Юстиниан твердо решил начать свое наступление на запад с покорения вандалов. Ему благоприятствовало все, особенно тот факт, что арианский король снова затрудняет жизнь африканским католикам, а вандалы и остготы отдалились от него из-за убийства Амалафриды девятью годами раньше. Амаласунта весьма благосклонно относилась к нападению императора на ее ближайших тевтонских соседей. Был и еще один благоприятный фактор: король Гейламир только что отправил цвет армии вандалов в экспедицию против Сардинии.
Воодушевленный этими соображениями, Юстиниан собрал армию для вторжения в Африку летом 533 года, хотя многие его советники и в первую очередь финансист Иоанн из Каппадокии предостерегали его против нападения «на край земли, откуда любая весточка достигнет Византии не раньше чем через год». Странная просьба для любого, кто знаком с организацией древней империи. Армия была не слишком велика: в ней насчитывалось 10 000 пеших солдат и 5000 кавалеристов — наполовину регулярные войска из азиатских провинций, наполовину вспомогательные отряды гуннов и герулов. Но их командир — Велизарий — был исключительно надежным человеком, и уверенность в нем укрепляла дух людей. Морское путешествие из-за встречных ветров растянулось на восемьдесят дней, но, наконец, в начале сентября флот пристал в районе Капут-Вада, мыса, который «смотрит» на Сицилию. Вандалы были застигнуты врасплох. Их король находился в Нумидии, войска — на Сардинии, флот даже не был спущен на воду. Слепая вера в свою удаленность от Константинополя заставила вандалов проигнорировать все угрозы Юстиниана, и они даже не думали о возможности вторжения. Гейламир поспешил на берег, казнил пленного Хильдерика и стал собирать воинов отовсюду, откуда только было возможно. Но прошло еще одиннадцать дней, прежде чем он сумел собрать силы, достаточные для нападения на римлян, а Велизарий со своими людьми все это время двигался, не встречая сопротивления, к воротам Карфагена. Жители провинции встречали его с радостью. Ведь он объявил, что явился освободить их от арианского гнета. Его солдаты вели себя выше всяких похвал. Ни один дом не был разграблен.
Велизарий добрался до почтовой станции при Дециме и дальше продвигался со всеми возможными мерами предосторожности, постоянно ведя разведку. Внезапно на римлян напали крупные силы вандалов, которые превосходили их в численности в соотношении как минимум два к одному. Атака велась сразу с трех сторон. Один корпус вандалов под командованием брата короля Аммата атаковал с фронта (из Карфагена), другой — с левого фланга, а главные силы под командованием самого Гейламира — с тыла. Но вандалы были плохими тактиками и не сумели скоординировать атаки. Сначала появились войска из Карфагена и были отбиты, потеряв своего лидера, затем настала очередь войск с фланга, против которых Велизарий использовал гуннскую кавалерию. Когда подоспели главные силы вандалов, в центре и арьергарде походной колонны уже шли серьезные бои. Гейламир бросился в бой и с ходу рассек колонну противника надвое, однако понятия не имел, как использовать свое преимущество. Вместо того чтобы развить первый успех, он остановил своих воинов, позволив Велизарию собрать и переформировать своих людей. Говорят, он был так потрясен гибелью брата, труп которого обнаружил на поле боя, что больше не отдавал никаких приказов — только лежал на земле и рыдал. А римляне уже снова были в боевом строю.
Их победоносный авангард вернулся, чтобы помочь центру, и вечером римляне атаковали неподвижные массы вандалов. Завоеватели Африки, вероятно, утратили свою древнюю отвагу, поскольку, оказав ничтожное сопротивление, они под покровом ночи бежали на запад.
Карфаген сразу гостеприимно распахнул ворота, и уже на следующий день Велизарий обедал в королевском дворце, вкушая яства, приготовленные для короля вандалов. Гейламиру пришлось пожинать плоды сотни лет угнетения и гонений, которым его предки подвергали африканцев. Все города, где не было гарнизонов, распахивали ворота перед римлянами, а жители провинции отдавали все, что имели, в распоряжение Велизария. Его вход в Карфаген был как триумф вернувшегося домой короля, а порядок и дисциплина в войсках настолько высоки, что даже вандалы и ариане не понесли никакого ущерба.
Тем временем Гейламир удалился в горы Нумидии с армией, которая пострадала больше морально, чем физически. Там к нему присоединились войска, которые он послал на Сардинию. Покорив остров, они вернулись, и теперь численность армии Гейламира составила 50 000 человек. Обнаружив, что люди Велизария восстанавливают стены Карфагена, прежде чем двинуться дальше, вандал решил напасть первым. Спустившись с гор, вандалы двинулись на Карфаген и встретились с римской армией в районе Трикамерона, в двадцати милях к западу от города.
Здесь Велизарий выиграл генеральное сражение после схватки более ожесточенной и кровопролитной, чем при Дециме. Трижды римляне были вынуждены начать отступление, но их храбрый командир снова собирал их и вел вперед. Наконец, его кирасиры прорвались через ряды вандалов и убили Цазона, брата Гейламира. Король спасся бегством, а его люди продолжали сражаться, пока им не был отрезан путь к отступлению. Почти весь народ вандалов погиб в этом бою и последующем преследовании. Гейламир скрылся в Атласских горах среди мавров и несколько месяцев жил с ними, терпя лишения.
Обнаружив, что он не сможет собрать третью армию, а жить среди грязных варваров невозможно, он решил сдаться Велизарию под гарантию хорошего обращения, каковая была дана, несмотря на то что он убил друга императора Хильдерика.
Весной 534 года Велизарий с триумфом вернулся в Константинополь, приведя пленных — короля и уцелевших вандалов. Его корабли были доверху нагружены сокровищами дворцов Карфагена, трофеями века успешных пиратских рейдов, в том числе некоторыми украшениями, которые Гейзерих увез из Рима в 455 году. Утверждают, что император узнал среди сокровищ семисвечник и золотые сосуды из Иерусалимского храма, которые Тит Цезарь увез в Рим, когда четырьмя веками ранее завоевал Иудею. Он отправил их в храм Гроба Господня в Святом городже, где они были впервые освящены. Велизарию были дарованы почести древнего римского триумфа — этой привилегии не удостаивался ни один индивид в течение четырех веков. Он вошел на ипподром с помпой и положил добычу и пленных к ногам Юстиниана, а сенат и зрители рукоплескали ему как новому Сципиону Африканскому, что он по праву заслужил. В следующем году он получил консульство и все почести, которые император сумел придумать. С его пленником, королем Гейламиром, обращались по-доброму. Ему было пожаловано большое поместье во Фригии, где он и поселился со всей семьей.
В году триумфа Велизария и у него, и у его хозяина появились новые возможности. Осенью 534 года умер больной и испорченный юнец, владевший титулом короля остготов. Ему еще не было восемнадцати лет. Его мать Амаласунта теперь была один на один с дикими готами, лишенная защиты королевского имени. Теперь она была беззащитна перед ненавистью семейств вождей, которых она велела казнить. Понимая, что она не сумеет заставить готов принять правление королевы-регентши, она решила выбрать соправителя и дать ему титул короля. Следующим наследником Теодориха мужского пола после Аталариха был некто Теодахад, сын его сестры Амалберги. Этот принц был отлучен дядей от всех государственных дел за трусость, коварство и двуличие. Он был романизированным тевтоном худшего типа. Как говорится, Vilis Gothus imitatur Romanum. Принц имел склонность к литературе, считал себя философом школы Платона и проявлял интерес к искусству, однако был насквозь подлым и коррумпированным. Амаласунта рассчитывала сыграть на его трусости и превратить в послушный инструмент в ее руках. Но она забыла, что даже трус может быть честолюбивым. По наущению королевы воины Италии объявили Теодахада и Амаласунту соправителями остготов. Менее чем за шесть месяцев король-интриган переманил ее сторонников, которые схватили королеву и бросили ее в тюрьму. Она была заключена в замок на озере Больсена и вскоре убита — с согласия Теодахада — какими-то из родственников той знати, которую она приказала казнить пятью годами раньше. Это было в мае 535 года.
