— Тренеры, наверное, с ума сходили?
— Еще бы! А знаешь, что сделала Лига?
— Что?
— Они поставили ее в пару с Харви Ньюхаузом. Помнишь его?
— Мы учились в одном классе с его сыном. Футболист-профессионал, да?
— Вот именно. Нападающий. Вес двести шестьдесят пять фунтов. Когда твоя мать судила и кто-нибудь из тренеров начинал бузить, Харви достаточно было посмотреть на него — и тот тихонько садился на место.
Мы снова рассмеялись, потом замолчали, погрузившись в размышления. Да, такие люди, как она, легко не сдаются. Трудно поверить, как мама изменилась потом, и ведь это было еще до болезни…
Отец повернулся ко мне и наконец разглядел мои синяки.
— Боже, что с тобой?
— Все в порядке.
— Подрался?
— Ничего страшного, не волнуйся. Нам надо поговорить.
Он молчал. Я не знал, как начать, но отец помог мне.
— Покажи, — тихо сказал он.
Я удивленно взглянул на него.
— Сегодня утром звонила твоя сестра и рассказала про фотографию.
Я достал снимок из кармана. Отец взял его так осторожно, словно боялся раздавить.
— О боже! — Его глаза увлажнились.
— Ты не знал?
— Нет. — Он снова взглянул на снимок. — Мама ничего не говорила, почти до самого конца… Ты знаешь…
Что-то новое мелькнуло в его лице. Я понял. Жена, самый близкий человек, что-то скрывала от него. И это было больно.
— Есть кое-что еще, — сказал я.
Отец поднял глаза.
— Кен жил в Нью-Мексико. — Я в общих чертах рассказал о том, что узнал. Он уже успокоился и внимательно слушал.
— И долго он там жил? — спросил отец, когда я закончил.
— Всего несколько месяцев. А что?
— Она говорила, что Кен вернется. Вернется, когда докажет, что невиновен.
Я задумался. Допустим, дело было так: одиннадцать лет назад Кена кто-то подставил, он убежал и жил за границей — прятался и все такое, в точности как пишут газеты. И вот прошли годы, он возвращается домой.
Но почему?
Для того, чтобы доказать свою невиновность, как говорила мать? Это возможно. Но почему именно сейчас? Непонятно… И все же, какова бы ни была причина, он на самом деле вернулся — и что-то случилось. Кто-то его нашел.
Кто?
Ответ очевиден: тот, кто убил Джули. Этому человеку — ему или ей — нужно заставить Кена замолчать. Так, что дальше? Непонятно…
— Папа…
— Да?
— Ты подозревал, что Кен жив?
Он помолчал.
— Проще было думать, что он умер.
— Это не ответ.
Отец отвел взгляд.
— Кен очень любил тебя, Уилл…
Я ждал.
— Но он не был святым.
— Знаю, — вздохнул я.
Отец помолчал еще.
— Когда убили Джули, у Кена уже были неприятности.
— Что ты имеешь в виду?
— Он приехал домой прятаться.
— От кого?
— Не знаю.
Я снова подумал о том, что Кен не появлялся дома больше двух лет, а когда приехал, страшно нервничал. Даже тогда, когда спрашивал меня о Джули. Что же случилось?
— Ты помнишь Филипа Макгуэйна? — спросил отец.
Я кивнул. Это был старый школьный друг Кена, лидер их класса. Поговаривали, что Макгуэйн связан с мафией.
— Я слышал, он переехал в бывший особняк Бонанно.
— Так и есть.
Во времена моего детства семейство Бонанно, принадлежавшее к числу самых известных мафиози, владело в Ливингстоне огромным поместьем. На входе были стальные ворота с двумя каменными львами по бокам. Ходили слухи — а в маленьких поселках в слухах никогда нет недостатка, — что на территории поместья зарывают тела убитых, по изгороди пущен ток, а в лесу позади особняка дежурят вооруженные охранники, которые чуть что стреляют в голову. Сомневаюсь, чтобы это было так, но, в конце концов, полиция арестовала старого Бонанно, которому уже исполнилось девяносто.
— Ну и что Макгуэйн?
— Кен был с ним связан.
— Каким образом?
— Больше я ничего не знаю.
Я вспомнил о Призраке.
— А Джон Асселта тоже был с ними?
Лицо отца окаменело. В глазах застыл страх.
— Почему ты спрашиваешь?
— Они дружили в школе, все трое… — начал я и, решив сказать все, продолжил: — Я его недавно видел.
— Асселту?
— Да.
— Он вернулся? — тихо спросил отец.
Я кивнул.
Он молча закрыл глаза.
— А что?
— Асселта очень опасен.
— Я в курсе.
Отец кивнул на мое лицо:
— Это он сделал?
Хороший вопрос, подумал я.
— В какой-то мере.
— В какой-то мере?
— Это долгая история, папа.
Он снова закрыл глаза, на этот раз надолго, потом оперся руками о колени и встал:
— Пойдем домой.
Я понимал, что сейчас ему не до вопросов. Отец с трудом спускался по шатким ступенькам трибуны. Я протянул ему руку, но он отказался от помощи. Сойдя на беговую дорожку, мы повернули к выходу. И там, впереди, засунув руки в карманы, стоял Призрак. Он улыбался.
В первый момент я решил, что это плод моего воображения. Ведь мы только что говорили о нем. Но тут же услышал, как отец со свистом втянул воздух. А потом раздался голос:
— Ах, как трогательно!
Отец сделал шаг вперед, заслоняя меня.
— Что тебе нужно? — выкрикнул он.
Призрак поднял лицо к небу и прикрыл глаза, глубоко втянув ноздрями воздух.
— О, бейсбольная лига! — Он перевел взгляд на моего отца. — Мистер Клайн, вы помните, как мой старик пришел на матч?
Отец стиснул зубы.
— Это надо было видеть, Уилл. В самом деле. Красота! Мой папочка так нагрузился, что принялся облегчаться прямо рядом с буфетом. Представляешь? Я думал, что миссис Тансмор хватит удар. — Он рассмеялся каким-то странным режущим смехом. — Добрые старые времена…
— Что тебе нужно? — повторил отец.
Но Призрак не унимался:
— А помните, мистер Клайн, как вы тренировали команду звезд для участия в финале?
— Помню.
