Книга XXII
Галлы негодуют на Ганнибала; возбуждение в Риме против Фламиния; чудесные знамения; умилостивление богов (1). Затруднения, встреченные Ганнибалом на пути в Арретий (2). Вызывающий образ действий Ганнибала побуждает Фламиния сразиться (3). Битва при Тразименском озере (4–6). Паника в Риме (7). Поражение римлян в Умбрии; избрание в диктаторы Квинта Фабия Максима (8). Ганнибал опустошает Пиценскую и соседние области; умилостивление богов (9-10). Меры к охране Рима (11). Осторожность Фабия (12). Ганнибал направляется в Кампанию (13). Начальник конницы возбуждает воинов против диктатора (14). Настойчивость Фабия; гибель Манцина; Ганнибалу прегражден обратный путь (15). Хитрость спасает Ганнибала (16–17). Фабий идет по пятам Ганнибала; отъезд диктатора в Рим (18). Победа римского флота у берегов Испании и последствия ее (19–20). Восстание испанских племен против Карфагена (21). Публий Сципион направляется к Сагунту; освобождение испанских заложников, бывших у карфагенян (22). Римские воины недовольны Фабием (23). Столкновение начальника конницы с Ганнибалом (24). Уравнение прав диктатора и начальника конницы (25–26). Разделение между ними войска (27). Неосмотрительность начальника конницы (28). Фабий спасает его (29). Примирение вождей и соединение войска (30). После неудачной попытки высадиться в Африке консул Семпроний возвратился в Италию (31). Единодушие консулов; посольство неаполитанцев в Рим (32). Внешние и внутренние распоряжения римлян (33). Выборы консулов (34–35). Набор новобранцев; чудесные знамения и умилостивление богов (36). Посольство от Гиерона (37). Присяга воинов (38). Фабий увещевает Эмилия (39). Силы римлян и критическое положение Ганнибала (40). Успехи римлян и коварный план Ганнибала (41). Осторожность Эмилия Павла остановила безрассудство Варрона (42). Ганнибал направился в Апулию; встреча враждебных армий у Канн (43). Битва при Каннах; гибель консула Эмилия Павла (44–49). Часть остатков римской армии спасается в Канузий (50). Бездействие Ганнибала (51). Ганнибал овладевает меньшим римским лагерем; из большего лагеря римляне спасаются в Канузий; Ганнибал погребает убитых (52). Сципион становится во главе бежавших (53). Соединение всех остатков каннского войска; паника в Риме (54). Меры к охране и успокоению Рима; тревожные вести из Сицилии (55–57). Римский сенат отказывается выкупить пленных (58–61).
1. Уже приближалась весна, а потому Ганнибал двинулся с зимних квартир; его прежние попытки перейти Апеннины были тщетны вследствие невыносимых холодов, но и пребывание там сопряжено было с большой и страшной опасностью; ибо, когда галлы, которые поднялись в надежде на добычу и опустошения, стали замечать, что, вместо того чтобы им самим грабить и угонять скот из чужой области, их собственные земли служат театром войны и эксплуатируются зимними квартирами обоих войск, – они снова обратили свою ненависть с римлян на Ганнибала; неоднократно он подвергался опасности от коварных замыслов галльских вождей, но его спасало то, что они обманывали друг друга, так как они с одинаковым легкомыслием составляли заговоры и обнаруживали их; вместе с тем и путем обмана, меняя то платье, то головной убор, Ганнибал тоже оберегал себя от их козней. Впрочем, и страх перед этой опасностью заставил его поскорее удалиться с зимних квартир.
В то же самое время – в мартовские иды – Гней Сервилий вступил в Риме в должность консула. Там снова возгорелась ненависть против Гая Фламиния, когда консул доложил о положении государства. Сенаторы говорили, что они избрали двух консулов, а имеют только одного; ведь какая у него, Фламиния, законная власть, какое право производить ауспиции? Должностные лица получают это право из дому, от государственных и частных пенатов, после совершения Латинского празднества, после жертвоприношения на горе, дав обеты на Капитолии, как того требует религия; а частный человек не может совершать ауспиции, отправившись же без них в чужую землю, он не может там предпринимать настоящих гаданий
[745].
Страх увеличивали известия о чудесных знамениях, полученных одновременно из многих мест: в Сицилии у нескольких воинов загорелись концы копий, а в Сардинии у всадника, объезжавшего сторожевые посты вокруг стены, загорелся жезл, который он держал в руке; на берегах сверкали частые огни, два щита покрылись кровавым потом, несколько воинов было поражено молнией; казалось, что уменьшается круг солнца; в Пренесте падали с неба горящие камни; в Арпах явились на небе щиты, и казалось, что солнце состязается с луною; в Капене днем появилось две луны; в Цере потекли воды, смешанные с кровью, и даже источник Геркулеса покрылся кровяными пятнами; в Антии в корзину к жнецам падали окровавленные колосья; в Фалериях казалось, что небо разверзлось, образовав как бы огромную пропасть, и в этом отверстии блистал сильный свет. Вещие дощечки сами собою уменьшились, и одна из них выпала с такою надписью: «Марс потрясает копьем»; и в то время в Риме изображение Марса на Аппиевой дороге и изображение волков покрылись потом; в Капуе небо казалось пылающим, а луна ниспадающей с дождем вместе. В виду этого поверили и другим менее важным знамениям: у некоторых граждан козы покрылись длинной шерстью, курица обратилась в петуха, а петух в курицу. Доложив об этих знамениях, как о них было рассказано, и введя в курию их свидетелей, консул спросил мнение сенаторов относительно умилостивления богов. Определено было по поводу этих знамений умилостивить богов жертвоприношением частью взрослых жертвенных животных, частью питающихся молоком и в течение трех дней совершать молебствие у лож всех богов; а по поводу прочих знамений следует поступить так, как угодно воле богов, которую объявят децемвиры на основании священных изречений, наведя справки в Сивиллиных книгах. По указанию децемвиров было решено, прежде всего, в дар Юпитеру принести золотую молнию весом в пятьдесят фунтов, Юноне и Миневре дары из серебра, Юноне Царице на Авентине и Юноне Спасительнице в Ланувии принесли умилостивительные жертвы из взрослых животных; матроны, собрав столько денег, сколько каждая может дать, должны принести дар Юноне Царице на Авентине, и должны быть устроены лектистернии, и вольноотпущенницы должны собрать денег по своим достаткам и на эти деньги сделать подарок Феронии. Когда это было исполнено, децемвиры в Ардее на форуме принесли умилостивительные жертвы взрослыми животными. Наконец, уже в декабре месяце совершено было жертвоприношение у храма Сатурна в Риме и приказано было устроить лектистернии – и ложе для богов постилали сенаторы – и общественное пиршество; в городе денно и нощно совершались Сатурналии, и народ получил приказание постоянно считать этот день праздничным и соблюдать его.
2. Пока консул Сервилий в Риме заботился об умилостивлении богов и о наборе войска, Ганнибал, снявшись с зимних квартир, ввиду слухов, что консул Фламиний пришел уже в Арретий, направился кратчайшей дорогой через болота, более обыкновенного залитые в то время водою реки Арно, хотя ему представлялся другой, более дальний, но зато более удобный путь. Впереди он приказал идти испанцам и африканцам – из них состояла вся главная сила старого войска – с их обозом, чтобы не было у них недостатка во всем необходимом, в случае если где-нибудь им придется остановиться; за ними – в середине отряда – он приказал следовать галлам; в арьергарде приказал идти всадникам. Затем Магону с легковооруженными нумидийцами он велел замыкать шествие, сдерживая преимущественно галлов, если они станут разбегаться или отставать, соскучившись, вследствие обычной этому народу изнеженности, трудностью и продолжительностью пути. Передовые отряды, где только шли впереди проводники, следовали за знаменами, хотя и приходилось идти по весьма обрывистым и глубоким пучинам реки, вязнуть и чуть не тонуть в грязи. Галлы не могли ни удержаться, раз поскользнувшись, ни выбраться из водоворота и не преодолевали физического утомления бодростью духа, а бодрость духа не подкрепляли надеждой; одни с трудом тащились от усталости, а другие, как только падали, потеряв присутствие духа, умирали среди вьючных животных, которые тоже лежали повсюду. А более всего изнуряло их бодрствование в течение четырех уже дней и трех ночей. Не имея возможности найти ни одного сухого места, где бы можно было прилечь усталым, так как все было покрыто водой, они ложились на сваленную в кучу в воде поклажу, или же груды павших там и сям по всему пути вьючных животных служили необходимым ложем тем, которые для кратковременного отдыха искали чего-нибудь, что только выдавалось бы из воды. Сам Ганнибал, болея глазами вследствие непостоянной весенней погоды, переходов от жара к холоду, ехал на единственном уцелевшем слоне, чтобы находиться повыше от воды; однако вследствие невозможности уснуть, ночной сырости, тяжелого для головы болотного воздуха и не имея ни места, ни времени для лечения, он лишился одного глаза.
