34. Когда таким образом был наведен страх на лакедемонян, то им приказали, во-первых, разрушить свои стены; затем удалить из страны лакедемонян все иноземные вспомогательные войска, которые несли у тиранов военную службу за плату; потом выслать из города к определенному дню рабов, получивших свободу от тиранов (а таких было большое количество); ахейцам предоставить право оставшихся схватить, увести и продать; отменить закон и учреждения Ликурга и принять законы и установления ахейцев; таким образом они-де будут принадлежать к одному с ними целому и легче будет устанавливаться соглашение с ними по всем делам. Лакедемоняне с величайшей готовностью разрушили стены, но ничто их так не огорчило, как возвращение изгнанников. Постановление о возвращении их состоялось на общем собрании ахейцев в Тегее. И когда было доложено, что иноземные вспомогательные войска распущены, а приписанные к лакедемонянам – так назывались отпущенные на волю тиранами – удалились из города и разорялись по деревням, то постановили, чтобы претор, прежде чем распустить войско, отправился с отрядом налегке, схватил такого рода людей и продал их, как военную добычу. Много их было схвачено и продано. На вырученные деньги был восстановлен с позволения ахейцев портик в Мегалополе, разрушенный лакедемонянами. Бельбинская область
[1150], несправедливо захваченная лакедемонскими тиранами, была возвращена той же общине, на основании старинного постановления ахейцев, состоявшегося в царствование Филиппа
[1151], сына Аминта. Всеми этими мерами лакедемонское государство было обессилено и находилось долгое время в зависимости от ахейцев. Однако ничто так не повредило им, как отмена Ликургова государственного устройства, с которым они свыклись на протяжении восьмисот лет.
35. Так как год был уже на исходе, то после собрания, в котором в присутствии консула происходили прения между ахейцами и лакедемонянами, Марк Фульвий отправился для выборных комиций в Рим и выбрал консулами Марка Валерия Мессалу и Гая Ливия Салинатора, сделав тщетным и в этом году искательство своего врага, Марка Эмилия Лепида. Затем были выбраны преторы: Квинт Марций Филипп, Марк Клавдий Марцелл, Гай Стертиний, Гай Атиний, Публий Клавдий Пульхр и Луций Манлий Ацидин. По окончании выборов постановили, чтобы консул Марк Фульвий возвратился в свою провинцию к войску, и ему, а равно и его товарищу, Гнею Манлию, власть была продлена на год. В этом году Публий Корнелий воздвиг, согласно ответу децемвиров, в храме Геркулеса статую самого бога и на Капитолии – позолоченную шестерку коней с надписью, что их посвятил консул. Курульные эдилы, Публий Клавдий Пульхр и Сервий Сульпиций Гальба, соорудили двенадцать позолоченных щитов на те деньги, к уплате которых приговорили хлебных торговцев за укрывательство запасов хлеба. Плебейский эдил Квинт Фульвий Флакк тоже воздвиг две позолоченные статуи, добившись осуждения лишь одного обвиняемого. Из привлеченных к суду товарищем его Авлом Цецилием – ведь они обвиняли порознь – никто не был осужден. Римские игры были повторены целиком три раза, а Плебейские – пять раз.
Когда затем, в мартовские иды, Марк Валерий Мессала и Гай Ливий Салинатор вступили в отправление консульских обязанностей [188 г.], то советовались с сенатом об управлении государством, о провинциях и армиях. Относительно Этолии и Азии не было ничего изменено. Из консулов одному была назначена провинцией Пиза с областью Лигурией, а другому Галлия. Им было велено относительно их условиться по взаимному соглашению или же бросить жребий, набрать новые армии, по два легиона каждому, и приказать латинским союзникам выставить для каждой армии по 15 000 пехотинцев и по 1200 всадников. Мессале досталась Лигурия, а Салинатору Галлия. Затем бросили жребий преторы: Марку Клавдию досталось судопроизводство в городе, а Публию Клавдию – между иноземцами; Квинт Марций получил Сицилию, Гай Стертиний – Сардинию, Луций Манлий – Ближнюю Испанию, а Гай Атиний – Дальнюю.
36. Относительно армии постановили следующее: перевести из Галлии легионы, находившиеся под начальством Гая Лелия, в область бруттиев к пропретору Марку Тукцию, армию, находившуюся в Сицилии, распустить, а стоявший там флот должен был привести пропретор Марк Семпроний обратно в Рим. Для Испании были назначены находившиеся тогда в этих провинциях легионы, для каждой по одному, и велено, чтобы каждый из преторов приказал союзникам выставить по 3000 пехотинцев и по 200 всадников для укомплектования войска и переправить их с собой. Раньше, чем новые должностные лица отправились в свои провинции, происходили в продолжение трех дней на всех перекрестках умилостивительные молебствия, назначенные по распоряжению коллегии децемвиров, вследствие того, что днем, приблизительно между третьим и четвертым часом, наступил мрак. Было также назначено девятидневное жертвоприношение вследствие того, что будто на Авентине шел каменный дождь.
Так как цензоры заставили, согласно сенатскому постановлению, состоявшемуся в прошлом году, кампанцев проходить перепись в Риме (раньше не было определено, где им подвергаться переписи), то они просили, чтобы им было позволено жениться на римских гражданках и чтобы брак тех, которые до этого успели на них жениться, считался законным; и чтобы дети, родившиеся до этого дня, считались их законными детьми и пользовались правом наследства. Они достигли того и другого. Относительно граждан муниципальных городов
[1152] Формий, Фунд и Арпина народный трибун Гай Валерий Таппон обнародовал законопроект, согласно которому они получили бы право подавать голос, – до сих пор они пользовались правом гражданства без права подачи голоса. Против этого законопроекта четыре народных трибуна заявили протест, потому что он не был обнародован с одобрения сената; но когда им объяснили, что народу, а не сенату принадлежит право даровать, кому хочет, право подавать голос, то они отказались от своего намерения. Таким образом был утвержден законопроект, по которому жители Формий и Фунд должны были подавать голоса в Эмилиевой трибе, а жители Арпина – в Корнелиевой; и тогда они впервые в этих трибах подверглись переписи, согласно состоявшемуся по предложению Валерия плебисциту. Цензор Марк Клавдий Марцелл, получив благодаря жребию преимущество перед Титом Квинкцием, закончил перепись принесением очистительной жертвы. Переписи подверглось 258 318 римских граждан. По окончании очистительного жертвоприношения консулы отправились в свои провинции.
37. В ту зиму, когда эти события происходили в Риме, стали являться отовсюду, от всех общин и народов, живущих по сю сторону Тавра, посольства к Гнею Манлию, стоявшему сначала в качестве консула, затем в качестве проконсула на зимних квартирах в Азии. И насколько победа над Антиохом для римлян была блистательнее и славнее, чем победа над галлами, настолько у союзников победа над галлами вызывала бóльшую радость, чем победа над Антиохом. Ведь царское иго для них было сноснее, чем зверство лютых варваров и изо дня в день продолжавшаяся страшная неизвестность, куда они, словно ураган, понесутся, производя опустошения. Поэтому они, получив свободу с поражением Антиоха и мир с укрощением галлов, явились не только с поздравлениями, но и принесли золотые венки, каждый по своим средствам. От Антиоха и от самих галлов явились также послы для того, чтобы выслушать условия мира, а от царя каппадокийского Ариарата для того, чтобы просить прощения и искупить деньгами вину, что он поддержал вспомогательным войском Антиоха. Ему было велено заплатить шестьсот талантов серебра; галлам ответили, что им определят условия мира по приезде царя Евмена. Посольства общин были отпущены с благосклонными ответами еще в более радостном настроении, чем явились. Послам Антиоха приказали доставить деньги и хлеб, согласно уговору с Луцием Сципионом, в Памфилии: туда-де консул прибудет с войском. Затем он принес очистительную жертву за армии, тронулся с наступлением весны и на восьмой день прибыл в Апамею. Простояв там три дня лагерем, он от Апамеи тремя дневными переходами пришел в Памфилию, куда приказал царским послам доставить деньги и хлеб. Полученные две с половиной тысячи талантов серебра отвезли в Апамею, хлеб разделили войску. Затем он двинулся на Пергу, которая одна только в этой местности была занята царским гарнизоном. При его приближении вышел ему навстречу начальник гарнизона и просил тридцатидневного срока для того, чтобы спросить царя Антиоха о сдаче города. Требуемый срок был дан, и гарнизон удалился в определенный день. От Перги он послал брата своего Луция Манлия с 4000 воинов в Ороанды взыскать остаток от выговоренной суммы; сам же, приказав послам Антиоха следовать за ним, повел войско обратно в Апамею, потому что услыхал, что в Эфес прибыли из Рима царь Евмен с десятью уполномоченных.
