Сорок лет после смерти Юстиниана были периодом быстрого упадка и распада восточно-римского мира. Империя расплачивалась — истощением внутри и утратой провинций за пределами границ — за судорожные неритмичные выбросы энергии, свойственные великому императору. Он оставил своим наследникам обширные и крайне опасные границы во вновь приобретенных провинциях, отбившуюся от рук армию и население, обобранное до нитки налоговым гнетом последних лет.
Принцы — наследники Юстиниана, к несчастью для империи, пытались продолжать честолюбивую политику своего великого предшественника в тот момент, когда более уместной и полезной для римского мира была бы менее блестящая, зато более умеренная и осторожная политика второго Анастасия. Племянник императора, Юстин, сын его сестры Вигилантии, взошел на трон после его кончины без какого-либо сопротивления. Он служил своему дяде в должности куропалата, смотрителя дворца, в течение десяти лет и заранее подготовил все необходимое для своего мирного восхождения на трон. Правда, Юстиниан никогда не соглашался на его коронацию как соправителя. Юстин женился на Софии, племяннице императрицы Феодоры, — даме, очень похожей на свою тетку властностью. Он не мог соперничать с ней способностями. При жизни старого императора Юстин и его супруга вели тихую незаметную жизнь и сразу после похорон императора стали претворять в жизнь свои честолюбивые планы. У Юстина были возвышенные идеи о могуществе империи, и, оказавшись у руля, он исполнился решимости проводить энергичную внешнюю политику. Его первым мероприятием был отказ от выплат сравнительно пустяковых сумм принцам варваров на границе, которые Юстиниан им выделял, чтобы избавиться от их набегов. В точности так же индийское правительство платит вождям племен, населяющих Хайберский проход. Это втянула его в продолжительную и потенциально небезопасную войну с каганом авар, племени, недавно обосновавшегося на северном берегу низовьев Дуная. Юстиниан платил ему за то, что племя сдерживало гуннов и других беспокойных соседей. Авары — народ, первоначально не имевший особой важности, — в этот момент существенно расширили свою власть и территорию, объединившись с лангобардами, чтобы уничтожить гепидов — готское племя, жившее в среднем течении Дуная, к северу от Сирмия. Уничтожив своих тевтонских соседей, лангобарды вторглись в Италию, оставив аварам долину Дуная от Вены до устья реки. Расселившиеся там авары стали бичом для и без того наполовину опустевших провинций Мезия и Иллирик. Они рыскали по обширной территории, вплоть до Балкан, не обращая внимания на бесчисленные крепости, построенные Юстинианом для защиты берегов Дуная. Ситуация усугублялась на протяжении всего правления Юстина II и стала опасной при его преемниках.
Еще один отказ Юстина платить — он считал это унижением своего императорского достоинства — навлек на империю войну даже более разрушительную, чем с аварами. Следует помнить, что мир между Юстинианом и персом Хосровом, заключенный в 562 году, предусматривал некоторые денежные выплаты царю. В 571 году Юстин отказался выполнить свои обязательства и вовлек империю в совершенно ненужную войну с великим восточным соседом. Несколько причин заставили Юстина ввязаться в эту войну. Его неоднократно просили христиане, жившие в персидской Армении, освободить их от огнепоклонников-Сасанидов, а тюрки с Окса даже прислали в Константинополь посольство, обещавшее императору помощь с востока, если он нападет на персов. Каган Дизабул взял на себя задачу отвлечения сил противника. Он переправился через Оке и вторгся на север Персии, в то время как полководцы Юстина переправились через Тигр и атаковали Мидию.
Эта война, в которую император ввязался с легким сердцем, продолжалась не менее девятнадцати лет (572–591) — ее продолжали два его преемника. Она была неубедительной и в высшей степени дорогостоящей, так же как и персидские войны Юстиниана. В ходе ее в целом римляне не утратили никаких территорий. Их аванпост — Дара — был единственным важным объектом, оказавшимся в руках персов в первые годы войны, а второстепенная крепость Мартирополь, расположенная на Армянском нагорье, стала единственной потерей ее последних лет. Обе впоследствии были отвоеваны. Вторая римская линия обороны, базой которой стали Эдесса и Амида, держалась уверенно. Если армии Хосрова однажды сумели проникнуть в Сирию, то римляне тоже вторгались в Персию — в Арзанену и Кордуену. Война принесла вред империи не так утратой крепостей и разорением территорий, как усилением налогового гнета. Там, где сборщики налогов Юстиниана отбирали у людей последнее, сборщики налогов Юстина сдирали с них кожу, чтобы получить так необходимые империи средства. Начав войну по собственной воле, Юстин обнаружил, что не может закончить ее. Персы рассчитывали выиграть ее, истощив ресурсы империи, и потому всячески затягивали время.
На девятом году после своего восхождения на престол Юстина охватила суицидальная мания, и пришлось ограничить его свободу до конца жизни. Во время первого периода просветления он назначил своим соправителем и короновал цезарем респектабельного военного офицера по имени Тиберий Константин, который вместе с императрицей Софией оставались регентами при безумном императоре до 578 года. София, гордая и энергичная женщина, держала всю власть в своих руках, поскольку Тиберий не демонстрировал никакого честолюбия. Его приход к власти ничего не изменил в политике двора, где всем руководила императрица.
Юстин видел разоренный аварами Балканский полуостров и осажденную персами месопотамскую границу. Но ему судьба уготовила еще одну потерю, более серьезную. Лангобарды, пришедшие из-за Дуная, следовали по тому же пути, что остготы восемьюдесятью годами ранее. Они вторглись в Италию всего лишь через пятнадцать лет после того, как она была окончательно возвращена империи победами Нарсеса при Тагинах и Касилине. Об этом мы поговорим в следующей главе. А пока достаточно будет отметить, что еще до конца правления Юстина II они вырвали у восточных римлян две трети полуострова.
В 578 году, спустя четыре года после начала болезни, Юстин II умер, и Тиберий Константин стал единоличным правителем империи. Тиберий II был глубоко порядочным и благонамеренным человеком, избранным Юстином только на основании его достоинств и несмотря на тот факт, что у императора был зять и несколько кузенов, в наследство которым он мог оставить власть. Как Тит в прежние века, Тиберий II был любимцем и надеждой населения империи, и, как у Тита, его правление было коротким. Однако ему хватило времени, чтобы продемонстрировать добрые намерения, снизив на четверть все налоги Юстина и простив все задолженности. Но он ничего не мог сделать с причиной такого тяжелого налогового гнета — затянувшейся персидской войной. А пока в империи не добились мира — и внутри, и за ее пределами, — ослабление налогов означало неадекватное исполнение государственных обязанностей и быстрое накопление долга. Тиберий сумел заключить перемирие с аварами, хотя для этого ему пришлось уступить пограничную крепость Сиримий, которая являлась ключевым пунктом обороны на линии по Дунаю и Саве. Еще он обещал выплатить деньги, которые его предшественник посчитал унижением достоинства империи. Избавившись от войны на Балканах, Тиберий собрал не менее 200 000 человек на персидской границе. Его войска под командованием Маврикия добились множества успехов и вторглись в Мидию. Но упрямый царь Ормизд, ставший преемником Хосрова на троне, отказался выслушать мирные предложения, и война продолжилась.
