На мелководье река светлела, вместо черной становясь коричнево-желтой и прозрачной. Я потрогала воду пальцами, затем опустила руку на дно, ткнувшееся в ладонь по-собачьи холодно и мокро. Река игриво плеснула маленькой волной, и я невольно вскрикнула, уворачиваясь от россыпи мелких брызг.
- Ты ей нравишься, - рядом присел Совий. Он уперся локтями в колени и сцепил пальцы в замок, не спеша опускать их в Черницу. Я же продолжала гладить и перебирать мелкие камушки, пожав плечом в ответ на его замечание.
- Я же рагана. Мы дружны с природой.
- Да, вот только обычно реки не ластятся к раганам, как ручные псы.
Я задумалась над словами охотника. Честно говоря, я никогда не видела, чтобы рагана играла с водой, но если вспомнить, что за всю жизнь я встречала только двоих водяниц, не считая мамы – мне трудно судить обо всех нас скопом. Я же, сколько себя помню, всегда считала воду живым существом, и она охотно отзывалась, когда я ее звала.
Я скорее почувствовала, чем увидела, что Совий протянул руку, словно желая погладить меня по голове. Замерла, не зная, отшатнуться или позволить ему дотронуться. Но решать не пришлось: Лис едва слышно вздохнул и встал на ноги, так и не коснувшись растрепавшихся прядей.
- Привал окончен, - ядовито возвестил Марий, бесшумно возникнув за нашими спинами. – Прошу к переправе.
Болотник двинулся вперед первым. Черница заволновалась, и сердитая волна плеснула о берег, будто река почуяла присутствие огненного колдуна. Я стояла позади дейваса и не видела его лица, но почему-то была уверена: он снова улыбается своей поганой ухмылочкой – кривой и недоброй. Дейвас сказал что-то, чего я не разобрала, зато расслышал Совий. Лис удивленно вздернул брови:
- Откуда ты знаешь, как говорить с водой? Это же наука лаум!
- Я времени в Школе не терял, в отличие от некоего самоуверенного юнца. Пока ты кичился своим даром, я просиживал штаны в библиотеке, а позже, когда ты пропал, стал вызываться в каждую поездку. Поначалу меня брали неохотно, но со временем начали доверять. Где бы я ни оказался, искал записи лаум. В них было много…интересного.
Совий сжал губы и отвернулся, никак не ответив на колкость Мария, а тот обернулся, пытливо глядя на меня. Я вздернула в ответ бровь, не спеша задавать вопросы и предлагать помощь. Впрочем, чернокафтанник, похоже, прекрасно знал, что делает. Помощь моя ему была не нужна. А вот послушание – очень даже.
- Несмотря на полученные знания, не вижу смысла идти против своей природы. Ведь с нами рагана. Кому, как не ей, договариваться с водой?
Я скрестила руки на груди и вздернула подбородок.
- И чего ты от меня хочешь? Ходить по воде, как по суше, я не умею.
- Тебе и не нужно. Здесь когда-то была переправа – хорошая, мощная, но увы – поставленная силами дейвасов. Раганы сотрудничать отказались. Переправой так и не удалось толком воспользоваться, а сил на поддержание уходило слишком много. Поэтому о ней забыли. Я нашел упоминание об этом опыте в записях одного из дейвасов, которые заклинали бревна. Он сокрушался, что силы даже одной раганы хватило бы, чтобы впечатать мост в Явь и не дать пропасть вложенным усилиям. И мне подумалось, что силы одной раганы может вполне хватить и чтобы поднять его со дна речного. Как думаешь, я прав?
Дейвас не нуждался в моем подтверждении. Он подошел ко мне и взял меня за руку, крепко стиснув ладонь. На мгновение мы оказались совсем близко друг к другу, и против воли я вдохнула его запах. Хвойная терпкость защекотала нос, а от нотки мускуса кровь по телу побежала быстрее. Но тут запах костра и осенних листьев окутал меня со спины, и я легко сбросила подступавшее наваждение.
Когда-то я любила эти ароматы. А теперь, похоже, буду избегать их всеми силами.
- Тебе обязательно все время хвататься за девушку? – хрипло осведомился Совий, вставший позади меня: это от него пахло осенью.
- Может, ты не заметил, но та часть ее силы, за которую лаум и их потомков – раган прозвали водяницами, спит. Я могу ненадолго ее пробудить, и проще всего сделать это через касание, - Марий потянул меня к реке, и я неохотно подчинилась. Знак на спине потеплел, подтверждая сказанное огненосцем, и я невольно передернулась. Марий же, когда мы отошли от Лиса на достаточное расстояние, тихо промурлыкал:
- И да, мне просто нравится тебя трогать.
Мы встали на берегу, так близко к воде, что носки наших сапог намокли. Марий приказал мне представить мост, и вытянул мою руку над беспокойной чернотой. Его собственная чуть засветилась: дейвас призвал огонь, и я почувствовала, как внутри меня каждая жилка задрожала, будто по ним, кроме крови, потекло что-то еще. Возможно, именно так оно и было, потому что рука, которую держал мужчина, вдруг окуталась серебряной дымкой. Я напомнила себе, что терплю все это ради того, чтобы добраться до лаум, закрыла глаза, отгоняя назойливо жужжащие мысли, и задумалась.
- Что бы ты себе ни навоображала, к истине оно отношения не имеет, - хлесткий голос вытянул по спине словно кнут. Я поморщилась, по-прежнему не раскрывая рта. Развеяла образ мощного, выстланного толстыми бревнами моста и позволила мыслям унестись в детство.
Я болтаю ногами в теплой воде, сидя на полуразрушенных мостках. Рядом покачивается серая лодочка, полная рыбы, и солнечные лучи рисуют радуги на чешуе. Берег зарос рогозом, и в его зеленых кущах жирные пятнистые лягушки распевают на разные лады неожиданно тонкими и мелодичными голосками. В темной – почти как в Чернице, но все же светлее – воде плещется подруга. Брызгается и хохочет, когда я не успеваю закрыться рукой, и серебристые капли стекают по притворно обиженному лицу…
- Прекрасно. Можешь же, когда захочешь. Продолжай в том же духе, и мы сработаемся.
- Специально для тебя старалась. Надеюсь, на том берегу ты будешь первым, кого сожрут, - я вырвала руку у дейваса и отошла в сторону. Он же не обратил внимания на мой маленький протест: был слишком занят разглядыванием сооружения, состоящего, казалось, сплошь из подгнивших палок и разномастных досок. Кое-где вода захлестывала жутковатого вида мост. В некоторых местах зияли проплешины. Просто удивительно было, на чем держалась странная переправа, но я знала – на слове раганы. Я никогда не встречала мостов, по которым спокойно могли разъехаться две телеги, зато вот таких мостиков навидалась за жизнь с лихвой. Он был куда прочнее, чем казался, и тянулся к берегу Чащи ровной зеленоватой стрелой.
Кто-то сжал мое плечо, и я вздрогнула от неожиданности. Поняв, что это всего лишь Лис попытался меня подбодрить, фыркнула и шагнула вперед, сбрасывая его руку. Я первой ступила на мост, отозвавшийся легкой дрожью, как живое существо, а когда обернулась, Совий вновь надел маску отстраненности.
Я была единственной, кому переправа не доставила хлопот – ни разу не оскользнулась и не потеряла равновесия. В то же время оба дейваса то и дело подхватывали друг друга, когда нога проваливалась сквозь гнилую доску или коварная волна сбивала с ног. Черница не хотела пускать огненосцев в Чащу, и я бы рада была согласиться с ней… Но я не знала, что ждало впереди и какие чудовища скрывались за молчаливыми стволами с наростами кап. Дейвасов с младых ногтей натаскивали на убийство нечисти, и возле них, несмотря ни на что, я чувствовала себя более защищенной.
