни к чему не привели. Попытка заставить обоих пап отречься от престола и таким образом освободить место для новоизбранного единого для всей церкви папы незадолго до того, казалось, возымела успех. Оба папы — авиньонский Бенедикт XIII и римский Григорий XII — были избраны, торжественно пообещав уйти в отставку, если его противник поступит так же. Но ни один из них не был готов сделать первый шаг, и вскоре стало очевидно, что раскола таким способом не преодолеть. Затем Франция отказалась поддерживать Бенедикта, который нашел приют в Испании. Большинство кардиналов обоих пап отказались от своих владык и объединились в 1409 году в призыве созвать Вселенский собор в Пизе.
Однако Пизанский собор не получил всеобщего признания. Из политических и других соображений некоторые государства продолжали повиноваться тому или иному папе. Сам собор был необдуманным и поспешным и недостаточно укрепил свои позиции перед лицом очевидных возражений. Он сместил двух соперничающих пап и санкционировал избрание нового присутствовавшими кардиналами — а именно Александра V, который умер в 1410 году и которого сменил Иоанн XXIII, — но собор разошелся, не обеспечив настоящей реформы в церкви.
Эта первая попытка преодолеть раскол фактически лишь усугубила ситуацию. Теперь уже стало три папы, каждый из которых утверждал, что является единственным законным, и каждый признавался таковым какой-то частью церкви. Однако Пизанский собор послужил одной великой цели — он яснее, чем когда-либо, выставил аргументы, на которых основывалось его право действовать, и убедил Европу в том, что по-настоящему Вселенский собор как голос единой церкви при должной организации является правильным методом решения проблемы.
На следующем этапе событий ведущую роль на себя взял избранный император Сигизмунд, который представлял политическое единство христианского мира. Политическая ситуация в Италии вынудила Иоанна XXIII положиться на помощь императора, и потому Сигизмунд смог заставить представителей папы согласиться на собор, который должен был состояться 1 ноября 1414 года в императорском городе Констанце, то есть за переделами Италии.
Об этой договоренности Сигизмунд поспешил объявить по всей Европе и пригласить на собор надлежащих лиц со всех государств. После безуспешной попытки изменить место встречи Иоанн был вынужден согласиться и через несколько недель официально объявил о созыве собора.
Санкционированный таким образом и императором Священной Римской империи, и папой, которого признавала большая часть церкви, а также поддержанный глубоким и всеобщим стремлением Европы к единству и реформе, собор в Констанце был во всех смыслах Вселенским и, пожалуй, имел самые обнадеживающие перспективы на успех. На нем присутствовало пять тысяч человек. С самого начала была представлена вся Европа за незначительными исключениями. Его дух тоже был противоположен духу Пизанского собора. Несмотря на категорическую решимость покончить с расколом, он действовал трезво и осмотрительно.
Иоанн XXIII не смог руководить собором, как надеялся, и в конце концов был вынужден признать право собора низложить его. Это произошло 29 мая 1415 года. 4 июля собор выслушал отречение Григория XII, добровольное по форме. Бенедикт XIII отказался отречься от папского престола, но в итоге и его сторонники покинули его и присоединились к собору, и 26 июля 1417 года он был официально низложен.
