Ариперт II завоевал свое королевство мечом, от меча его и лишился. В 711 году изгнанник Анспранд, некогда бывший регентом мальчика Лиутперта, вторгся в Италию во главе баварской армии, выделенной ему баварским герцогом. Многие лангобарды сохранили преданность дому Бертари и ненавидели Ариперта, считая его узурпатором и убийцей. Поэтому армия Анспранда быстро увеличилась благодаря присоединению к ней тысяч добровольцев восточных лангобардов и в конце концов встретилась с армией короля возле Павии. Сражение не дало решающего результата, но когда оно закончилось, Ариперт удалился в город и скрылся за его высокими стенами. Такое поведение короля лишило армию мужества, и она начала разваливаться. Тогда Ариперт решил забрать королевские сокровища и бежать в Галлию, где купить помощь франков. Во время переправы через Тичино ночью он утонул, оставив свой трон свободным для Анспранда. Было это в 712 году.
Теперь бывший регент стал королем, однако ему довелось наслаждаться своим триумфом только несколько месяцев. На смертном одре он убедил лангобардов выбрать своим соправителем своего сына Лиутпранда, который после смерти отца несколькими днями позже стал единоличным королем лангобардов.
Лиутпранд был самым энергичным и умным королем, которым когда-либо доводилось править королевством лангобардов. Во время его долгого правления (712=743) был наконец завершен процесс вытеснения восточных римлян из центральной Италии. Лангобарды достигли высшей точки успеха. Правда, за этим подъемом довольно скоро последовало угасание и исчезновение их королевства.
Когда Лев Исавр начал крестовый поход против поклонения образам, Лиутпранд правил уже четырнадцать лет. В начале правления он был занят укреплением своих позиций и не покушался на имперские владения в Италии. Он только провел военную кампанию против баварцев и захватил несколько баварских замков в верховьях Адидже.
В 726 году дело дошло до того, что Лев издал свой знаменитый эдикт против образов, запрещавший поклонение статуям и изображениям. Папа Григорий II был не настроен выслушивать приказы из Константинополя. Он уже попал в немилость к императору, поскольку посоветовал итальянцам противостоять дополнительному налогообложению, введенному Львом, чтобы продолжать войну с сарацинами. Когда он получил предписание Льва и адресованное ему письмо, с требованием исполнить приказ императора и уничтожить все образы в Риме, он проявил открытое неповиновение, и римляне, а также все итальянцы последовали за ним. Неапольский герцог, который попытался выполнить императорский эдикт в своем герцогстве, был убит толпой, и многие другие имперские деятели также подверглись издевательствам или были изгнаны теми, кем они управляли. Города выбрали новых правителей и непременно провозгласили бы нового императора на западе, если бы Григорий II не удержал их от этого шага. Тем временем все имперские провинции Италии бунтовали. И отрезанный от Константинополя король Лиутпранд решил, что настал подходящий момент для завершения лангобардското завоевания Италии — пора было прибрать к рукам экзархат. Он переправился через По, взял Болонью и большинство остальных городов Эмилии, после чего захватил Озимо, Римини и Анкону, а также Пентаполь. Классе, морской порт Равенны, пал, но экзарх еще какое-то время удерживал великий город на болотах. Только в 727 году он был убит мятежниками. Завоевания короля лангобардов были проведены с удивительной легкостью, поскольку в каждом городе противники империи открывали перед ним ворота и сдавали город без борьбы.
Вскоре после взятия Равенны экзарх Евтихий бежал в Венецию, уже наполовину независимый город, номинально сохраняющий зависимость от империи. Тем временем папа Григорий II был занят написанием длинных манифестов, отмечающих ужасное поведение Льва Исавра и разумность почитания образов. Его письма императору исполнены сдержанного оскорбительного высокомерия. «Пишем тебе без научных приемов по необходимости, ибо ты человек неученый». Далее он пишет: «Заверни в элементарные училища и скажи: «Я истребитель и преследователь икон» — и тотчас ученики забросают твою голову своими дощечками; и чему ты не научился у разумных, научишься у неразумных». Далее, спутав царя Озию с царем Езекией в доводе, взятом из Ветхого Завета, Григорий перешел к цитированию сомнительных рассказов из ранней церковной истории. В завершение он утверждает, что властью, унаследованной им от святого Петра, он мог бы наложить на императора вечное проклятие, но только он сам наложил на себя проклятие своими преступлениями и в дополнительном проклятии уже нет необходимости. Более практический тезис заключался в том, что, если император пошлет армию против Рима, он удалится в Кампанью и укроется у лангобардов. Все это происходило в 729 году.
Кстати, отдать себя в руки лангобардов — последнее, чего мог бы желать папа Григорий II. Он очень боялся оказаться под властью Лиутпранда. Оккупация Рима могущественным и сильным итальянским королем стала бы роковой для светской власти папства. Легко не повиноваться слабому экзарху и далекому императору. Но если Лиутпранд станет правителем всей Италии, папы станут его смиренными подданными. Григорий желал освободиться от Льва, не попав к Лиутпранду. Отрекаясь от преданности императору, папа продолжал делать вид, что остается верным империи.
Тем временем неожиданный поворот событий остановил победный путь короля Лиутпранда. Когда он отсутствовал в Павии, экзарх Евтихий собрал войска в Венеции и с помощью жителей полунезависимого города на лагуне высадился у Равенны. Сторонники империи открыли ему ворота, и Равенна снова стала резиденцией императорской власти в Италии. Одновременно герцоги Сполето и Беневенто выступили с оружием в руках против своего сюзерена и в 729 году стали на сторону папы Григория.
Лиутпранд желал подавить лангобардских мятежников, прежде чем приступить к повторному взятию Равенны. Он даже заключил перемирие с экзархом. По договору они должны были поддерживать друг друга: экзарху следовало помочь королю покорить мятежных герцогов, а королю — помочь экзарху вернуть папу Григория в имперские рамки. Соответственно Евтихий выступил на Рим, а Лиутпранд — на Сполето. Когда король приблизился к Сполето, мятежные герцоги покорились и дали клятву быть верными вассалами. Тогда король направился к Риму, который уже осадил экзарх. Правда, в намерение короля не входило укрепление имперской власти в Италии возвращением ей Рима. И Лиутпранд, расположив свою армию у стен города, предложил выступить посредником между Григорием и Евтихием. Они оба были слишком слабы, чтобы ему противостоять, и папа в конце концов согласился на предложенное Лиутпрандом восстановление мира в Италии. Экзарх должен был вернуться в Равенну, оставив Рим в покое, и довольствоваться обладанием только Равенной. Все остальные его утраченные владения в Пентаполе и Эмилии остались в руках лангобардов. Григорий — в обмен на то, что его оставили в покое, — обещал вернуть преданность императору, однако на деле сохранил независимую позицию. Он не изменил своего отношения к иконоборчеству и воспользовался миром, чтобы созвать в 730 году собор итальянских епископов — всего их прибыло девяносто три, — который предал анафеме всех иконоборцев. Правда, имя императора не было упомянуто.
Спустя два месяца папа Григорий II умер, и Святой престол занял Григорий III, такой же враг иконоборчества, как его тезка. Как только он заявил о своей позиции, император, недовольный миром, заключенным экзархом, и в высшей степени раздраженный анафемой Римского собора, отомстил папству, издав эдикт, который вывел из-под юрисдикции папы, как патриарха запада, иллирийские и южноитальянские диоцезы, ранее подчинявшиеся Риму. В будущем не только Эпиру и Сицилии, но даже Апулии и Калабрии предстояло считать своим духовным главой константинопольского патриарха. Это было в 731 году.
