Вскоре весь берег вокруг оказался усыпан маленькими холмиками серого песка. Оставшиеся монстры удирали обратно в Чащу, отчаянно вереща и скаля зубы в бессильной угрозе. У меня подломились ноги, и я села прямо на песок, оказавшийся на ощупь приятно-прохладным. Рядом плюхнулся Совий. Пошарив по карманам, парень вытащил какой-то лоскут и начал перетягивать рану. Я закатила глаза к тяжелому небу, отобрала тряпку и быстро пробежалась засветившимися пальцами по рваным краям укуса. Закрыв глаза, потянулась к гнилостным нитям яда и рывком выдернула их из крови Лиса. Вот теперь можно бинтовать.
Марий садиться не спешил. Лишь убедившись, что последняя тварь скрылась в Чаще, он вернулся к нам. Внимательно осмотрел меч, вытер его краем кафтана и убрал в ножны. Только потом огненосец позволил затянуть и его раны. Все время, пока я занималась лечением, он не сводил с меня глаз. Закончив, я отодвинулась, и тут дейвас наконец отмер:
- Пани, не томите, поделитесь с нами своей догадкой.
- Вопреки твоей язвительности, мог бы и сам додуматься. Если бы чуть меньше рассуждал, как книжник, и чуть больше – как человек, живущий в окружении духов. Это злыдни.
- Невидимая нечисть, приносящая в дом несчастье?
- Они были вполне даже видимыми, - Совий хмыкнул.
- Я очень надеюсь, что ошибаюсь, - я подняла взгляд на Чащу, и дейвасы посмотрели туда же. – Но, боюсь, что ваш обожаемый предок не просто уничтожил лаум. Его заклинание как-то затронуло Навь. Она просачивается в мир, и оттого невидимое становится зримым.
Марий выглядел задумчивым. Совий смотрел недоверчиво. Но я чувствовала – возможно, моя сила говорила об этом – что права. Перейдя мост, мы оставили мир живых за спиной. Но что ждет впереди – только предстоит узнать. Мне не надо было оборачиваться, чтобы увидеть, что пробужденный мною мост исчез.
Я и так знала, что пути назад для нас троих больше нет.
Глава 23. Испытание на прочность
Мы вошли в Чащу в том же месте, где скрылись удравшие злыдни.
Я задрала голову, разглядывая проплывавшее над нами сплетение зубастых клювов – веток. Густой кисельный воздух с трудом затекал в горло, дышать приходилось медленно и глубоко. Марий шел впереди, держа перед собой меч. Черный огонь с клинка больше не капал, но это жутковатое зрелище все еще стояло перед моими глазами. Совий неслышно ступал позади и чуть левее, прикрывая наши спины. У подножия мощных стволов царило безветрие. Деревья выглядели очень старыми. Словно седые исполины сгорбились в сонной дреме, уперевшись в вездесущий серый песок ногами – колоннами.
Злыдни оставили следы – клочки шерсти и тускло поблескивающие капли свежей крови. Марий остановился и мазнул пальцами по брызгам на шершавой коре.
- Охотник, – позвал он, не оборачиваясь, – Меня подводят глаза, или нечисть упорно избегала восточного направления?
Я обернулась на Совия: тот уже опустился на колено и что-то замерял пальцами в россыпи четких отпечатков когтистых лап. Узнав что хотел, Лис встал и настороженно огляделся.
- Даже если кто-то забирал к востоку, его нагоняли сородичи, и после следы устремлялись в другую сторону. Что-то здорово их напугало, если даже бегство от смерти не заставило их туда свернуть.
- Или кто-то.
Я тоже осмотрелась. На первый взгляд, вокруг расстилался обычный подлесок, но на душе было тревожно. Метка на спине потеплела. Уже зная, чем это грозит, я подняла руки. И верно: они снова светились, неярко, но все же заметно. Повинуясь внутреннему голосу, я вытянула их на восток. Там, куда упал серебряный отсвет, песок замерцал. Не весь – лишь тонкая полоска тропинки.
Мы втроем проследили, как извилистый путь скрывается в оврагах, взбирается на возвышенности, извивается прихотливо, огибая деревья… Мои руки уже не светились, но, раз проявленная, тропа осталась видимой. Правда, она больше не мерцала. В россыпях пепельного цвета песчинок просто вытянулась белая лента, так и манящая воспользоваться ее приглашением.
Спину пробрало морозом, и я резко обернулась. Показалось, что в глубине леса мелькнула какая-то тень, но если там кто-то и был, он двигался слишком быстро, чтобы кто-то из нас успел его рассмотреть. Марий настороженно смотрел в ту же сторону, что и я. Совий предпочитал оглядываться через прицел лука. Мне подумалось, что за то время, что нам придется провести в Чаще, оружие прочно срастется с нашими руками. Я тоже не выпускала свой кинжал, медленно поглаживая знак буревестника.
- Не знаю, как у вас, а у меня такое гостеприимство доверия не вызывает, – озвучил наши общие мысли Марий. – Совершенно не горю желанием встречаться с тварью, напугавшей целую стаю злыдней. Пока пойдем по их следу и посмотрим, что еще заготовила нам Чаща.
- В твоих умных книжках не говорилось о том, как найти лаум? – насмешливо поинтересовался Совий. Я навострила уши, но Марий лишь покачал головой, не ответив на колкость охотника.
- Некому было писать книги, когда они исчезли. Предположения, догадки, теории – вот и все, что я находил. Убедительные теории, должен признать, иначе я бы не задумал всю эту авантюру. Но если вы ждете от меня инструкций – лучше избавьтесь от этих надежд сейчас, пока за вас их не уничтожили навьи твари.
Мы медленно двигались вперед. Медленно не потому, что что-то мешало – напротив, идти было легко и удобно, словно по вытоптанной земле. Если б не тяжелый воздух, вызывающий одышку, и не постоянно ощущение взгляда в спину, я бы даже получила удовольствие от нашей маленькой прогулки. Было какое-то жутковатое очарование в Чаще: она отталкивала меня и манила одновременно. Я заметила, что по пути нам не встретилось ни единого источника воды – даже захудалого болотца или ниточки ручья. В то же время я чувствовала, что вода есть, просто заперта слишком глубоко под землей и не может пробиться наружу. Бурлящая ярость и дрожь отозвались во мне тихим эхом. Странно было так думать о воде, но я бы сказала, что она… гневалась.
Тихое горловое рычание прозвучало словно гром среди ясного неба. Нам навстречу из изменчивых теней Чащи бесшумно вышло существо, и поначалу мне показалось, что это сами деревья каким-то чудом или с помощью колдовства вытянули из земли корни, чтобы прогнать незваных гостей. Мгновение тварь постояла неподвижно – а потом стала приближаться, и с каждым ее шагом метку на спине жгло все сильнее. Я невольно пошевелилась, и житель Чащи замер и повел мордой, состоящей, казалось, из сплошных корней, – должно быть, принюхивался. Светлые на голове, корни темнели и утолщались, образуя изогнутое тело с длинными лапами. Кое-где они позеленели и едва двигались: в иных местах непрестанно извивались, сплетались и расходились вновь, напоминая змей.
- Я тебя узнала, – прошептала я. Рука с кинжалом вдруг стала нестерпимо тяжелой, и я уронила ее вдоль тела.
Это была та самая тварь, что преследовала меня на живом берегу Черницы. Это из-за нее я оказалась возле курганов и зачем-то пошла в воду, как была, в сапогах и одежде.
