Некоторое время мы просто стояли. Затем я направился к дому. Отец и Мелисса шли следом. Мы все думали о матери — как жаль, что ее нет, она должна была увидеть еще хоть раз своего старшего сына. Тогда бы и мы снова увидели улыбку Солнышка. Ну что ж, Нора хотя бы показала ей фотографию… Как много это будет значить для меня!
Я знал, что Кен приедет один. Карли была спрятана в надежном месте. Он не сказал где. Мы редко упоминали о ней во время наших разговоров в Сети. Кен имел право рисковать только собой, встречаясь с нами. И я это понимал.
Мы принялись бродить по дому. О еде никто даже не подумал. В углу стояла прялка, в другом — оглушительно тикали напольные часы. Устав ходить, отец сел в кресло. Мелисса подошла ко мне. У нее опять был взгляд старшей сестры.
— Почему-то у меня нет ощущения, что кошмар вот-вот должен кончиться.
Я не обратил внимания на ее слова. Пять минут спустя послышался шум машины. Все бросились к окну. Я отодвинул штору и стал вглядываться в опускающиеся сумерки. Это была неприметная серая «хонда». В висках застучало. Мне хотелось выбежать на улицу, но я сдержался. «Хонда» остановилась. В течение нескольких секунд, громко отсчитанных треклятыми напольными часами, ничего не происходило. Затем дверца водителя отворилась. Моя рука сжала штору так сильно, что та чуть не оторвалась. На землю опустилась нога… и вот из машины вышел человек.
Это был Кен.
Он улыбнулся — улыбкой Кена, уверенной и бесшабашной. Этого мне было достаточно. Я издал радостный вопль и бросился к двери, но успел лишь открыть ее. Кен сам ворвался в дом и сбил меня с ног. Все одиннадцать лет исчезли, будто их и не было. Мы сцепились в клубок и покатились по полу. Я хихикал, как семилетний, и слышал его ответный смех.
Все остальное оказалось похожим на чудесный сон. Отец прыгнул на нас сверху, за ним Мелисса. У меня это осталось в памяти как ворох моментальных снимков: Кен обнимает отца; отец пригибает его голову и целует в макушку, глаза отца крепко зажмурены, слезы струятся по щекам; Кен поднимает Мелиссу на руки; Мелисса плачет, осторожно прикасаясь к нему, будто не верит, что он настоящий.
Одиннадцать лет…
Я не знаю, сколько времени продолжалось это волшебство, это чудесное опьянение. Немного успокоившись, мы уселись на кушетку, и Кен прижал меня к себе.
— Ты померился силами с Призраком и выжил, — сказал он, шутливо зажимая мою голову под мышкой. — Значит, теперь можешь сам защищать себя, я тебе не нужен…
— Неправда, — возразил я, освобождаясь. — Очень даже нужен.
* * *
Когда совсем стемнело, все вышли наружу. Я полной грудью вдыхал ночной воздух. Мы с Кеном шли впереди. Отец с Мелиссой немного отстали, вероятно почувствовав, что нам надо поговорить. Кен обнимал меня за плечи. Помню, как здесь, в лагере, я однажды пропустил важный мяч, и из-за этого моя команда проиграла. Меня начали дразнить и задирать. Лагерь есть лагерь, ничего не поделаешь — со всеми бывает. Кен тогда тоже шел со мной, беседуя, и вот так же обнимал за плечи. И сейчас я снова, как тогда, почувствовал, что все в порядке.
Кен начал рассказывать. Все, начиная с самого начала. В основном повторяя то, что я уже знал. Он занимался скверными делами. Заключил сделку с ФБР. Макгуэйн и Асселта раскрыли его.
Кен лишь мельком упомянул о том, как приехал тогда домой. Но я хотел знать все. Слишком много в последнее время было путаницы и вопросов. И я спросил прямо:
— Почему вы с Джули приехали тогда домой?
Брат достал пачку сигарет.
— Ты начал курить? — спросил я.
— Бросаю. — Он взглянул на меня. — Мы с Джули подумали, что это подходящее место, чтобы встретиться.
Я вспомнил, что говорила Кэти. Как и Кен, Джули не появлялась дома больше года. Я ждал продолжения. Кен смотрел на незажженную сигарету.
— Прости меня, — сказал он.
— Ничего.
— Я знал, что ты все еще любишь ее, Уилл. Но я тогда принимал наркотики. Я был полным дерьмом. А может, и не в этом дело. Наверное, просто эгоизм. Не знаю…
— Не важно, — ответил я. Это и в самом деле не имело теперь значения. — Я все-таки не понимаю. При чем тут Джули?
— Она помогала мне.
— В чем?
Кен закурил. Я заметил у него морщины. Лицо сохранило тонкость черт, но стало более жестким. Это, впрочем, делало его еще красивее. Глаза сохранили холодный голубой цвет.
— Они с Шейлой дружили и вместе снимали квартиру в Хавертоне. — Брат покачал головой. — Дело в том, что Джули принимала наркотики. В этом я виноват. Когда Шейла поступила в колледж, я познакомил их. И Джули втянулась. Тоже стала работать на Макгуэйна.
Примерно так я и думал.
— Продавала наркотики?
Он кивнул.
— А когда меня арестовали и я согласился работать на ФБР, мне понадобился помощник. Вначале было страшно, потом мы увидели в этом путь к освобождению. Что-то вроде искупления, понимаешь?
— Кажется, да.
— За мной постоянно следили. А за Джули — нет. У них не было оснований в чем-то ее подозревать. Она помогала мне выносить документы, и записи я тоже отдавал ей. Вот почему нам нужно было встретиться той ночью. У нас уже было достаточно информации. Мы собирались отдать ее федералам.
— Не понимаю, — удивился я. — Зачем вы держали все это у себя? Разве не проще было отдавать материалы по мере того, как вы их получали?
Кен улыбнулся:
— Ты же видел Пистилло?
Я кивнул.
— Ты должен меня понять, Уилл. Я не хочу сказать, что все полицейские продажны. Но некоторые — да. Сказал же кто-то Макгуэйну, что я в Нью-Мексико. Хуже того, некоторые федералы, вроде Пистилло, слишком честолюбивы. Мне нужен был козырь, чтобы торговаться, я не мог оставаться перед ними голым. Я хотел передать им материалы на своих собственных условиях.
Это было логично.
— Но Призрак выследил вас.
— Да.
— Каким образом?
Мы подошли к изгороди. Кен облокотился на нее. Я обернулся — отец с Мелиссой были далеко.
— Не знаю, Уилл. Мы с Джули так испугались… Дело уже близилось к концу, мы почувствовали, что свобода совсем близко. Мы были в подвале, на кушетке, и начали целоваться… — Он отвернулся.
— И что дальше?
— У меня на шее вдруг оказалась веревка. — Кен глубоко затянулся. — Мы с Джули лежали на кушетке, Призрак незаметно подкрался к нам… Я почувствовал, что задыхаюсь. Он рванул веревку к себе, я думал, что моя шея сейчас сломается. Я даже не знаю, что случилось в следующий момент, — наверное, Джули оттолкнула его. Он ударил ее в лицо. Я освободился и хотел броситься на него, но Асселта вытащил пистолет и выстрелил. Пуля попала мне в плечо. — Он закрыл глаза. — И я убежал. Боже мой, я просто сбежал…
