- Тебе не стоит меня бояться, Ясмена Лунница. Ведь я хочу того же, что и ты. Я собираюсь вернуть лаум в Беловодье.
* * *
- Ты сошел с ума, – выдохнул Совий. Я была готова с ним согласиться… вот только внутри тонко и протяжно звенела струна, молящая прислушаться к словам дейваса. Они звучали как сказка, как воплощение самого тайного моего желания, и я просто не могла сказать ему прекратить.
- Отчего же? – огненосец вздернул идеальную бровь. – Или ты считаешь, что это невозможно?
- Я…
- Разве не этого ты хотел тогда, десять лет назад?
- Откуда ты знаешь? – Совий спал с лица и побледнел. Его руки, держащие лук, не ослабили хватку, но, посмотрев на него, я испугалась. Рыжий Лис разом будто постарел, под его глазами залегли тени, а в зрачках заклубилась тьма. И – показалось или нет? – по ореховой радужке словно пробежал огонек.
- Совий, – я потянула парня за рукав. – О чем он говорит? Вы тут не наедине вообще-то!
- Ну же, скажи ей, – Марий чуть склонился в издевательском поклоне, словно мы не застыли на лесной поляне, а сидим в гостиной какой-нибудь барыни и чаи распиваем. – Я ведь узнал тебя, Совий Буревестник. И, едва пришло понимание, как я перестал удивляться твоей осведомленности о делах дейвасов. Так что, поведаешь нашей прекрасной ведьме правду?
Совий молчал, и только желваки ходили под кожей. Он с трудом повернул голову, искоса глядя на меня, а я смотрела на него, ожидая, что он возразит дейвасу, посмеется над ним, в конце концов спустит стрелу… Что станет со мной, если охотник выберет последний вариант, я старалась не думать. Потому что сама не знала, насколько глубоко проник яд огненосца в мои душу и тело. Но Совий молчал. Он пытался начать говорить, открыл и закрыл рот, но не проронил ни звука. Я уже понимала, что мне не понравится то, что он скажет. И не выдержала:
- Говори, Марий. Раз он сам не может признаться...
В глазах Совия мелькнула боль и обида. На миг его отстраненность сломалась, и через трещину я увидела его настоящего, раненого моими жестокими словами. Но тут же тень снова набежала на лицо моего бывшего друга, и он закрылся еще сильнее.
- Сложно отказать даме в просьбе, – вкрадчиво протянул Болотник. – И все же я попытаюсь и дам тебе последний шанс.
Страшная догадка обожгла меня, но прежде, чем я произнесла ее вслух Совий все же заговорил – глухим, безразличным голосом, в котором звучала обреченность. Как будто он уже все для себя решил.
- О чем говорить? Я позабыл о Школе Дейва как о страшном сне. Десять лет прошло. И за все годы – ни единого отклика силы. Может, я и был когда-то дейвасом, да только потерял свою искру.
- Кому ты лжешь, Буревестник? Или все же правильно – Огнеяр? – Марий сменил положение, и снова мне почудилась боль в его движениях. Он выглядел все так же высокомерно, точно бил словами, и мы с Совием слушали его, не в силах заставить замолчать.
Впрочем, я и не хотела, чтобы он прервал свой рассказ.
- Помнится, наместник нашей славной столицы долго горевал из-за гибели сына – юного и невероятно талантливого огненосца. Какое совпадение, что незадолго до трагедии мальчик крупно повздорил с магистрами Школы Дейва. Вести разнеслись быстро. Вот только те, кто услышал слова мальчика, которые он прокричал на площади перед Школой, почему-то никому не смогли их повторить. Исчезли или скончались в скором времени. Моровое поветрие виновато, не иначе, – Марий пытливо смотрел на Совия, наблюдая за бурей чувств, сменяющихся на его лице.
Я же медленно отступила и прижалась спиной к старой мудрой ели. Без опоры мне открывшуюся правду было не вынести.
А Марий продолжал бить словами так же смертоносно, как если бы орудовал мечом.
- В то же время воевода стрелецкой сотни, Гарад Буревестник, снял с себя шапку и попросил у князя отставки. Юный правитель уговаривал Гарада остаться, но тот был непреклонен. И князь отпустил верного стрельца, вот только Буревестник не доехал до дома – пропал без следа. А терем, псарни и любимая кузница оказались отписаны его дальнему родственнику. Удивительные совпадения, не правда ли?
- Чего ты хочешь, Болотник? – устало выдохнул Совий.
- Погоди, я еще до самого интересного не дошел. До нашей милой раганы. Кому, как не тебе, знать, что только у раганы и дейваса может родиться новый колдун или ведьма. И ты наверняка помнишь, что рагана, чье сердце свободно, отзывается на силу дейваса, который мог бы стать отцом ее детей. Кроме тех случаев, когда она уже успела полюбить по-настоящему. И вот незадача: Ясмена отзывалась на мою силу. Но твое присутствие сводило эту связь на нет. Я припомнил все, что знал о младшем Огнеяре и понял, что случайно наткнулся на ту самую богам и забытую волость, где Гарад спрятал мальчишку. Дальше мне стало интересно: она тебя любит или просто на твою силу отозвалась раньше? Ведь уничтожить искру Перкунаса невозможно – только если убить тело, ее носящее. А тело твое вполне живо – старик Гарад все же сумел укрыть тебя от гнева Старших.
- Совий, – тихо позвала я. Лис вздрогнул. Его взгляд метнулся ко мне и вернулся к Болотнику. Лицо охотника было пепельно – серым, а шрамы белели на коже слишком ярко, и мой взгляд то и дело опускался к ним. Я наконец сдалась и начала их рассматривать, отстраненно удивляясь, как хорошо и ровно все зажило. – Скажи мне, из-за чего тебя изгнали из Школы?
- Я узнал, что делают с раганами в застенках этого проклятого здания, – тоскливо прошептал Совий, но я все равно услышала каждое слово. – Я был готов к чему угодно, только не к тому, что носители небесной искры, огненный щит Беловодья – насильники и убийцы.
- И тогда он пообещал сравнять Школу с землей, – подхватил Марий. - Знаешь, Лунница, это было красиво. Очень глупо, но красиво. Я ведь там был…
- Верно, – медленно поднял взгляд Совий. Теперь настал его черед внимательно вглядываться в Мария. – Я тоже тебя вспомнил. Вот только я был прав – ты мне не друг. И никогда им не был. Это ведь ты был тем трусливым мальчишкой, вечно прячущимся в тенях и начинающем заикаться, едва слушателей становилось больше двух!
Марий спал с лица. Рунический меч лязгнул, на полпальца показавшись из ножен. Но дейвас взял себя в руки и улыбнулся привычной кривой ухмылкой:
- Надо же, звезда потока все же оказалась не совсем ослеплена своим талантом. А знаешь, Совий, годы тебя не пощадили. Эти шрамы, одежонка… Если б не рагана, упорно не реагирующая на зов моей силы, я бы не обратил на тебя внимания.
Отдельные кусочки в моей голове наконец стали складываться в единую картину. Так вот почему дейвасы не спешили уезжать из Приречья. Похоже, Совий невольно спас меня от страшной участи. Чернокафтанники пытались выяснить, что мешает силе Мария, но сразу понять, что Совий тоже дейвас, им не удалось – ведь его искра долгих десять лет спала, усыпленная или сломанная. Но какая же насмешка судьбы – я, всю жизнь убегавшая от дейвасов, помогла одному из них вернуть огненный дар… Теперь я понимала: огонь в глазах Совия мне не почудился. Это искра Перкунаса в нем оживала и постепенно разгоралась в яростное пламя.
