На просьбу Масгабы, чтобы Ганнон, сын Гамилькара, был вытребован в заложники на место <…> ответили, что сенат считает несправедливым требовать у карфагенян заложников по усмотрению Масиниссы. Согласно постановлению сената, квестору приказано было купить для царского сына подарков на сумму на сто фунтов серебра, сопровождать его до Путеол, доставлять ему полное содержание за время пребывания его в Италии и нанять два корабля для переправы в Африку его самого и спутников его. Всем лицам, составлявшим свиту, как свободным, так и рабам, даны были одежды.
Спустя немного времени было получено письмо о втором сыне Масиниссы, Мисагене, что он отпущен Луцием Павлом со своей конницей в Африку после победы над Персеем, но что во время плавания флот его рассеян бурей в Адриатическом море и он, больной, занесен с тремя кораблями к Брундизию. С такими же дарами, какие в Риме даны были его брату, отправили к нему в Брундизий квестора Луция Стертиния, которому приказано озаботиться, чтобы дом <…>
[1255].
15. Вольноотпущенники, за исключением, однако, тех, у кого был сын более пяти лет от роду, и тех, кто имел поместье или поместья стоимостью более 30 000 сестерциев, распределены были в четырех городских трибах. Из них первым цензоры повелели явиться для переписи в те же трибы, где они являлись в прошедшее пятилетие; вторым было предоставлено право пройти перепись <…>
[1256]. Так как такого рода постановление сохраняло прежнюю силу, то Клавдий стал доказывать, что цензор без разрешения народа не может лишать права подачи голоса ни одного гражданина, не говоря уже о целом сословии. Если он и может исключить из трибы – а это не что иное, как право велеть переменить трибу, – то он в силу этого не может удалить из всех тридцати пяти триб, то есть отнять права гражданства и свободы, другими словами, не определять, где гражданин подлежит переписи, а совсем лишать прав. Этот вопрос составлял тогда предмет их спора. В конце концов пришли к такому решению, чтобы из четырех городских триб избрать по жребию публично в храме Свободы одну, в которую включить всех, бывших рабами. Жребий пал на Эсквилинскую трибу. Тиберий Гракх объявил, что в ней должны подвергаться переписи все вольноотпущенники. Это обстоятельство сильно возвысило цензоров во мнении сенаторов: выражена была благодарность и Семпронию за то, что он был настойчив в благом начинании, и Клавдию за то, что он в этом деле не препятствовал.
Эти цензоры, сравнительно со своими предшественниками, большее число лиц удалили из сената и большему числу приказали продать коней. Оба цензора исключили из трибы и перевели в разряд эрариев одних и тех же лиц, и замечание, наложенное на кого-либо одним из цензоров, не снималось другим. Когда цензоры просили, чтобы, как это делалось обыкновенно, им продлена была власть на полтора года для осмотра прочности произведенного ремонта и приема новых построек, которые они отдавали с подряда, трибун Гней Тремеллий воспротивился этому, сердясь на то, что он не был избран в сенат.
В том же году Гай Цицерей освятил храм Монеты на горе Альбанской, спустя пять лет после того, как дал обет построить его. Во фламины Марса посвящен был в этом году Луций Постумий Альбин.
16. Когда консулы Квинт Элий и Марк Юний [167 г.] докладывали о провинциях, отцы постановили снова образовать две провинции из Испании, которая в течение Македонской войны составляла одну провинцию; Македония и Иллирия должны были остаться во власти тех же Луция Павла и Луция Аниция до тех пор, пока они, согласно мнению уполномоченных, не приведут в порядок дел, расстроенных войной, и не организуют нового управления вместо павшей монархии. Консулам назначены были Пиза и Галлия с двумя легионами по 5000 пехоты и по 400 всадников в каждой. Жребии преторов были таковы: Квинту Кассию досталась городская претура, Манию Ювентию Тальне – судопроизводство между иноземцами, Тиберию Клавдию Нерону – Сицилия, Гнею Фульвию – Ближняя Испания, Гаю Лицинию Нерве – Дальняя Испания, Авлу Манлию Торквату – Сардиния; последний не мог отправиться в провинции, так как был задержан сенатским постановлением для расследования уголовных дел.
Затем спрошено было мнение сената относительно знамений, о которых получены были известия. Молния ударила в храм пенатов в Велии, в двое ворот и часть стены в городе Минервии. В Анагнии шел земляной дождь и в Ланувии был виден на небе факел; римский гражданин Марк Валерий сообщил, что в Калатии на общественном поле из его очага текла кровь в продолжение трех дней и двух ночей. Главным образом по поводу этого последнего обстоятельства повелено было децемвирам навести справку в Книгах, и они назначили совершить всенародное однодневное молебствие и принести на форуме в жертву богам пятьдесят коз. По случаю же других знамений на другой день происходило молебствие у всех лож богов, принесены были в жертву крупные жертвенные животные, и совершено очищение города.
Затем по вопросу об оказании почестей бессмертным богам состоялось такое решение: так как побежденные враги, цари Персей и Гентий, вместе с Македонией и Иллирией находятся теперь во власти римского народа, то преторы Квинт Кассий и Маний Ювентий должны озаботиться принести такие дары, какие были принесены ко всем ложам богов за победу над царем Антиохом в консульство Аппия Клавдия и Марка Семпрония
[1257].
17. После того сенат избрал уполномоченных – десять в Македонию и пять в Иллирию, – согласно с советами которых главнокомандующие Луций Павел и Луций Аниций должны были привести в порядок дела. В Македонию первыми были назначены Авл Постумий Луск, Гай Клавдий, оба бывшие цензоры, Квинт Фабий Лабеон, Квинт Марций Филипп; Гаю Лицинию Крассу, товарищу Павла по консульству, власть была продлена, и он управлял в это время провинцией Галлией. К этим бывшим консулам были присоединены Гней Домиций Агенобарб, Сервий Корнелий Сулла, Луций Юний, Тит Нумизий Тарквинийский, Авл Теренций Варрон. В Иллирию были назначены бывший консул Публий Элий Лиг, Гай Цицерей и Гней Бебий Тамфил (последний был претором в предшествовавшем году, а Цицерей – много лет ранее
[1258]), Публий Теренций Тусцивикан и Публий Манилий.
