Перед данами в империи франков стояла более сложная задача, чем перед их собратьями из Норвегии в Ирландии, и они довольно долго проявляли большую осторожность при продвижении вглубь территории или принимая бой на открытом пространстве. Они бежали от Людовика Благочестивого, когда он выступил против них с главными силами империи, и только когда империю стали раздирать гражданские войны, они начали подниматься по рекам и грабить города внутри страны. Как раз перед битвой при Фонтене, в 841 году, они проплыли вверх по Сене и взяли Руан, а перед Верденским миром вошли в Луару и сожгли порт Нант.
Когда франкские короли наконец примирились, викинги усилили натиск и после очередного раздела империи добились даже больших успехов, чем раньше. Северяне беспокоили всех трех братьев, а двух из них преследовала непрерывная череда катастроф. Людовику Немецкому повезло чуть больше. Суровые племена саксов, жившие на границе, отважно сражались со своими извечными врагами данами. Тем не менее король видел, как в 845 году горел новый город Гамбург, а его епископ бежал в Бремен, а в
851 году экспедиция данов прошла по Эльбе, разгромила саксонских графов в сражении, и он с триумфом вернулся в Ютландию, разграбив восточную половину Саксонии.
Лотарю и Карлу пришлось тяжелее. Император видел, как северные пираты грабят побережье Фризии каждый год. Он тщетно старался получить мир, отдав остров Валхерен дану Рорику при условии, что тот станет владеть им, как феодом, и защищать границу от своих братьев. За Рориком пришли другие, жаждущие добычи авантюристы, и в конце концов все побережье Фризии оказалось усыпано их обнесенными частоколами фортами, а их набеги настолько продвинулись вглубь страны, что даже Лотарь в своем дворце стал тревожиться о своей безопасности.
Однако юному королю Карлу и западным франкам было еще хуже. В его королевстве была слишком длинная незащищенная береговая линия, и к тому же ему постоянно досаждала гражданская война. Пипин Аквитанский не согласился с условиями Верденского мира и всячески поддерживал недовольство народа, жившего к югу от Луары. После долгих сражений он был вынужден два года признавать главенство Карла, но потом снова взбунтовался и, хотя дядя одержал верх в поединке, продолжал упрямо сопротивляться. Карлу приходилось больше думать о покорении Пипина, чем об отражении набегов данов, и пока он был занят в Аквитании, в северной части его владений ситуация обострилась. В 843 году викинги рискнули остаться на зиму в Нейстрии. Для этого они захватили и укрепили монастырь на острове Нуармутье, расположенном напротив устья Луары. В следующем году они сумели продвинуться далеко вглубь территории. Пипин, подавленный дядей Карлом, отчаянно призывал на помощь ярла Оскара и привел викингов вверх по Гаронне до самой Тулузы. Оказавшись в самом сердце страны, они сумели увидеть плодородие и богатство земли, так же как слабость и неразумность правителей. В 845 году они смело вошли в устье Сены, вторично разграбили Руан, после чего поднялись вверх по реке намного дальше, чем делали это раньше, — до самых стен Парижа. Карл не осмелился встретиться с ними. Он укрепился на Монмартре и в аббатстве Сен-Дени, а викинги вошли в Париж и разорили часть города. Правда, потом они, поддавшись внезапной необъяснимой панике, вернулись на корабли и ушли вниз по реке. Представляется определенным, что они испугались не армии Карла, который и не думал вступать с ними в бой, предпочитая откупиться данью. Он действительно выплатил 7000 фунтов золота этому войску, чтобы оно покинуло Нейстрию.
С этого времени дела Карла шли все хуже и хуже. Он был капризным ненадежным принцем, всегда с энтузиазмом брался за новое дело, почти сразу бросал его и начинал заниматься чем-то другим. Да и в его смелости можно было усомниться, и не без оснований. Не единожды он бежал от опасности с живостью, которая говорила больше о трусости, чем о благоразумии. После разграбления Парижа викинги стали появляться в Нейстрии повсеместно. Один отряд обосновался в устье Луары, другой — под командованием ярла Оскара — наблюдал за Гаронной, третий рыскал по Фландрии, при необходимости получая помощь от датских вассалов императора Лотаря на острове Валхерен. Беспорядочно мечась от одного места бесчинств викингов к другому, король Карл никого не защищал и всегда появлялся слишком поздно, чтобы оказаться полезным. В 847 году викинги с Гаронны осадили Бордо, величайший город южной Галлии. Карл в это время был в Аквитании, где добился некоторого успеха, подчинив Пипина, который утратил былую популярность среди васконцев пьянством и прочими непотребствами, а главное — тем, что позвал на помощь данов. Но пока Карл оставался в Аквитании, его постигла катастрофа, самая крупная из всех, с которыми он доселе сталкивался, — потеря Бордо. Город был сдан ярлу Оскару недовольными горожанами. В течение нескольких лет Бордо оставался в руках викингов.
Разграбление такого богатого города, естественно, привлекло в Галлию еще больше викингов. Ситуация в стране неуклонно ухудшалась. Каждый год корабли северных захватчиков продвигались все дальше вглубь территории. В 850 году они осмелели настолько, что закрепились в Жёфоссе, где построили укрепленный лагерь, где провели много месяцев, разоряя оттуда территории вокруг Бове и Манта. Карл Лысый, занятый неудачной кампанией против мятежного бретонского герцога, не принес избавления своим подданным. Не было его на месте и когда в следующем году были разорены Гент, Теруан и вся Фландрия. Хотя, возможно, захват его старого врага, Пипина Аквитанского, в его глазах компенсировал все остальные неудачи.
Претендент был взят в плен графом Басконии, который передал его королю. В соответствии с давними тевтонскими обычаями, Пипин был заключен в монастырь.
В 852 году королевство западных франков деградировало еще больше, чем ранее. Когда даны снова появились на Сене и вернулись в свой старый лагерь в Жёфоссе, Карл собрал такие крупные силы, что викинги перешли к обороне. На этот раз император Лотарь с воинственными австразийцами выступил на помощь брату, и судьба данов, казалось, была решена. Однако после многомесячной осады Карл неожиданно заключил мир с вождем данов, выделил ему крупную сумму и участок земли в устье Луары. Лотарь и австразийцы в гневе ушли и больше никогда не пытались помогать изменчивому нейстрийскому королю.
Когда дела франков шли так плохо, достаточно было еще одного зла, чтобы сделать их положение невыносимым. И оно не заставило себя ждать. В 853 году десятилетнее перемирие между братьями, продолжавшееся после Верденского мира, было нарушено. Неугомонные жители Аквитании, хотя и лишились своего прежнего лидера Пипина, решили устроить новый мятеж. Они втайне послали гонцов к Людовику Немецкому, который, хотя его тревожили набеги данов и восстания славян, оказался достаточно неразумным, чтобы пойти им навстречу. Он отправил своего сына Людовика Саксонского с армией из Швабии и Баварии в Аквитанию и объявил войну своему брату Карлу. Император Лотарь, проявив больше здравомыслия, чем обычно, попытался удержать братьев от безумства. Но вовсе не в результате его усилий германцы в конце концов согласились уйти из южной Галлии. Все дело в том, что юный Людовик встретил меньше поддержки, чем ожидал, от васконских мятежников. А когда против него выступил дядя со всеми силами Нейстрии, оказалось, что Людовик не настолько силен, чтобы им противостоять. А пока шла эта не имевшая себе оправданий гражданская война, даны посеяли настоящий хаос в сердце королевства Карла. Они сожгли Нант и Тур, разорили территории вокруг Анжера и Блуа и остановились только у стен Орлеана, который оказал достойное сопротивление (853–854).
