Мне повезло: в тот момент, когда уже откровенно ливануло, я вбежала в метро, сбежала по лестнице, пронеслась по переходу, мимо какой-то смеющейся влюблённой парочки и перед тем, как купить в автомате билет, увидела, что времени на табло — две минуты второго. Успела…
Огромный вестибюль с надписью "Отрадное" на стенах и подвешенными под длинным сводчатым потолком информационными табло, на которых мало что было понятно, встретил меня холодом и пустотой. За исключением подметающей опилки грузной женщины в другом конце вестибюля и двух стоявших там же метрах в десяти друг от друга мужчин, больше в вестибюле никого не было.
Поезд пришлось ждать минут десять. Я уже изнывала от нетерпения и беспокойства, когда он, лязгая и грохоча, вырвался из тёного тоннеля и, замедлив ход, остановился передо мной. В вагоне сидел какой-то бомжеватый мужик, немного поодаль подозрительный небритый брюнет в вязанной шапке и я не рискнула заходить в этот вагон — мне и без того было страшно. Пробежав к крайним дверям соседнего я вбежала в него и пройдя вдоль коричневых, обтянутых дермантином скамей, села рядом с дремлющей толстой пенсионеркой, у ног которой стояла корзина с овощами и зеленью, кое-как прикрытая мокрым прозрачным целлофаном и подсыхающий зонт.
Доехав до станции "Менделеевская", я вышла из уже более наполненного людьми вагона вместе с группой разномастных пассажиров и направилась к переходу на кольцевую линию. В отличие от моей дневной поездки, с толкучкой и пробками, переход был практически пустым — во всём помещении шло не более десятка человек.
Я вышла на станцию "Новослободская" и в ожидании поезда, который через две станции должен был привезти меня на нужную мне станцию "Комсомольская", где располагались три вокзала — Казанский, Ленинградский и нужный мне Ярославский, я достала из сумки смартфон и проверила зарядку. 3 %. Я с облегчением вздохнула и принялась убирать его обратно в сумку. В этот момент ко мне подошёл грузный немолодой полицейский и сказал, что поезда больше не ходят.
Я взглянула на табло в начале станции: 1:32:38
— Не ходят, да? — растерянно повторила я.
— Не ходят, — хмуро подтвердил полицейский. — И до утра не будут. Уважаемая, покиньте метрополитен. Выход там, — он указал рукой на лестницу в конце вестибюля.
Понурив голову, я пошла к выходу, остановилась, оглянулась, потому что подумала — не рассказать ли полицейскому про то, что случилось со мной в Васиной квартире, поняла, что даже не знаю, как это сформулировать так, чтобы не показаться какой-то проституткой, увидела, что полицейский уже уходит в другую сторону и в итоге — махнула рукой и в думах о том, что поймаю такси и доеду до вокзала в нём, пошла дальше.
У меня было не так уж и много наличных денег и на метро я поехала прежде всего, чтобы сэкономить, да и просто мне казалось, что так спокойнее — всё там полиция ходит, но теперь ничего кроме такси не оставалось. Главное, как-то перекантоваться на вокзале, если не будет ночных поездов дальнего следования. Сама мысль об этом меня реально пугала, но я успокаивала себя тем, что в таком случае просто посижу в зале ожидания в окружении других людей.
Сильного дождя на улице не было, но всё же моросило. Я достала зонтик и отправилась к группе жёлтых автомобилей под фонарём. Здесь Москва была совсем другой — по улицам, несмотря на ночь, прогуливались люди, держа в руках разноцветные зонты, группы молодых людей курили рядом со входами в кафе, ярко светились вывески магазинов и многоэтажные дома по обеим сторонам широкой улицы, наводнённой машинами, были красиво подсвечены фонариками. Поэтому мне стало немного спокойнее.
— Девушка, такси! Такси, девушка! Девушка, куда ехать? — обрушился на меня шквал зазывающих голосов выскочивших из машин мужиков.
Я договорилась с одним из них и он за триста рублей согласился отвезти меня к Ярославскому вокзалу. В машине бегали по лобовому стеклу дворники, играла популярная попсовая песня, разгоняя скопившуюся морось, и таксист хмуро глядя перед собой постукивал пальцами по рулю в такт мелодии. Высадив меня у светящегося, уже знакомого мне здания вокзала, таксист рванул с места и умчался по огромной улице, спеша на новый заказ, который, подъезжая к месту назначения, принял в мобильном приложении.
У вокзала тусовалось так много откровенно маргинальных личностей: бомжей, алкоголиков, хмурых сутулых типов с руками в карманах, что я вновь напугалась и пошла ко входу немножко в обход. И в этот момент ко мне подбежал какой-то совершенно дикий лохматый парень и принялся сходу, молча, выдирать у меня из рук сбитую с плеча спортивную сумку. Я даже растерялась сначала, но автоматически вцепилась в ремень.
— Сумку отдай сюда, сука, блядь! — гаркнул он и снова резко на себя дёрнул.
Я оглянулась в поисках помощи, но увидела только улыбающуюся небритую харю какого-то бомжеватого мужика, который направлялся к нам.
— Помогите! — чуть не подавившись собственным страхом, пискнула я.
— Ты охуела, тварь?! — крикнул вор и толкнул меня так, что я упала в лужу на асфальте, порядком стукнувшись ягодицей и проехавшись по грязи рукой. Ремень оторвался и лохматый вор вырвал всё-таки у меня сумку у меня и помчался в темноту улицы.
— Слышь, блядь, чё за хуйня? — послышался хриплый голос рядом со мной.
Едва не плача, я поднялась из лужи и побежала за этим парнем, а в этот момент за мной погнался этот мудаковатый небритый маргинал.
— Не ссы, бля! — орал мне вдогонку. — Я тебе объясню, чё к чему, ёбта!
Зарыдав от ужаса, обилия навалившихся бед и осознания, что догнать вора я не могу, я принялась озираться в поисках полицейских, но их как назло рядом не было ни одного, а потом побежала к пешеходному переходу на другую сторону улицу в поисках помощи, потому что маргинал приближался ко мне со стороны вокзала.
Пронесясь по заплёванному и заблёванному переходу, я взбежала по лестнице, выскочила на улицу и, убедившись, что меня не преследуют, принялась, глотая слёзы, озираться по сторонам в поисках помощи.
Я была вся грязная и мокрая, а основание ладони сильно саднило — ободралась, когда упала. Вся в слезах я стояла посреди московской ночи через улицу от площади трёх вокзалов и, всхлипывая, искала хоть кого-нибудь, вызывающего доверие. Но те редкие люди, которых я видела, в основном мужчины, наоборот — вызывали только опасение и страх. Более того, когда я быстро прошла по улице, чтобы выйти к вокзалу по наземному пешеходному переходу впереди, навстречу мне двинулась вышедшая из-за угла дома компания из четырёх молодых людей. Один из них показал на меня пальцем и они пьяно заржали.
Я оглянулась и увидела, как из подземного перехода за моей спиной вышел тот самый мудаковатый тип, который вместо того, чтобы догнать вора, принялся меня хрипло материть и который, судя по сальной ухмылке, возникшей на его неприятном лице после того, как он меня заметил — если что-то и хотел от меня, то явно не помочь.
Спереди — пьяные молодые люди, сзади какой-то маргинальный и пугающий мудак, слева — дорожная часть с проносившимися мимо машинами — я едва не задохнулась от ужаса. Справа же и чуть впереди располагалось какое-то внешне вполне приятное и, судя по освещению и людям за стеклом, явно работающее кафе и я решила заскочить в него. Быстро подойдя ко входу, я мельком заглянула через огромное окно внутрь.
