Человеком, которому папство обязано увеличением своей власти, был папа Григорий Великий. Его четырнадцати-летнее нахождение у власти пришлось на вторую половину правления Маврикия и первые два года Фоки. Григорий был в высшей степени одаренным человеком, получившим исключительные возможности. Он был одновременно администратором, дипломатом, монахом и святым. Этот римлянин благородного происхождения в молодости поступил на гражданскую службу и дослужился до префекта города. Достигнув среднего возраста, он неожиданно отбросил все мирское и стал тратить свое состояние на постройку монастырей. В одном из них он сам стал простым монахом. Он довел до крайности аскетизм и едва не убил себя, занимаясь умерщвлением плоти. Он довольно быстро стал аббатом. В его монастыре царила строжайшая дисциплина, религиозный пыл и братская любовь. В то время произошло известное событие: Григорий увидел мальчиков из Нортумбрии, выставленных на продажу на римском рынке. Его сердце исполнилось жалости к заброшенным язычникам Британии, и он решил переплыть северные моря, чтобы принести Евангелие англам и саксам. Но вмешался папа Пелагий II, не пожелавший разрешить своему самому способному и самому святому из людей покинуть службу римскому престолу, чтобы рисковать жизнью среди язычников. Он запретил отъезд Григория в Англию и вместо этого отправил его представителем папства в Константинополь. Через несколько лет после возвращения Григория из этой миссии, во время которой он отчетливо увидел слабость императора Маврикия и его неспособность вмешаться в итальянские дела, Григорий был избран римским епископом. Это случилось после смерти папы Пелагия в 590 году.
Григорий был избран без санкции императора. Рим находился в таком плотном кольце лангобардов, что не было ни времени, ни способа спросить согласия Маврикия. Однако император впоследствии подтвердил избрание святого аббата. Вся Италия — нет, пожалуй, весь христианский запад знал его как самого выдающегося из римского духовенства. Он сразу смог занять независимое и значительное положение. Главными чертами Григория были его уверенность в себе и непоколебимая убежденность в мудрости и правильности своих идей. Легенда, появившаяся вскоре после его смерти, гласила, что его вдохновлял Святой Дух, посещавший его в облике голубя, подтверждала его сознание собственной непогрешимости. Именно уверенность в себе позволила ему идти по пути суровой и несгибаемой автократии, который он всегда выбирал. Другие люди покорно замолкали, оказавшись в присутствии повелительного святого, в котором чувствовали духовное превосходство. Лишь очень немногие, не считая императора Маврикия и фанатика Иоанна Постника, константинопольского патриарха, осмеливались вступать с ним в спор или противиться его воле. Нет никаких сомнений в том, что он был одним из самых талантливых и благонамеренных людей своего века. Он оставлял след на всем, к чему прикасался, от обращения англов и лангобардов до официальной церковной музыки. Григорианские песнопения до сих пор носят его имя. Хотя потомство назвало его одним из четырех величайших учителей латинской церкви, богословские труды не были сильной стороной его деятельности. Его работы изобилуют метафорами, странными идеями, неверными толкованиями Священного Писания (он не знал ни древнееврейского языка, ни даже греческого) и поучительных доводов по аналогии.
Воистину великим папу Григория сделала государственная и управленческая деятельность, его всемерная поддержка миссионерских трудов. В Риме он управлял скорее как светский правитель, чем как епископ. Именно он сделал все возможное для отражения нападения лангобардов, расположил солдат на стенах для защиты города, кормил голодающих за счет церкви и вел переговоры с вражескими военачальниками от имени жителей Ducatus Romanus. В 592 году он заключил от своего имени перемирие с герцогом Сполето, в то время как экзарх был настроен на продолжение войны. Император назвал такое решение глупым, но, поскольку он бросил Рим на произвол судьбы, ему не на что было жаловаться. Во время другого кризиса Григорий своей властью назначил трибуна для командования гарнизоном Неаполя и правителя тосканского города Непи. Наконец, он в 599 году заключил мирный договор с королем Агилульфом, положивший конец тридцатилетней войне, начавшейся после первого «визита» лангобардов в Италию. На упрек экзарха Григорий ответил, что занимает более высокое положение и как священнослужитель, и как светский правитель. Так Григорий сделал себя наполовину независимым правителем Рима.
Но прогресс Григория в утверждении своей власти, как патриарх запада, представляется даже более важным, чем его продвижение к вершинам светской власти. Именно он завоевал Испанию и Британию для католической церкви: Испанию — благодаря обращению Реккареда из арианства в католичество, Британию — благодаря отправке миссии святого Августина в Кент и крещению короля Этельберта. Влияние королевы Теоделинды помогло ему получить контроль над лангобардским королем Агилульфом, сын которого Аделоальд вырос католиком. В целом Григорий Великий мог утверждать, что присоединил Италию, Испанию и Британию к католической церкви. Он также имел значительное влияние в Галлии, в основном благодаря великой королеве Брунгильде, отдававшей предпочтение всему римскому. С ней он вел продолжительную дружественную переписку. Мы уже упоминали о том, что епископы имперских провинций Африка и Иллирик считались с его мнениями и решениями. Иными словами, Григорий по праву может считаться первым патриархом объединенного запада.
Его преемники не были людьми такого же масштаба. Но своими трудами он добыл для них светскую власть и духовное превосходство, которые папство больше никогда не утрачивало. После смерти в 604 году он оставил римский престол вознесенным к величию, которое папство до сих пор не знало. Его почитали все тевтонские народы Европы, и он по крайней мере наполовину освободился от зависимости от правителей Константинополя.
Глава 12
Ираклий и Мухаммед, 610–641 годы
Проблемы империи в первые годы правления Ираклия. — Письмо Хосрова. — Предательство аваров. — Ираклий призывает к крестовому походу. — Его шесть победоносных кампаний. — Великая осада Константинополя. — Персия покорена. — Триумф Ираклия. — Подъем Мухаммеда и его характер. — Ислам. — Завоевания халифов в Сирии и Персии. — Беспокойная старость Ираклия
Когда тиран Фока был отдан палачу, чтобы ответить за свои многочисленные злодеяния, сенат и армия предложили корону молодому Ираклию, спасителю, появление которого избавило их от несчастий. Он был должным образом коронован патриархом, и его приветствовал народ на ипподроме. Но когда первое ликование улеглось и новый император задумался о положении дел в империи, которую он только что завоевал, перспективы показались ему удручающими. Славяне распространились по всему Балканскому полуострову до Салоник и Фермопил. Персы, обосновавшись в северной Сирии и Месопотамии, наступали в Малую Азию. Сокровищница была пуста, армия разбросана и дезорганизована. Несколько лет она не осмеливалась встречаться с персами в открытом бою, и командиры, назначенные Фокой, не пользовались доверием солдат.
Первые десять лет правления Ираклия казались продолжением несчастий времен Фоки. На самом деле империя получила в правители хорошего человека, но перемена ситуации не происходит одномоментно, вместе со сменой правителя. Казалось, что Ираклий не сможет справиться с тяжелыми проблемами, накопившимися за время правления Фоки. Предсмертный крик Фоки, выражавший сомнение, что Ираклий лучше справится с управлением империей, должно быть, нередко звучал в его ушах. Имперский этикет, существовавший на протяжении двух сотен лет, предписывал, чтобы август никогда не выходил в поле лично. Вероятно, по этой причине Ираклий лично не возглавлял свои армии. Военачальники, которым Ираклий передал свои полномочия в сражениях, были неудачливыми и не слишком преданными. Ему пришлось сместить Приска, предавшего Фоку, за неподчинение приказам. Отсутствие императора на полях сражений было отрицательным фактором, поскольку Ираклий был больше солдатом, чем управленцем. Его облик был обликом воина. «Он был среднего роста, мускулистый, с широкой грудью, бледным лицом, серыми глазами и светлыми волосами. До восхождения на трон он имел кустистую бороду, которую сбрил, став императором, и больше не отращивал до тех пор, пока десятью годами позже не отправился на войну».
