Правда, одно время, казалось, горизонт Султан-шаха несколько прояснился: Такаш (568596 = 1172–1200) порвал с каракитаями, зависимость от которых очень не нравилась ему, и победоносно отразил их нападение на Хорезм. Теперь татары Самарканда приняли сторону Султан-шаха против его брата: с их помощью он засел в Мерве, чтобы отсюда в благоприятный момент снова захватить престол Хорезма. Тем временем он, конечно, старался по возможности увеличить свои силы и сделал это за счет сына Муайяда, Тоган-шаха, и оставшихся еще в этих местностях гузов, которые, после утраты Мерва, сосредоточивались главным образом в крепости Серахсе. Предводитель их, Мелик-Динар, соединился с Тоганом, но Султан-шах побил обоих (576 = 1181 г.), взял Серахс и Туе (577 = 1181 г.) и продолжал своими постоянными нападениями теснить область Нишапура. Когда же в 581 (1185) г. умер совершенно неспособный Тоган и подданные в скором времени возненавидели опекуна Синджар-хана, сына Тогана, за его деспотический образ действий, то все рухнуло. Гузы под предводительством Мелик-Динара, уже после изгнания их из Серахса, отправились на юг, и с 581 (1185) г. бесчинствовали в Кирмане, где, вместе с ранее вторгшимися туда единоплеменниками, положили предел (583 = 1187 г.) династии сельджуков. Большинство же туземных эмиров Хорасана и Джурджана перешли на сторону Султан-шаха. Он завладел бы Нишапуром, если бы Такаш не опередил его: он взял город в начале 583 (1187) г. и повез пленного Синджар-хана в Хорезм, где он жил еще до 595 (1199) г.
В 585 (1189) г. братья примирились, и Султан-шах получил Мерв и Серахс; несмотря на это, он в 588 (1192) г. снова начал враждебные действия, воспользовавшись отсутствием Такаша, который отправился походом на Рей, для нападения на Хорезм. Осажденные отразили его нападение; Такаш успел тем временем подоспеть, и война между братьями казалась неизбежной, но смерть положила предел двадцатидвухлетнему спору за господство в Хорезме: Султан-шах умер в 589 (1193) г., и для Такаша путь был расчищен. Мерв, Серахс и Нишапур подчинились ему без сопротивления, и мы помним, как уже в следующем году (590 = 1194 г.) он лишил престола и жизни последнего сельджука Ирака. Победа хорезмшаха была столь полная, что первое время вся Мидия покорно лежала у ног его. Но пока невозможно было удержать ее на долгое время: халиф Насер, сильно содействовавший падению иракского султана, потребовал более крупную часть добычи, чем желал ее дать Такаш; изменник Котлуг Инанедж также мечтал о награде; эмиры Пехлеванов ни в каком случае не желали окончательно распрощаться со своими индийскими владениями, и поэтому хорезмшах, которого к тому же тянули на восток новые осложнения, отнюдь не мог долго удержаться в Рее и даже Хамадане. Правда, в 592 (1196) г. он снова появился в Ираке, чтобы изгнать халифа, уже дошедшего до Рея, а в 595 (1199) г. он еще раз появился в этом же месте для укрощения непокорного эмира, но не мог воспрепятствовать образованию в Западной Мидии маленького государства с главным городом Хамадан; оно возникло при одном из эмиров Пехлеванов, существовало с 591 (1195) до 614 (1217) г., - причем за это время владетели его часто менялись, и окончило свое существование благодаря одному из халифов, а не хорезмшаху: последнему в те времена было выгодно иметь человека, который мог быть «буфером» между его владениями и владениями беспокойного Аббасида, отличавшегося, выражаясь современным языком, «зудом властолюбия».
Насколько на западе Насер был недоволен неожиданным возникновением новой силы, первоначальное местопребывание которой было так далеко, что едва ли упоминалось в его географии, силы, поселившейся теперь поблизости и начинавшей стеснять его, настолько же каракитаи и Гуриды на востоке не могли особенно восхищаться изумительными успехами владетеля Хорезма.
Что касается до первых, то прочность их государственного строя уже давно поколебалась; государства кочевников, которые большей частью зиждутся на случайном соединении различного рода племен, могут сдерживаться лишь ежовыми рукавицами; между тем, хотя по смерти Гур-хана ему и наследовала энергичная регентша, а за нею другие князья, но все они мало заботились о Трансоксании. Поэтому если Такаш и не был особенно счастлив в своих походах против их наместников в Самарканде (591, 593 = 1195, 1197 гг.), то нападений на свои владения с этой стороны ему нечего было опасаться. Гораздо более неприятны были столкновения с Гуридами, с которыми он имел довольно длинную пограничную линию.
Еще Ала ад-Дин сумел в продолжение своего краткого царствования (544–551 = 1149–1156) воспользоваться внезапным падением султана Синджара: он завоевал округ Тохаристан с главным городом Бамияном, Бост в области Седжестана и полосу земли, пограничную с Хорасаном. Он, без сомнения, был одним из самых опасных людей, какие существовали тогда поблизости от исламских земель. Своих двух племянников, сыновей Беха ад-Дина Сама, он из предосторожности держал в заключении. Ничто так не объясняет дух этого человека, как дружба его с ассасинами, которые в это время имели свои пристанища в не очень-то отдаленном Кухистане. Вестники перебегали от одного к другому, батиниты сотнями свободно расхаживали по стране и находились при дворе, — и можно было ожидать еще более идеального порядка вещей, как только Старец Гор и гуридский убийца-поджигатель соединятся для единодушного действия на благо исламского мира.
К счастью, мир избег хотя этого; султан Ала ад-Дин умер в 551 (1156) г., а наследовавший ему сын Сейф ад-Дин Мухаммед (551-558
[158] = 1156–1163) как человек стоял гораздо выше. Он тотчас освободил своих двоюродных братьев, Гияс ад-Дина Мухаммеда и Муызз
[159] ад-Дина Мухаммеда, велел схватить и обезглавить всех измаилитов, бывших в стране, и во всем поступал как истый правоверный суннит. По некоторым известиям, он был убит во время похода на тузов, которые напирали на Тохаристан, находившийся под властью одного из отдаленных родственников Гуридов.
По добровольному назначению народных начальников, на престол вступил его двоюродный брат Гияс ад-Дин; с помощью своего брата, Муызз ад-Дина, он в течение своего сорокалетнего царствования (558–599 = 1163–1203) создал из своего незначительного царства первоклассное государство. Братья вполне стоили друг друга, трудно решить, который из них был более коварен и низок. Но ни тот, ни другой не выказали себя безрассудными или слабыми; оба они напоминают Аббасида Мансура.
Первые годы царствования Гияса прошли в стараниях закруглить владения Гура присоединением нескольких соседних горных областей и, по возможности, завоевать Герат, который с трудом мог держаться под властью собственного эмира среди таких соседей, как тузы, Муайяд Нишапурский и владетель Гура. Но последнее не удалось так скоро; только в 588 (1192) г. этот важный город был окончательно взят. Более успешны зато были действия против тузов, которых прогнали из Балха, так что все проходы Гиндукуша были в руках Гуридов и всякое нападение с севера было крайне трудно. Теперь (569 = 1173/74) можно было спокойно очистить долины Кабула и Газны. Они также находились под властью тузов, которые изгнали возвратившегося на короткое время в прежнюю резиденцию рода Газневидов Хосрау-шаха (552–555
[160] = 1157–1160) или сына его Хосрау-мелика (555–583 = 1160–1187); теперь тузы должны были уступить место Гуридам
[161].
