Глава 2
РАННЕЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
476 – 1081 гг.
От падения Западной Римской империи до битв при Гастингсе и при Диррахии
ФРАНКИ, АНГЛОСАКСЫ, СКАНДИНАВЫ и т. д.
Оставляя рассмотрение военного искусства поздних римлян, чтобы рассмотреть военное искусство народов Северной и Западной Европы, из сравнительно светлой области мы вступаем в область неясности и неизвестности. Сведения, которые в истории империи порой могли показаться скудными, недостаточными, в истории тевтонских племен зачастую полностью отсутствуют. Нелегко на основании отрывочных документов вынести суждение о военном значении восточных кампаний императора Ираклия (события войны между Восточной Римской империей и Сасанидским Ираном (604 – 628), а также завоевание арабами Сирии, Палестины и Египта в конце царствования Ираклия достаточно хорошо освещены. – Ред.), но узнать, каковы были конкретные обстоятельства, которые решили исход битвы при Вуйе (507) (битва при Вуйе близ Пуатье между франками Хлодвига и вестготами Алариха II закончилась решительной победой франков. Король Аларих II был убит. Вестготы потеряли всю Южную Галлию (кроме так называемой Септимании на крайнем юге), у них осталась почти только одна Испания, где они подчинили королевство свевов. – Ред.) или у Толбиаке (ок. 510) (битва при Толбиаке (Тобиаке) близ Кельна между франками и алеманами произошла в 496 г. После этой битвы Хлодвиг (как обещал перед боем в случае победы) крестился вместе с 3 тыс. своих воинов по ортодоксальному (часто пишут католическому, но разделения церквей еще не было) обряду. – Ред.), у Бэдбери (ок. 900) или Хевенфильда (634) (последние два сражения – периферийные боестолкновения на британской земле, о которых действительно известно мало. – Ред.), совершенно невозможно. Состояние военного искусства в раннее Средневековье нужно определять по монастырским летописям или народным песням, по летописям византийских историков (и не только, есть такие историки, как Иордан (VI в.) и др. – Ред.), по замысловатым рисункам, украшавшим рукописи, или по рассыпающимся останкам, найденным в воинском захоронении.
К счастью, общий характер того времени придавал военной истории сравнительно простые черты. Стратегии было мало, поскольку в этот век воины добивались своего скорее в ожесточенном бою, нежели путем хитроумных маневров или используя иные преимущества. Тактика у разных народов была шаблонной, обусловленной их национальным устройством. Подлинный интерес на протяжении веков раннего Средневековья представляет постепенное развитие новых форм боя, закончившееся созданием особого класса военных как главного фактора войны и упадком у большинства народов старой системы, при которой весь вооруженный народ был боевой единицей. С этой переменой тесно связано изменение оружия и снаряжения, которое чуть ли не полностью изменило характер войны. Можно считать, что этот переходный период закончился, когда в XI веке феодальный рыцарь утвердил свое превосходство над всеми видами противостоявших ему войск, от мадьярских конных лучников на Востоке до вооруженных боевыми топорами англо-датских воинов на Западе. Сигналом о конце этого периода может служить битва при Гастингсе, последняя за три века попытка пехоты устоять против конницы.
Германские племена Северо-Западной Европы, в отличие от готов и ломбардов, не обязаны своими победами могуществу облаченной в кольчугу конницы. Франки и саксы в VI и VII веках все еще были пешими. Похоже, что заболоченные земли Северной Германии и Шлезвига, а также сырые пустоши и топи Бельгии были менее благоприятны для формирования конницы, чем степи Украины и Среднедунайская низменность. Франки, как изображают нам Сидоний Аполлинарий, Прокопий Кесарийский и Агатиас, все еще значительно напоминали своих древних предков. Как и те, они были лишены шлемов и доспехов; правда, щиты стали более надежной защитой, чем плетенные из прутьев в I веке: теперь это был цельный овал с большой железной розеткой (умбоном) и прочным ободом. Теперь фраму сменил «ангон» – «дротик, не очень длинный, не очень короткий, который можно было использовать против противника или как пику, или бросая его»
[12]. Железная часть наконечника заходила далеко на древко; у его основания были две зазубрины, которые делали изъятие острия из раны или пробитого щита почти невозможным. А вот «Франциска» стал могучим оружием народа, по имени которого он был назван. Это был одинарный боевой топор
[13], с тяжелой головкой, с длинным лезвием на внешней стороне и глубокой выемкой изнутри. Он был тщательно вывешен, так что его можно было метать в противника, как американский томагавк. Ловкость, с какой франки метали это оружие, до того как вступить в рукопашную, была поразительной, и его действенность сделала его излюбленным оружием. Обычное снаряжение воина завершали меч и кинжал (скрамасакс); последний имел широкое колющее лезвие 18 дюймов длиной, а меч был рубящим, обоюдоострым, длиной около двух с половиной футов.
Таким было оснащение армий, которые Теодеберт, Буккелин и Лотарь водили в Италию в середине VI века. Прокопий сообщает, что первый из названных брал с собой немного конницы; правда, численность ее была незначительной, несколько сотен в армии из 90 тысяч воинов
[14]. У них были копья и небольшие круглые щиты, и служили они телохранителями царственной персоны. Их наличие, хотя и указывавшее на новое отклонение в рядах франков, лишь служит свидетельством преобладания пехоты в их армиях.
Был обнаружен интересный для историка случай, когда в 554 году пехота Буккелина (30 тыс.) встретилась с римской армией Нарсеса (18 тыс.) в битве при р. Касулине. Превосходство имперских войск в тактике и вооружении было очевидным. Построившись в одну глубокую колонну (в форме пустого внутри клина. – Ред.), франки двинулись в центр полукруга, которым Нарсес построил своих воинов. Римская пехота и спешившаяся тяжелая конница из вспомогательного отряда герулов (герулы перед боем отказались сражаться, но потом в ходе боя вернулись) сдерживали их с фронта, тогда как конные лучники сконцентрировались на флангах, приготовив франкам ту же судьбу, что выпала армии Красса (уничтоженной парфянами при Карах в 53 г. до н. э. – Ред.). Вряд ли кто-либо из людей Буккелина ушел живым с поля боя (кто не пал в бою, утонул в реке). Дни пехоты ушли навсегда как для франков, так и для остального мира.
Поэтому мы не удивляемся, обнаруживая, что с VI по IX век в войсках франков непрерывно росла доля конницы; соответственно росло применение защитных средств. Становится обычным снабженный гребнем шлем классической формы, а вскоре вводится и кольчуга, закрывавшая и бедра. Император Карл Великий лично участвовал в оснащении своей конницы, введя защиту рук и бедер
[15]. Правда, многие франки поначалу отвергали такие доспехи, жалуясь, что в них неудобно сидеть в седле.
