Книга История Рима от основания Города, страница 101. Автор книги Тит Ливий

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «История Рима от основания Города»

Cтраница 101

30. Камилл неустанно подстрекал сенат противодействовать законопроекту, говоря, что когда наступит день внесения законопроекта, то они должны всходить на форум не иначе, как помня, что им предстоит вступить в жестокий бой за жертвенники, за очаги, за храмы богов, за ту землю, на которой они родились. Что касается лично его, Камилла, то если бы только не грешно было думать о своей славе среди такой опасной борьбы в отечестве, для него было бы даже лестно, чтобы город, им взятый, был густо заселен, чтобы он ежедневно созерцал памятник своей славы и имел перед глазами город, изображение которого несли во время его триумфа [372], чтобы все ходили по местам, где остались следы его славных подвигов. Но он считает грехом заселять город, покинутый и преданный бессмертными богами, он считает грехом жить римскому народу на плененной земле и менять победившее отечество на отечество побежденное.

Возбужденные такими увещаниями первого среди граждан человека, патриции – и старые, и молодые – в день внесения законопроекта сомкнутой толпой явились на форум. Разойдясь по своим трибам, каждый подходил к своим землякам и умолял их со слезами на глазах не покидать того самого отечества, за которое так мужественно и так счастливо сражались они сами и их отцы. Они указывали при этом на Капитолий, на храм Весты, на прочие лежащие вокруг храмы богов, умоляли не гнать римский народ в изгнание, на чужбину, от родной земли, от богов-пенатов в неприятельский город, не доводить дела до того, чтобы, во избежание необходимости покинуть Рим, приходилось сожалеть о взятии Вей.

Действовали они не силой, но просьбами, в которых притом же постоянно слышалось слово «боги», поэтому значительная часть народа прониклась чувством религиозного страха и законопроект был отвергнут большинством одной трибы. И до такой степени победа эта была радостна для патрициев, что на следующий же день по предложению консулов было издано сенатское постановление разделить между плебеями вейскую землю по семь югеров на человека и принимать в расчет не только отцов семейств, но и всех свободных членов семьи, чтобы они с удовольствием растили детей в надежде на такое обеспечение.

31. Очарованные таким щедрым подарком, плебеи не стали оказывать никакого противодействия открытию консульских комиций. Консулами выбраны были Луций Валерий Потит и Марк Манлий, получивший потом прозвище Капитолийского [392 г.]. Эти консулы отпраздновали те Великие игры, которые Марк Фурий, будучи диктатором, пообещал в войну с Вейями. В этом же году освящен храм Юноны Царицы, обещанный тем же диктатором и в ту же войну; и предание повествует, что освящение это имело особенную торжественность благодаря необыкновенному усердию римских матрон.

С эквами велась на Альгиде война, но совсем не заслуживающая внимания, потому что враги были разбиты чуть не прежде, чем вступили в бой. Валерию за особенную неутомимость, которую он обнаружил при истреблении врагов во время бегства их, назначен был триумф, а Манлию разрешено вступить в город с овацией. В том же году возгорелась война с новыми врагами – вольсинийцами [373]; однако не было средств отправить туда армии вследствие голода и мора, свирепствовавших в римской области и вызванных засухой и страшным зноем. Безнаказанность придала вольсинийцам слишком большую самоуверенность, и они, соединившись с саппинатами, без всякого вызова сделали набег на римские поля; это послужило поводом к объявлению войны обоим этим народам.

Умер Гай Юлий, цензор, на его место был избран Марк Корнелий. Такое замещение признано было впоследствии несогласным с волей богов, потому что в то пятилетие был взят Рим; и с того времени уже никогда не назначается новый цензор на место умершего. Когда заболели и оба консула, тогда было решено прибегнуть к междуцарствию для того, чтобы возобновить ауспиции. Итак, согласно постановлению сената, консулы сложили с себя должность, и междуцарем назначен был Марк Фурий Камилл, который выбрал в междуцари Публия Корнелия Сципиона, а этот в свою очередь Луция Валерия Потита. Под председательством последнего произведены были выборы шести военных трибунов с консульской властью для того, чтобы в случае болезни кого-либо из них государство не оставалось без достаточного числа магистратов.

32. В квинктильские календы вступили в должность военных трибунов Луций Лукреций, Сервий Сульпиций, Марк Эмилий, Луций Фурий Медуллин (в седьмой раз), Агриппа Фурий и Гай Эмилий (во второй раз) [391 г.]. Из них на долю Луция Лукреция и Гая Эмилия выпало ведение войны с вольсинийцами, а на долю Агриппы Фурия и Сервия Сульпиция – с саппинатами. Сражение с вольсинийцами произошло раньше. По числу врагов война эта была страшная, но по степени боевого напряжения совсем незначительная. В первой же схватке войско вольсинийцев было разбито, 8000 вооруженных обращены были в бегство, и, окруженные со всех сторон нашей конницей, они положили оружие и сдались. Слух об исходе этой войны заставил саппинатов отказаться от мысли попытать счастье на поле сражения; вооруженные, они защищались за стенами. Не встречая теперь никакого сопротивления своим действиям, римляне отовсюду угоняли добычу: и с полей саппинатов, и с полей вольсинийцев, пока наконец вольсинийцам, утомленным войною, не было дано на двадцать лет перемирие с тем условием, чтобы они дали римскому народу удовлетворение и заплатили войску жалованье за текущий год.

В этом же году один плебей по имени Марк Цедиций сообщил трибунам, что на Новой улице, в том месте, где ныне стоит часовня, за храмом Весты, он услышал среди ночной тишины голос громче человеческого, повелевавший предупредить власти о приближении галлов. На это сообщение, как исходившее от простолюдина, по обыкновению не обращено было никакого внимания, тем более что речь шла о народе далеком и потому менее известном. И несмотря на угрозы рока, не только пренебрегли предостережениями богов, но в лице Марка Фурия удалили из города и единственного человека, который мог бы помочь беде. Как только народный трибун Луций Апулей назначил ему день для явки в суд по делу о вейской добыче, он, опечаленный еще за последнее время смертью сына-юноши, предварительно пригласил к себе в дом земляков по трибе и клиентов, большею частью плебеев, с тем, чтобы узнать их настроение. Получив от них ответ, что они готовы заплатить за него всякий штраф, к какому он будет присужден, но освободить его от суда не могут, он удалился в изгнание, моля бессмертных богов как можно скорее заставить неблагодарных граждан, причинивших ему безвинно такую обиду, пожалеть о нем. Уже в свое отсутствие Камилл был присужден к уплате штрафа в размере пятнадцати тысяч тяжелых медных ассов.

33. Удален был в изгнание гражданин, который, оставаясь в городе, мог помешать взятию Рима, если только в человеческих делах есть что-нибудь верное, а между тем роковой для города день приближался, и в это-то время от клузийцев пришли послы с просьбой о помощи против галлов.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация