— Вот этого мистер Рихтерн не знает, так что, увы, про огнестрелы мы можем лишь подозревать. Доказательств у нас нет, — горестно вздохнул Патрик.
— Но получается… получается, мы не можем утверждать наверняка, что мисс Эдвига была убийцей? Она покушалась на меня и Рауля, поэтому я застрелила ее в целях самозащиты. Если у кого-то возникнут сомнения, я готова на тактильный допрос принцем. — Нервно дернув уголком рта, чтобы обозначить улыбку, я с тоской посмотрела на графа. — Но утверждать, что именно она убила герцога Левкерберна и его гостя, а уж тем более лорда Георга Фрехберна и леди Алису, мы не можем?!
— Утверждать мы можем, — раздраженно скрипнул зубами Патрик. — А вот доказать — нет… Пока нет.
Я благодарно кивнула за попытку добавить капельку оптимизма в мрачную атмосферу.
— Слушайте, я тут все думаю… — глубокомысленным тоном произнес Эрик и кривовато усмехнулся. — Вот предположим, если я, не маг, надену такие бусы, как у этой горничной были, и при этом специально разломаю одну бусину, что тогда произойдет?
— Хм… что магии приказано, то и произойдет, — пожал плечами Патрик, как самый опытный в стихийной магии и управлении ею.
— То есть, например, если ей приказано выполнять желания того, кто бусинку разломал?.. — продолжил Эрик развивать свою мысль.
— Нет, так вот просто «неси меня за дальние горы!» сила не действует. — Патрик усмехнулся, нахмурился, а потом одобрительно хмыкнул: — Но если выучить азы кастования, несколько жестов, заставляющих воздух выполнять некоторые самые востребованные действия, то… да! И за горы унесет, и помещение охладит, и при переходе от окна к окну подстрахует, если надо.
— Значит, эта несчастная могла и не быть магом воздуха, но тот, кто заряжал ей бусы, точно им был, — уточнил Эрик и выразительно посмотрел на Рауля. — Веревка не помнит, кто именно старался?
Глава 39. Девушке из высшего общества трудно...
— Веревка помнит, что голос был женский, красивый, — начал пересказывать граф. — И еще… странное чувство, что знакомый. Мне…
— Леди Глория? — оживилась я.
Странно, даже не знаю этой женщины, а уже заранее испытываю к ней антипатию. Хотя, судя по описанию Рауля, дама активная и деятельная. Чем-то похожая на меня.
Не побоялась устроить скандал из-за того, что с ее сестрой, леди Хеленой, поступили не слишком порядочно. И я бы действовала так же. Ведь при всей моей симпатии к графу игры братьев Фрехбернов женами и невестами действительно циничны и меркантильны.
Проучилась год в Шербанском университете? Тем более достойна уважения. Леди из высшего общества выживает одна, в другой стране, с другим укладом жизни, получает образование. Наверняка борется за права женщин.
Может быть, я перенесла на нее негативное восприятие ее старшей сестры? Леди Хелена мне не нравится совершенно осознанно. Потому что я… потому что она… потому что не нравится! Язвительная и слегка озлобленная дама. Конечно, неизвестно еще, как я бы себя вела в ее положении.
Вроде бы характер Глории должен был мне импонировать. Вот только симпатиями управляет не разум, а нечто иное. И даже если ты умом понимаешь, какие именно надо испытывать чувства к человеку, твое подсознание при этом морщится от отвращения или, наоборот… Хм.
Я покосилась на напряженно застывшего на стуле Рауля и тихо вздохнула. Бедный граф!.. Свобода была почти уже в руках, но испарилась по воле каких-то обнаглевших неведомых сил.
— Не решусь отрицать или подтверждать. Вы же понимаете, что я слушаю воспоминания вещи? — ответил, а вернее увильнул от ответа на мой вопрос, граф. Еще и недовольно хмурясь при этом.
— Но вы же своими ушами их слушаете! — возмутилась я.
— Слушаю я, леди, пальцами, — усмехнулся Рауль. — Ушами я слушаю вас и чувствую, что вы рассержены. Рискну сделать смелое предположение, что вы волнуетесь за меня?
— Лорд!.. — Я несколько раз набирала полную грудь воздуха и выдыхала, понимая, что у меня просто нет слов для ответа на подобную наглость. То есть, конечно, я волнуюсь, причем действительно за графа, но это же не повод!..
— Несправедливость, совершаемая по отношению к ближнему, всегда вызывает раздражение, — вмешался Патрик, когда понял, что сама я еще не скоро смогу произнести нечто вежливое. — Мы все переживаем за вас, лорд Фрехберн. Поскольку понимаем, что вы не виновны, но пока не можем это доказать. А моя невеста, — ох, как маркиз выделил эти два слова, особенно «моя»! — чуткая девушка, взявшая на себя ответственность за вашу судьбу. И естественно, будучи женщиной, она гораздо эмоциональнее, чем я или ее компаньон, воспринимает сложившуюся ситуацию.
Рауль на эту тактичную отповедь с тонким намеком на мой статус почти замужней дамы лишь изобразил что-то среднее между благодарным поклоном и небрежным кивком. Только взгляд графа в мою сторону даже на благодарный походил очень условно. Я бы назвала его провокационно-изучающим, только непонятно, кого Рауль провоцировал, меня или Патрика. И чего он в итоге добивался? Чтобы я начала шарахаться от него не потому, что боюсь его магического дара, а потому, что мне не нравится его настойчивость?!
— Итак, у нас есть подозреваемая женщина, маг воздуха, — принялась рассуждать я, пытаясь разрядить сгущающееся, как тучи перед грозой, напряжение. — Есть вероятность, что это леди Хелена или ее сестра, леди Глория.
— Мисс Эдвигу по ее запечатлению в доме графов Фрехбернов никто не опознал, — отчитался Эрик. — Но один из поварят подозрительно отреагировал, так что я позже переговорю с ним наедине.
Да, эта схема часто срабатывала. При всех свидетель делал вид, что ничего не знает, а вот наедине выяснялось, что знает достаточно много, просто или боится, или сомневается, или получил взятку за молчание. Ничего. С Эриком мальчишка обязательно разговорится.
— А у Монтербонов? — Мой уровень паранойи и так был довольно высоким, но теперь я готова была подозревать вообще всех, включая родителей леди Алисы и мать Рауля и Георга. — Там, случайно, нет женщин, владеющих магией воздуха?
И тут оба моих лорда одновременно напряглись, переглянулись, нахмурились и снова переглянулись. Мужчины выглядели озабоченно-растерянными и слегка виноватыми.
— Дайте угадаю, — ухмыльнулся Эрик, тоже наблюдающий за мимикой двух аристократических напарников. — Леди Алиса Монтербон?
— Она была очень слабым магом, — оправдывающимся тоном произнес Патрик. — Настолько слабым, что в семье постоянно об этом забывали. Предел ее возможностей — легкий ветерок в особенно душный вечер.
— Значит, артефакты с магическим запасом должны были стать ее спасением! — сделала я логичный вывод.
— Да, но не дешевая же бижутерия, вполне уместная для служанки! — возмутился Рауль. — Леди Алиса всегда одевалась в соответствии со своим положением. — Тут граф покосился на меня, поперхнулся, хмыкнул и быстро исправился: — Просто у нее не было второй, скрытой от всех жизни, в отличие от вас.
