185. Народы, живущие на песчаной полосе до атлантов, я могу назвать по именам, а живущие дальше мне уже не известны. Песчаный гребень тянется до Геракловых Столпов и даже по ту сторону их. На расстоянии десяти дней пути от атлантов находятся на этом гребне соляные копи, а подле них живут люди. Жилища у всех их сооружены из соляных глыб. Дело в том, что эта часть Ливии не орошается дождями вовсе; при дождях соляные стены не могли бы держаться. Выкапываемая здесь соль бывает белого и пурпурного цвета. По ту сторону песчаного гребня, на юг от него, в глубине Ливии, лежит пустыня, безводная, лишенная зверей, без дождей и безлесная; влаги нет в ней вовсе.
186. Таким образом, от Египта до озера Тритонида живут кочевые ливийцы, употребляющие в пищу мясо и пьющие молоко; впрочем, мяса коров они не едят по той же причине, что и египтяне, равно как не держат свиней. Киренские женщины также считают грехом для себя есть коровье мясо во внимание к египетской Исиде; в честь ее они постятся и устраивают празднества. Точно так же баркейские женщины не едят ни свиного, ни коровьего мяса. Таковы эти страны.
187. К западу от озера Тритонида нет более кочевников, и нравы тамошних народов иные. Так, с детьми обращаются они иначе, нежели кочевники. Кочевые ливийцы, все ли, наверное не знаю, во всяком случае, многие из них, поступают так: по достижении ребенком четырехлетнего возраста они грязной шерстью овцы прижигают ему жилки на темени, а иные народы припекают жилки и на висках; делается это с той целью, чтобы в дальнейшей жизни люди не страдали от жидкости, вытекающей из головы. Потому‑то, по их словам, они и пользуются наилучшим здоровьем. Действительно, ливийцы здоровее всех известных нам народов; не могу сказать достоверно, по этой ли именно причине, но они здоровее всех. На тот случай, если с ребенком во время обжигания сделаются конвульсии, употребляется следующее средство: обливают ребенка козьей мочой и этим его излечивают. Впрочем, я говорю это со слов ливийцев.
188. Жертвоприношение совершается у кочевников следующим образом: вначале отрезывают животному кусок уха и бросают его через жилище; затем шею жертвенного животного поворачивают назад. Только солнцу и луне приносятся жертвы всеми ливийцами; обитатели окрестностей озера Тритонида чествуют жертвами главным образом Афину, а далее живущие народы – Тритона и Посейдона.
189. От ливийских женщин эллины заимствовали: одеяние и эгиду Афины на изображениях богини. Действительно, хотя платье ливиек кожаное, а висящая бахрома ливийской эгиды состоит не из змей, а из кожаных ремней, однако во всем остальном одеяние ливиек и облачение Афины одинаковы. Впрочем, самое название свидетельствует о том, что облачение Паллады заимствовано из Ливии*: ливийские женщины носят поверх платья козью шкуру без шерсти, окрашенную крапом и отделанную бахромой, а именем этих козьих кож («айгес») эллины называют свои эгиды*. Равным образом я полагаю, что и вопли женщин при жертвоприношениях введены в обычай первоначально здесь, потому что у ливиек они в большом употреблении и производятся с большим искусством. Наконец, у ливийцев научились эллины ездить на четверке коней.
190. Покойников своих кочевники хоронят таким же образом, как и эллины, за исключением насамонов; эти последние хоронят их в сидячем положении и очень заботятся, чтобы умирающий сидел прямо при последнем издыхании, а не лежал навзничь. Жилища их подвижны и сколочены из асфоделиевых стеблей, связанных между собой тростником. Таковы их нравы и обычаи.
191. К западу от реки Тритон на границе с авсеями живут уже ливийцы – земледельцы, имеющие постоянные жилища; называются они максиями. Длинные волосы они носят только на правой стороне головы, а на левой стригут их; тело окрашивают суриком. Они производят себя от обитателей Трои. Страна их, равно как и остальная, западная Ливия гораздо богаче животными и лесами, нежели Ливия кочевников. Восточная часть Ливии, занятая кочевниками, низменна и песчаная до самой реки Тритон. Напротив, часть Ливии к западу от Тритона, занимаемая земледельцами, гориста, изобилует лесами и зверями. Здесь водятся огромные змеи, ужи, львы, слоны, медведи, рогатые ослы, люди с песьими головами, люди безголовые, с глазами на груди, – так, по крайней мере, рассказывают ливийцы, – дикие мужчины и такие же женщины* и множество других обыкновенных животных.
192. Таких животных вовсе нет у ливийцев – кочевников; зато у них водятся антилопы – пигарги, газели, буйволы, ослы не рогатые, но не пьющие воды, потом ории, из рогов которых изготовляются рукоятки для так называемой финикийской лиры – величиной это животное с быка, – далее лисицы, гиены, дикобразы, дикие бараны, диктии, шакалы, пантеры, бории, сухопутные крокодилы локтя в три длиной, очень похожие на ящериц, страусы и однорогие змеи*. Кроме этих животных, там водятся все те, что и в других странах, за исключением оленей и диких кабанов; впрочем, олени и дикие кабаны не встречаются в Ливии вовсе. Водятся здесь еще троякой породы мыши: одни называются двуногими, другие «зегериями» – ливийское слово, означающее холмы; третья порода – ежи. В тех местах, где растет сильфий, водятся ласки, совершенно сходные с тартесскими ласками. Вот каковы животные в Ливии на всем пространстве, о котором мы могли собрать сведения.
193. С максиями пограничны из ливийцев завеки, у которых женщины возят на войну боевые колесницы.
194. С завеками пограничны гизанты, у которых большое количество меда производится пчелами, а еще больше приготовляется искусственно особыми людьми. Все они красят себе тело суриком и употребляют в пищу обезьян, которые в чрезвычайном множестве водятся у них в горах.
195. Подле гизантов, как сообщают карфагеняне, лежит остров Киравис, узкий, но в длину имеющий двести стадиев, легко достижимый с материка; изобилует оливковым деревом и виноградной лозой. На острове есть озеро, из ила которого туземные девушки добывают золотой песок с помощью птичьих перьев, вымазанных смолой. Верно ли это, не знаю; и сообщаю, что слышал. Впрочем, все возможно: ведь на Закинфе я сам видел, как из озера добывали смолу. Там есть много озер; наибольшее из них имеет в длину семьдесят футов и столько же в ширину; глубина его два саженя. В это озеро опускают шест с прикрепленной на конце миртовой веткой; на ветке они вытаскивают смолу, имеющую запах асфальта; она лучше пиерийской смолы. Засим они выливают смолу в вырытый подле озера пруд; собрав ее там в достаточном количестве, разливают из пруда по амфорам. Чтобы ни попало в озеро, все скрывается под землей и потом снова появляется на море, а море удалено от озера стадия на четыре. Таким образом, правдоподобны и рассказы об острове, что лежит подле Ливии.
196. Карфагеняне рассказывают еще следующее: есть в Ливии страна и народ по ту сторону Геракловых Столпов; приходя к ним для торговли, карфагеняне выгружают свои товары из кораблей, раскладывают их рядом на морском берегу, потом возвращаются на свои суда и разводят дым. Заметив дым, туземцы подходят к морю, за товары оставляют золото и удаляются обратно. Кафагеняне выходят на сушу и рассматривают, достаточно ли оставлено золота за товары; если достаточно, то золото они забирают и отплывают; если же не достаточно, то снова всходят на корабли и там выжидают; туземцы опять появляются, прибавляют золота столько, чтобы удовлетворить карфагенян. По словам карфагенян, никогда одна сторона не обижает другую: карфагеняне никогда не прикасаются к золоту прежде, чем по стоимости оно не сравняется с товаром; точно так же туземцы уносят с собой товары только тогда, когда золото взято карфагенянами.
