Македонская война была отложена на год; преторы уже разъехались по своим провинциям, только Марк Юний и Спурий Лукреций, которым достались по жребию обе Испании, докучали сенаторам своими просьбами о дозволении пополнить войска и наконец добились своего. Им приказано было взять 3000 пехотинцев и 150 всадников для пополнения римских легионов, а для пополнения союзного войска они должны были потребовать от союзников 5000 пехотинцев и 300 всадников. Это количество войска отправлено было в Испанию вместе с новыми преторами.
19. В том же году по расследовании дела консулом Постумием бóльшая часть кампанских участков, которыми до сих пор владели повсюду без разбора частные лица, была отобрана в казну. Народный трибун Марк Лукреций обнародовал законопроект, по которому цензоры должны были отдать эти земли в аренду, чего они не делали столько лет, с самого покорения Капуи, предоставляя полный простор жадности частных лиц проявляться на ничейном имуществе.
В то время как сенат находился в неизвестности, какие цари в эту, уже окончательно решенную, хотя еще и не объявленную войну примкнут к римлянам, какие к Персею, в Рим прибыли послы Ариарата с мальчиком, сыном царя. Они сказали, что Ариарат отправил в Рим своего сына на воспитание, чтобы мальчик уже с детства привыкал к римским нравам и к римлянам. Царь просит, чтобы римляне не только соблаговолили вверить его сына попечению частных лиц, друзей царя, но чтобы о нем заботилось и было его опекуном само государство. Сенаторы были очень довольны этим посольством; постановлено было, чтобы претор Гней Сициний нанял хорошо отделанный дом, где бы могли жить сын царя и его свита. Точно так же получили то, что желали, и послы фракийцев – медов, кепнатов и астов, – добивавшиеся дружбы и союза с Римом; каждому из послов, кроме того, были поднесены дары стоимостью в 2000 ассов. Римляне были очень рады тому, что эти народы стали их союзниками, так как Фракия находится в тылу Македонии, а для того, чтобы разузнать все, что делается также в Азии и на островах, они отправили и туда послов: Тиберия Клавдия Нерона и Марка Децимия. Им было приказано посетить Крит и Родос с целью возобновить дружественный союз и разведать, не смутил ли римских союзников Персей.
20. В ожидании новой войны в Риме все граждане были настроены тревожно; поэтому, когда молния в одну бурную ночь расколола сверху донизу ростральную колонну, поставленную на Капитолии еще во время Первой Пунической войны консулом, товарищем которого был Сервий Фульвий
[1210], то все увидели в этом знамение, и о случившемся сделан был доклад сенату. Отцы приказали обратиться за советом к гаруспикам, а децемвирам навести справки в Сивиллиных книгах. Децемвиры объявили, что над городом дóлжно совершить обряд очищения, назначить молебствие о помиловании и отвращении бедствий, принести в жертву богам крупных животных – как в Риме на Капитолии, так и в Кампании на мысе Минервы, и устроить в ближайшем будущем десятидневные игры в честь Юпитера Всеблагого Всемогущего. Все это и было в точности исполнено. Гаруспики истолковали, что это доброе предзнаменование, предвещающее расширение пределов государства и гибель его врагов, так как разбитая ударом молнии колонна была сделана из добычи, отнятой у неприятеля. Были еще и другие знамения, увеличившие религиозный страх римлян. Так, пришло известие, что в Сатурнии три дня шел кровавый дождь, в Калатии, по рассказам, родился осел с тремя ногами, и одним ударом молнии были убиты бык и пять коров, в Ауксиме шел земляной дождь. Ввиду этих чудесных явлений в Риме тоже были совершены религиозные обряды и назначено однодневное молебствие и празднество.
21. Консулы между тем до сих пор не отбыли в свою провинцию, так как они не послушались сената, который велел им сделать доклад насчет Марка Попилия, а отцы со своей стороны твердо решили не делать раньше этого никакого другого постановления. Ненависть к Попилию еще более усилилась по получении донесения, в котором проконсул извещал о том, что он во второй раз сразился с лигурийским племенем стателлатами и истребил 6000 человек. Вследствие этой несправедливой войны и другие лигурийские племена взялись за оружие. Теперь в сенате бранили уже не только отсутствующего Попилия, начавшего вопреки всем правам человеческим и божеским войну с теми, которые сдались, и тем побудившего к восстанию замирившиеся племена, но и самих консулов за то, что они не выезжают в свою провинцию. Поддерживаемые единодушием отцов, народные трибуны Марк Марций Сермон и Квинт Марций Сцилла объявили, что они подвергнут консулов денежному штрафу, если те не уедут в свою провинцию, и прочитали в сенате законопроект насчет сдавшихся лигурийцев, который они собирались обнародовать. В нем заключалось постановление, что если кому-либо из стателлатов не будет возвращена свобода к ближайшим секстильским календам
[1211], то сенат, дав клятву, должен назначить лицо, которое расследует дело и накажет виновника их рабства. Затем с согласия сената законопроект этот был обнародован. До отъезда консулов в провинцию сенат назначил аудиенцию в храме Беллоны претору предыдущего года Гаю Цицерею. Изложив о своих подвигах на Корсике, претор стал просить сенаторов о назначении ему триумфа. Просьбы его не были уважены, и тогда он сам отпраздновал свой триумф на Альбанской горе, как к этому времени вошло уже в обыкновение делать это без соизволения государства. Предложение Марция насчет лигурийцев было принято и утверждено плебеями с полным единодушием. На основании этого постановления плебеев претор Лициний спросил сенат, кого он желает назначить для производства следствия согласно этому закону, и сенат поручил ему самому взяться за это дело.
22. Теперь только консулы отправились в свою провинцию и приняли войско от Марка Попилия, который, однако, не решался вернуться в Рим: зная нерасположение к себе сената и еще бóльшую ненависть народа, он не хотел защищаться на суде перед тем претором, который по поводу затеваемого против него процесса обращался уже за советом к сенаторам. Однако эти попытки уклониться от суда предупредили народные трибуны, внеся новое предложение, по которому, в случае неявки Попилия к ноябрьским идам, Гай Лициний должен был разобрать дело заочно и произнести свой приговор. Принужденный этим новым законом, Попилий вернулся в Рим и явился в сенат, где его встретили со страшной ненавистью, а многие из присутствующих даже открыто бранили. По состоявшемуся здесь постановлению сената преторы Гай Лициний и Гней Сициний должны были возвратить свободу всем тем лигурийцам, которые со времени консульства Квинта Фульвия и Луция Манлия не были враждебны римлянам
[1212], а Гай Попилий – дать им земли за рекой Пад. На основании этого сенатского постановления нескольким тысячам лигурийцев была возвращена свобода; их переправили за реку Пад и там отвели им земли. Согласно закону Марция, Марк Попилий являлся на суд к Гаю Лицинию дважды, но претор, отчасти в угоду отсутствующему консулу, отчасти уступая просьбам всей фамилии Попилиев, велел подсудимому явиться в третий раз в мартовские иды, когда вновь избранные магистраты должны были вступить в должность; тогда Лициний, как частное лицо, не мог уже производить суд. Так благодаря этой хитрой уловке закон о деле лигурийцев удалось обойти.
