На стуле в спальне висел мой свитер с эмблемой Амхерстского колледжа. У меня защемило сердце. Прошлой осенью мы с Шейлой провели выходные на ежегодной встрече в моей альма-матер. На территории колледжа есть высокий холм с видом на университетский стадион. Большинство студентов, видимо желая блеснуть оригинальностью, называют его просто Холм. Мы гуляли там поздно вечером, взявшись за руки, лежали в густой траве, глядя в высокое осеннее небо, и беседовали целыми часами. Помню, я подумал, что впервые в жизни ощущаю такой покой, душевный уют и радость. Шейла положила руку мне на живот и, продолжая глядеть на звезды, опускала ее все ниже. Я слегка повернул голову и наблюдал за ее лицом. Когда пальцы наткнулись на… скажем так, золотую жилу, глаза Шейлы задорно блеснули: «А такой экзамен ты сдавал?» Возможно, главную роль тогда сыграло мое возбужденное состояние, но именно в тот момент, на Холме, я в первый раз по-настоящему осознал, что наконец-то встретил Ее, что мы всегда будем вместе. А призрак моей первой любви, той, что была у меня до Шейлы, призрак, который преследовал меня и не давал никого полюбить, изгнан и никогда больше не вернется.
Я посмотрел на свитер, вновь ощутив ароматы трав и осенней листвы, и, прижав его к себе, опять задал себе вопрос, пришедший мне в голову после встречи с Пистилло: неужели это все была ложь?
Нет.
Такое нельзя подделать. Может быть, Крест и прав насчет способности людей к насилию. Но то, что было между нами, не могло оказаться ложью.
Записка так и лежала на кухонном столе.
Я должен был в это верить. Хотя бы из благодарности к Шейле. В конце концов, ее прошлое — это ее прошлое, и я не вправе в нем копаться. Что бы ни произошло, на то были свои причины. Она любила меня, я это знал. И сейчас моей задачей было найти ее, помочь ей и попытаться вернуть. Так что прочь все сомнения!
Я стал просматривать ящики стола. У Шейлы, насколько мне было известно, имелись банковский счет и кредитная карточка. Но никаких документов я не нашел — ни старых выписок, ни чековых книжек, ничего. Скорее всего, она их просто выбрасывала.
Вереница плывущих рыб на экране компьютера исчезла, как только я коснулся мыши. Я вошел в систему под именем Шейлы и проверил почту. Ничего. Ни одного письма. Странно… Шейла не часто бывала в Сети — фактически очень редко, — но чтобы совсем не иметь старых писем… Я проверил файлы — пусто. Не было и сайтов, отмеченных закладками. В журнале посещений — тоже пусто.
Ноль.
Я сидел и смотрел на пустой экран. Наконец одна идея все-таки появилась. Но не будет ли это предательством? Ладно. В конце концов, Крест правильно сказал, что сначала надо оглянуться назад. И мне вряд ли понравится то, что я там найду…
Я зашел на сайт switchboard.com, универсальный телефонный справочник. В графе «Фамилия» набрал «Роджерс». Штат Айдахо, город Мейсон. Она указала эти данные в анкете, когда записывалась на работу в «Дом Завета».
Телефонный номер с такими данными был только один. Я записал его на клочке бумаги. Да-да, я собирался позвонить родителям Шейлы. Если уж возвращаться в прошлое, то почему бы не вернуться к самому началу?
Но не успел я протянуть руку к трубке, как телефон зазвонил. Это была моя сестра Мелисса.
— Что ты делаешь?
— У меня возникли некоторые сложности… — начал я туманно, не найдя сразу подходящего ответа.
— Уилл, — произнесла она тоном старшей сестры, — мы тут все сидим и вспоминаем нашу маму…
Я закрыл глаза.
— Отец спрашивал про тебя, — продолжала Мелисса. — Ты должен быть с нами.
Я огляделся. Чужая квартира с затхлым воздухом. Какой смысл оставаться здесь? И еще я подумал о фотографии, которая лежала у меня в кармане, — мой брат на фоне горного пейзажа.
— Уже еду, — сказал я в трубку.
* * *
— А где Шейла? — поинтересовалась Мелисса, встретив меня в дверях.
Пробормотав что-то о срочных делах, я проскользнул в гостиную.
В этот день нас наконец навестил еще хоть кто-то не из нашей семьи — Лу Фарли, старый друг отца, с которым они не виделись лет десять. Старики сидели и преувеличенно бодро делились воспоминаниями о давних временах. Что-то о бейсбольной команде. Я до сих пор иногда смутно припоминаю отца в темно-красном спортивном костюме с гербом на груди, слышу скрип его подкованных ботинок по гравию и чувствую тяжелую руку на своем плече. Это было так давно… Они хохотали над чем-то — я уже много лет не видел, чтобы отец так веселился. Глаза его увлажнились, и он будто бы смотрел вдаль. Когда-то мама тоже ходила смотреть на игру. Помню, как она сидела на открытой трибуне, вижу ее загорелые руки.
Я выглянул в окно, надеясь, что Шейла вот-вот появится, что все окажется лишь одним большим недоразумением. Я никак не мог, просто отказывался смириться с происходящим. Смерть матери не была неожиданностью: ее болезнь развивалась постепенно, и лишь в самом конце произошел резкий обвал. А то, что случилось сегодня… Этого я еще не был готов принять.
Шейла…
Я уже любил один раз. Любил — и потерял. Вообще должен признаться, что старомодно отношусь к любви: верю в родство душ. Первая любовь бывает у всех. Когда она предала меня, я почувствовал, что в моем сердце появилась дыра. И что я никогда не приду в себя. Так продолжалось довольно долгое время. Разрыв наш не казался окончательным, но это было уже не важно. Когда она меня бросила — после всего, что между нами произошло, — я был уверен, что навсегда останусь один. Разве что соглашусь удовлетвориться чем-то… меньшим.
А потом появилась Шейла. Ее зеленые глаза и шелк рыжих волос не выходили у меня из головы. Постепенно чисто физическое влечение — а оно было совершенно непреодолимым — сменилось более серьезным чувством, которое разрасталось, заполняя все уголки моего существа. Я думал о ней непрерывно, до нервной дрожи в животе. Сердце давало перебои каждый раз, когда мы встречались и я видел ее лицо. Когда мы с Крестом дежурили в фургоне, ему частенько приходилось тыкать меня в бок кулаком, чтобы вернуть к действительности, ибо я то и дело застывал с идиотской улыбкой, уносясь мыслями в страну грез, которую он в шутку называл «Шейлаленд». Я сходил с ума. Мы часто сидели с Шейлой в обнимку и смотрели старые фильмы по видео, лаская и дразня друг друга. Нам было интересно, как долго мы сможем выдержать, пока горячка возбуждения не пересилит уютное тепло кресла и… В общем, для этого у видеоплеера и существует кнопка «Пауза».
Мы подолгу гуляли, взявшись за руки. Сидели в парке, шепотом отпуская шуточки по поводу прохожих. На вечеринках я любил стоять у стены и наблюдать издалека, как Шейла ходит и беседует с другими гостями, и иногда ощущать приятный толчок изнутри, обменявшись с ней нежным взглядом или многозначительной улыбкой.
Однажды она попросила меня заполнить какую-то глупую анкету, которую взяла в магазине. В одном из пунктов требовалось назвать главную слабость своей девушки. Я подумал и написал: «Часто забывает зонтик в ресторане». Шейла улыбнулась, но сказала, что этого мало. Я добавил, что она слушает старые записи «АББА». Шейла кивнула и торжественно поклялась исправиться.
