24. Самодержец Занклы Скиф бежал из Иника в Гимеру, а оттуда прибыл в Азию и отправился к царю Дарию. Дарий почитал его честнейшим человеком из всех тех, которые являлись к нему из Эллады. С разрешения царя он возвращался в Сицилию, но оттуда прибыл назад к царю и здесь умер в старости очень богатым человеком. Между тем самосцы по освобождении от мидян без труда заняли прекраснейший город Занклу.
25. После морского сражения у Милета финикияне по приказанию персов восстановили на Самосе Эака, сына Силосонтова, так как он был для персов человеком очень полезным и оказал им важные услуги. Из всех восставших против Дария у одних только самосцев не были сожжены ни святилища, ни город в награду за то, что корабли их покинули союзников во время морской битвы. Вслед за покорением Милета персы овладели Карией, причем одни города покорились добровольно, а другие завоеваны были силой. Так происходило все это.
26. О судьбе Милета извещен был милетянин Гистией в то время, как находился еще у Византия и захватывал ионийские торговые суда, выходившие из Понта. Тогда дела геллеспонтские он передал сыну Аполлофана Бисальту, уроженцу Абидоса, а сам с лесбосцами отплыл на Хиос; в так называемых Лощинах в Хиосской земле имел стычку со стражей, не желавшей пропустить его на остров. Многих из стражи он перебил и, используя Полихну, как точку отправления, завладел при помощи лесбосцев остальными жителями Хиоса, так как они сильно пострадали в морском сражении.
27. Обыкновенно божество посылает предзнаменование, если городу или народу угрожают тяжкие бедствия; так и у хиосцев были важные знамения перед этими событиями. Во – первых, когда они послали в Дельфы хор из ста юношей, то возвратилось из них только двое; остальные девяносто восемь погибли от чумы. Во – вторых, в это же самое время, весьма незадолго перед морским сражением, на детей, обучавшихся в школе, обрушилась крыша, так что из ста двадцати детей спасся только один. Таковы были предшествовавшие знамения от божества. Случившаяся после этого морская битва сокрушила государство, а за битвой следовало появление лесбосцев с Гистиеем во главе, и так как хиосцы были уже ослаблены, то он без труда покорил их своей власти.
28. Отсюда Гистией пошел войной на Фасос с большим числом ионян и эолийев. Во время осады Фасоса пришла к нему весть, что финикияне выступили на кораблях из Милета против остальных местностей Ионии. Услышав об этом, он оставил Фасос нетронутым, а сам поспешно со всем войском направился к Лесбосу; здесь войско его терпело голод, и потому Гистией переправился на материк, для того чтобы собрать хлеб в Атарнее и на равнине Каика в Мисийской области. В этих местах случайно находился Гарпаг, персидский предводитель значительного войска; он дал сражение вышедшему на сушу Гистиею, взял его самого в плен, а боўльшую часть войска его истребил.
29. Гистией попал в плен при следующих обстоятельствах: во время сражения эллинов с персами при Малене, лежащей в Атарнейской земле, оба войска долгое время сражались с равным успехом, пока наконец персидская конница не ударила стремительно на эллинов и не решила дела: эллины обращены были в бегство, а Гистией в надежде, что царь не казнит его смертью за содеянную вину, обнаружил привязанность к жизни в следующем поступке. Когда некий перс настиг его на бегу и уже готовился проколоть, Гистией заговорил с ним на персидском языке и дал знать, что он – Гистией из Милета.
30. Если бы по взятии в плен он был доставлен к царю, то, мне кажется, не подвергся бы никакому наказанию и царь простил бы ему вину; но именно поэтому‑то, а также из опасения, как бы он не бежал снова и не приобрел силы у царя, наместник Сард Артафрен и взявший его в плен Гарпаг велели привезти Гистиея в Сарды (и казнить), труп его распять на кресте, а голову набальзамировать и отнести царю Дарию в Сузы. Узнав об этом, Дарий выразил порицание Артафрену и Гарпагу за то, что они так поступили с Гистиеем и что не привели его живым к царю; голову Гистиея он велел обмыть и подобающе похоронить, как голову человека, оказавшего большие услуги ему самому и персам. Такова судьба Гистиея.
31. Персидский флот провел зиму в водах Милета, а на следующий год выступил снова в открытое море и без труда овладел островами, лежащими подле материка: Хиосом, Лесбосом и Тенедосом. Всякий раз при взятии того или другого острова персы ловили жителей его сетями, поступая при этом таким образом: брали друг друга за руки и становились в ряд на всем протяжении от северного побережья моря до южного, затем проходили через весь остров, охотясь на людей. Подобным способом завоевывали они и материковые ионийские города с той лишь разницей, что в этих последних не ловили людей сетями: здесь это было невозможно.
32. После этого персидские военачальники привели в исполнение угрозы, с коими обращались к ионянам, когда те стояли против них вражеским станом. По взятии городов они отбирали красивейших мальчиков, кастрировали их и обращали в евнухов, а красивейших девушек отрывали от очагов их и отсылали к царю; кроме того, они предавали пламени города вместе со святилищами. Так порабощены были ионяне в третий раз; первый раз мидянами, а два следующих – персами.
33. Удалившись от Ионии, флот персидский занялся завоеванием всего того побережья Геллеспонта, что лежит налево от входа в пролив; местности, лежавшие на правом побережье, со стороны суши были покорены уже самими персами. Местности, прилегающие к Геллеспонту в Европе, следующие: Херсонес с большим числом городов, затем Перинф, укрепленные пункты на фракийском берегу, наконец, Селимбрия и Византий. Византийцы и противолежащие им калхедоняне не дожидались прибытия финикиян, покинули свои земли и удались в Евксинский Понт, где и заняли город Месамбрию. Финикияне выжгли поименованные здесь местности и направились к Проконнесу и Артаке, предали их пламени и поплыли снова к Херсонесу с целью разрушить оставшиеся в целости города, которых они не опустошили раньше. На Кизик они не пошли совсем, потому что до прибытия еще финикиян кизикийцы добровольно подчинились персидскому царю на условиях, заключенных с наместником Даскилея Эбаром, сыном Мегабаза.
34. За исключением Кардии, все прочие города Херсонеса покорены были финикиянами. Власть тирана в этих городах принадлежала в то время Мильтиаду, сыну Кимона, внуку Стесагора. Власть эту первоначально приобрел Мильтиад, сын Кипсела, следующим образом. Херсонесом владело фракийское племя долонков; теснимые войной со стороны апсинтиев, они отправили царей своих в Дельфы вопросить оракула относительно войны. Пифия отвечала, что им следует пригласить в свою страну, как основателя колонии, того человека, который первый предложит им угощение на обратном пути их от святилища. Долонки возвращались священным путем, что ведет через Фокиду и Беотию; так как здесь никто не приглашал их, то они направились в сторону Афин.
35. В то время в Афинах вся власть принадлежала Писистрату, но влиянием пользовался и сын Кипсела Мильтиад, из дома, содержавшего четверни для состязаний; по своим отдаленным предкам он происходил от Эака с Эгины, а по ближайшим был афинянином: первым жителем Афин из этого дома был сын Эанта Филей. Сидя у дверей своего дома, этот самый Мильтиад заметил проходящих мимо долонков в иноземном одеянии и вооруженных копьями, подозвал их к себе и предложил приют и угощение. Те приняли предложение и после угощения сообщили все, что было сказано оракулом, затем просили его повиноваться велению божества. При известии об этом Мильтиад тотчас внял просьбе долонков, потому что тяготился владычеством Писистрата и желал удалиться с глаз его. Немедленно он отправился в Дельфы узнать от оракула, поступить ли ему так, как просят долонки.
