Когда послы, получив приказание сообщить эти условия у себя дома, изложили их в народном собрании, Гисгон выступил отсоветовать мир, а мятежная и бессильная толпа слушала его. Ганнибал вознегодовал, что эти слова произносятся и выслушиваются в такое время, схватил Гисгона и собственной рукой стащил его с возвышенного места. Когда это необычайное в свободном государстве зрелище вызвало в народе ропот, военный человек, смущенный городской свободой, сказал: «Уехав от вас девятилетним, я вернулся через тридцать шесть лет; военное искусство, которому с детства учило меня положение мое, как частного человека и как государственного деятеля, я, кажется, хорошо знаю; нравам же, законам и обычаям города и форума вы должны научить меня». Извинившись за свой необдуманный поступок, он рассуждал, насколько мир невыгоден и в то же время необходим.
Наибольшую трудность представляло то обстоятельство, что из захваченного во время перемирия оказывались налицо только сами корабли; нелегко было произвести и расследование, так как обвинявшиеся в присвоении похищенного были противниками мира. Решено было корабли вернуть и во всяком случае отыскать людей; остальное, чего недоставало, предоставить оценить Спициону и, таким образом уплатив деньги, освободить карфагенян от ответственности. Некоторые историки передают, что Ганнибал прямо из сражения направился к морю, а оттуда немедленно на приготовленном корабле бежал к Антиоху, и когда Сципион стал прежде всего требовать выдачи его, то ему ответили, что Ганнибала нет в Африке.
38. По возвращении послов к Сципиону, квесторам приказано было на основании государственных записей показать казенное имущество, частное же имущество показать владельцам его. За все это потребована была наличными деньгами сумма в 25 000 фунтов серебра, и карфагенянам дано перемирие на три месяца; присоединено было условие, чтобы за время перемирия карфагеняне никуда не отправляли послов кроме как в Рим, и какие бы послы ни явились в Карфаген, отпускать их не прежде, чем уведомить римского главнокомандующего о цели их прибытия. С карфагенскими послами в Рим отправлены были Луций Ветурий Филон, Марк Марций Ралла и Луций Сципион, брат главнокомандующего. Доставленный в течение этих дней хлеб из Сицилии и Сардинии вызвал такую дешевизну съестных припасов, что купцы оставляли хлеб хозяевам судов вместо провозной платы.
Первое известие о возобновлении военных действий со стороны карфагенян вызвало в Риме тревогу, и Тиберию Клавдию приказано было поспешно отправиться с флотом в Сицилию, а оттуда в Африку, другому же консулу, Марку Сервилию, оставаться в городе, до получения сведений о положении дел в Африке. Консул Тиберий Клавдий медлил с приготовлением и со спуском кораблей, так как отцы высказались, что право определить условия мира принадлежит Сципиону, а не консулу.
Страх вызвали и сообщения о знамениях, сделанные как раз около того времени, когда возникли слухи о возобновлении военных действий: в Кумах казалось, что диск солнца уменьшается и идет каменный дождь; в области Велитр в земле образовался огромный провал, и бездна поглотила деревья; в Ариции молния ударила на форуме и около лавок, а в Фрузиноне – в нескольких местах в стену и в ворота; над Палатином прошел каменный дождь; это знамение, по обычаю предков, было искуплено девятидневным жертвоприношением, остальные – принесением в жертву крупных жертвенных животных. При таких обстоятельствах за предзнаменование была принята и необыкновенная высота воды: ибо Тибр так разлился, что игры в честь Аполлона, вследствие затопления цирка, были приготовлены за Коллинскими воротами у храма Венеры Эрицинской. Впрочем, в самый день игр внезапно наступила ясная погода и торжественное шествие, направившееся к Коллинским воротам, было возвращено и пошло в цирк, так как сообщили, что вода спала оттуда; возвращение обычного места праздничному зрелищу увеличило радость народа и торжественность игр.
39. Отправившегося наконец из города консула Клавдия между Кóзой и Лоретой застигла страшная буря и повергла в ужас. Достигнув оттуда Популонии, он остановился до окончательного прекращения бури, а потом переправился на остров Ильву, с Ильвы на Корсику, с Корсики на Сардинию. Когда он огибал здесь Безумные горы
[995], он подвергся гораздо более жестокой буре, и так как место было весьма неблагоприятно, то флот был разбросан. Много кораблей попортилось и лишилось снастей, некоторые разбились. Пострадавший и поврежденный таким образом флот пристал к Каралам. Пока здесь чинили вытащенные на сушу корабли, наступила зима, год окончился и Тиберий Клавдий привел флот назад в Рим частным человеком, так как никто не хотел продлить ему власть. Марк Сервилий, не желая, чтобы его вернули в город для созыва комиций, назначил диктатором Гая Сервилия Гемина и отправился в провинцию. Диктатор выбрал в начальники конницы Публия Элия Пета. Бури мешали состояться неоднократно назначавшимся комициям. Поэтому, так как накануне мартовских ид прежние магистраты сложили свои полномочия, а новые не были выбраны на их место, то государство осталось без курульных магистратов.
В этом году умер понтифик Тит Манлий Торкват; на место его был выбран Гай Сульпиций Гальба. Курульные эдилы Луций Лициний Лукулл и Квинт Фульвий трижды целиком повторили Римские игры. На основании показания доносчика были осуждены за тайное похищение денег из казначейства секретари и курьеры эдилов, и это обстоятельство скомпрометировало эдила Лукулла. Плебейские эдилы Публий Элий Туберон и Луций Леторий, как не надлежаще избранные, отказались от должности, после того как устроили игры и по случаю игр пир Юпитеру, и поставили в Капитолии три статуи, сделанные на штрафные деньги. На основании сенатского постановления устроили игры в честь Цереры диктатор и начальник конницы.
40. Когда одновременно прибыли в Рим из Африки римские и карфагенские послы, сенат собрался в храме Беллоны. Изложив к величайшей радости отцов, что Ганнибалу дана битва, последняя для карфагенян, и что наконец несчастная война окончена, Луций Ветурий Филон присовокупил, что разбит наголову и Вермина, сын Сифака, – незначительная прибавка к блестящим подвигам. Ему приказано было выйти из курии в собрание и сообщить эту радостную весть народу. Затем в городе открыты были все храмы для благодарственных празднеств, и назначено трехдневное молебствие.
На просьбу карфагенских послов и послов царя Филиппа (они тоже прибыли) – дать им аудиенцию у сената, диктатор, по приказанию отцов, ответил, что новые консулы дадут им аудиенцию у сената. Затем произошли комиции. В консулы были выбраны Гней Корнелий Лентул и Публий Элий Пет; Марку Юнию Пенну досталась по жребию городская претура, Марк Валерий Фальтон получил землю бруттийцев, Марк Фабий Бутеон – Сардинию, Публий Элий Туберон – Сицилию. Относительно консульских провинций решено было не принимать никаких решений, пока не будут выслушаны послы царя Филиппа и карфагенян: предвидели конец одной войны и начало другой.
Гней Лентул страстно желал получить провинцию Африку, рассчитывая, что если там будет война, то победа будет легка, а если войне конец, то ему достанется слава завершения такой важной войны. Поэтому он заявил, что не допустит ничего, прежде чем ему не будет назначена провинцией Африка; товарищ его, муж скромный и благоразумный, не противоречил, понимая, что соперничество в славе со Сципионом будет не под силу Лентулу, не говоря уже о несправедливости. Народные трибуны Квинт Минуций Ферм и Маний Ацилий Глабрион говорили, что Гней Корнелий делает ту же попытку, которую в прошлом году напрасно делал консул Тиберий Клавдий; что с утверждения отцов внесено было предложение к народу, кому он предоставляет командование в Африке, и все тридцать пять триб назначили это командование Публию Сципиону. Много споров происходило по этому поводу в сенате и перед народом, и наконец дело свелось к тому, что решение было предоставлено сенату. Итак, приняв согласно уговору присягу, отцы высказались за то, чтобы консулы путем соглашения или по жребию решили, кому получить Италию, кому флот в пятьдесят кораблей. Кому достанется флот, тот должен отплыть в Сицилию; если мир с карфагенянами не состоится, то он должен переправиться в Африку; консул будет действовать на море, Сципион – на суше с прежними полномочиями. Если относительно условий мира состоится соглашение, то народные трибуны должны спросить у народа, прикажет ли он, чтобы мир заключил консул или Публий Сципион, и если придется перевозить из Африки победоносное войско, то кому сделать это. Если приказано будет, чтобы мир дал Публий Сципион и он же переправил войско, то консул не должен переезжать из Сицилии в Африку. Другой консул, которому достанется Италия, должен принять два легиона от претора Марка Секстия.
