124. Впрочем, могло быть и так, что они были за что‑либо недовольны афинским народом и потому вознамерились предать отечество. Но дело в том, что среди афинян не было личностей, пользовавшихся большей славой и почетом, как Алкмеониды. Поэтому здравый смысл не допускает, чтобы они подняли щит с целью предательства. Однако нельзя отрицать того, что щит был поднят: это действительно было; только кто его поднял, об этом я не могу сказать ничего больше.
125. С давних пор род Алкмеонидов был знаменит в Афинах; особенно прославились они со времени Алкмеона и потом снова со времени Мегакла. Во – первых, Алкмеон, сын Мегаклов, подал помощь тем лидийцам, которые посланы были Крезом из Сард к дельфийскому прорицалищу, и принял живое участие в их деле. Узнав об этих услугах от лиц, ходивших к оракулам, Крез пригласил Алкмеона в Сарды и здесь подарил ему столько золота, сколько тот мог унести на себе в один раз. Этот столь незначительный подарок Алкмеон принял с ловкой хитростью: оделся в большой хитон, причем над поясом оставил большие складки, привязал к ногам высокие башмаки, самые широкие, какие только мог найти, и в таком виде вошел в сокровищницу в сопровождении слуг. Там, вступив в кучу золотого песку, он, прежде всего, вдоль голеней насыпал столько золота, сколько могло поместиться в башмаках, потом наполнил золотом образовавшиеся над поясом складки хитона, насыпал золотого песку в волосы на голове и положил еще в рот; при выходе из сокровищницы он еле волочил ноги и вовсе не походил на человека: он шел с набитым ртом, весь раздутый. При виде его Крез разразился смехом, подарил ему и это все и много другого. Таким путем сильно разбогател дом Алкмеона; сам Алкмеон содержал лошадей для колесниц и одержал победу в Олимпии.
126. Позже, в следующем поколении, дом этот был превознесен сикионским тираном Клисфеном, так что прославился у эллинов еще больше прежнего. Дело в том, что у Клисфена, сына Аристонима, внука Мирона, правнука Андрея, была дочь по имени Агариста. Отец решил выдать ее замуж за доблестнейшего из всех эллиннов. С этой целью Клисфен на Олимпийских играх, где он одержал победу своей колесницей, объявил через глашатая следующее: каждый эллин, считающий себя достойным сделаться зятем Клисфена, должен на шестидесятый день после этого объявления или раньше того явиться в Сикион, так как в течение того года, который наступит за этим шестидесятым днем, Клисфен будет праздновать свадьбу дочери. Тогда стали собираться к нему в качестве женихов все те эллины, которые были высокого мнения о самих себе или о своем отечестве. Для увеселения гостей Клисфен устроил ристалище и палестру.
127. Из Италии явились сын Гиппократа Сминдирид, родом из Сибариса, всех превосходивший богатством, – это была пора высшего процветания Сибариса, – и Дамас, родом из Сирида, сын так называемого Амириса Мудрого. Эти лица явились из Италии. С побережья Ионийского залива прибыл Амфимнест, сын Эпистрофа, родом из Эпидамна. Из Этолии пришел Малес, брат того Титорма, который превосходил всех эллинов физической силой и, избегая общения с людьми, удалился на окраины Этолийской области. Из Пелопоннеса прибыл Леокед, сын аргивского тирана Фидона, того самого, который изобрел меры для жителей Пелопоннеса и наглостью превосходил всех эллинов: в Олимпии он выгнал элейских устроителей состязаний и сам присвоил себе суд над состязающимися. Кроме Фидонова сына, прибыл аркадец из Трапезунта, сын Ликурга, Амиант, а также азанец Лафан из города Пея, сын того Евфориона, который, как гласит молва в Аркадии, принимал у себя Диоскуров и с того времени оказывал радушный прием всем приходящим, а также элеец Ономаст, сын Агея. Это личности, прибывшие из Пелопоннеса. Из Афин явились Мегакл, сын Алкмеона, того самого, который пришел от Креза, и сын Тисандра, Гиппоклид, блиставший среди афинян красотой и богатством. Из Эретрии, находившейся тогда в цветущем состоянии, явился Лисаний; это был единственный гость из Эвбеи. Из Фессалии пришел краннонец Диакторид из рода Скопадов, а из земли молоссов Алкон. Столько явилось женихов.
128. По прибытии женихов к назначенному дню Клисфен прежде всего узнал родину и предков каждого из них, затем удерживал их у себя в течение года и подвергал испытанию их мужество, наклонности, степень образования и характер, для чего входил в общение с ними, то с каждым порознь, то со всеми вместе; младших из них он водил на гимнастические состязания, но больше всего подвергал их испытанию за общими пиршествами. Клисфен делал это все время, пока гости находились у него, и вместе с тем великолепно угощал их. Как кажется, больше всех из числа женихов понравились ему те два, что прибыли из Афин, а из них наибольше сын Тисандра Гиппоклид, как по собственному мужеству, так и потому, что по своим предкам был в родстве с коринфянами Кипселидами.
129. Когда наступил день свадебного пиршества и когда следовало объявить, на кого из женихов падает выбор, Клисфен велел зарезать сто быков и дал пир не только женихам, но и всем жителям Сикиона. По окончании пира началось между женихами состязание в музыке и искусстве вести беседу в обществе. Во время попойки Гиппоклид, больше всех забавлявший гостей, велел флейтисту играть танец и, когда флейтист заиграл, Гиппоклид пустился плясать. Плясал он с наслаждением, но с досадой глядел на это Клисфен. Потом, передохнув некоторое время, Гиппоклид велел внести стол и, когда стол внесли, взобрался на него и стал плясать сначала лаконские танцы, затем другие, аттические; наконец уперся в стол головой и заболтал ногами. Уже во время первых двух танцев страсть Гиппоклида к танцам и недостаток в нем скромности огорчали Клисфена при мысли, что он может еще иметь Гиппоклида своим зятем, но он пока сдерживал себя и не давал прорваться досаде. Когда же увидел, что тот заболтал ногами, то не мог долее сдерживать себя и сказал: «Проплясал ты свадьбу, сын Тисандра!» На что Гиппоклид быстро отвечал: «Гиппоклиду это безразлично!» С того времени слова эти вошли в поговорку.
130. Тогда Клисфен водворил тишину и в присутствии всех сказал следующее: «Женихи моей дочери, я доволен всеми вами и, если б можно было, постарался бы угодить всем вам, не выделяя кого‑либо одного из вас предпочтительно перед прочими и не отвергая остальных. Но мне предстоит решить судьбу одной только девушки, и потому я не могу исполнить желания всех. Впрочем, тем из вас, которым будет отказано в женитьбе на моей дочери, я даю в подарок каждому по таланту серебра за то, что вы почтили меня исканием руки дочери и были вдали от домов ваших; дочь мою Агаристу я обручаю по афинским законам с Мегаклом, сыном Алкмеона». Так как Мегакл изъявил согласие обручиться, то свадьба и была решена Клисфеном.
131. Так происходило состязание женихов. После этого молва об Алкмеонидах разнеслась по всей Элладе. От этого самого брака родился Клисфен, учредивший у афинян колена и установивший народное правление; назван он по имени деда своего по матери, тирана Сикионского. У Мегакла был и другой сын, Гиппократ, а у Гиппократа другой Мегакл и другая Агариста, названная так по имени Агаристы, Клисфеновой дочери. Это – та самая Агариста, которая вышла замуж за Арифронова сына Ксантиппа и во время беременности видела во сне, что родила льва: через несколько дней она родила Ксантиппу Перикла.
