69. Казнят их таким образом: повозку наполняют хворостом и запрягают в нее быков; сковывают гадателям ноги, а руки связывают на спине, затыкают рты и в таком виде вкладывают гадателей в середину хвороста, потом зажигают хворост, пугают быков и гонят. Множество быков гибнет в пламени вместе с гадателями, другие быки хотя и опаляются, спасаются бегством, когда сгорит дышло. Этим способом сжигают гадателей и за разные другие провинности, причем они называются лживыми гадателями. Царь не оставляет в живых и детей казненных гадателей; все мужское поколение их он велит казнить, а женское не трогает.
70. Если скифы заключают с кем‑либо клятвенный договор, то поступают при этом так: в большую глиняную чашу наливается вино, к нему примешивается кровь договаривающихся, причем сим последним делают уколы шилом или небольшие разрезы ножом на теле, потом погружают в чашу меч, стрелы, секиру и метательное копье. По совершении этого они долго молятся, засим пьют смесь как сами договаривающиеся, так и знатнейшие из присутствующих.
71. Гробницы царей находятся в Геррах, до которых Борисфен судоходен. После смерти царя там тотчас выкапывается большая четырехугольная яма; по изготовлении ее принимаются за покойника и воском покрывают его тело, но предварительно разрезают ему живот, вычищают его и наполняют толченым кипером, ладаном, семенами сельдерея и аниса, потом сшивают и везут в повозке к другому народу. Тот народ, к которому привозят покойника, делает то же самое, что и царственные скифы, а именно: и там люди отрезывают себе часть уха, стригут кругом волосы, делают себе на руках порезы, расцарапывают лоб и нос, а левую руку прокалывают стрелами. Отсюда перевозят труп царя к другому подвластному им народу, между тем как тот народ, к которому они приходили раньше, следует за покойником. Объехав таким образом все народы, царские скифы являются в землю отдаленнейшего подчиненного им народа – герров, где находится и кладбище. Здесь труп хоронят в могиле на соломенной подстилке, по обеим сторонам трупа вбивают копья, на них кладут брусья и все покрывают рогожей. В остальной обширной части могилы хоронят одну из его наложниц, предварительно задушив ее, а также виночерпия, повара, конюха, приближенного слугу, вестника, наконец, лошадей, первенцев всякого другого скота и золотые чаши, – серебра и меди цари скифов совсем не употребляют. После этого все вместе устраивают большую земляную насыпь, прилагая особенное старание к тому, чтобы она вышла как можно больше.
72. По прошествии года скифы опять совершают следующее: из оставшихся слуг выбирают пятьдесят человек, угодных царю (это – коренные скифы, так как царю, по его приказанию, служат только такие люди; купленных за деньги слуг у него не бывает). Выбирают также пятьдесят наилучших лошадей; тех и других удавливают, вынимают из них внутренности, очищают живот и, наполнив его отрубями, зашивают, потом укрепляют на двух столбах половину колеса так, чтобы обод его был обращен вниз, другую половину устанавливают на двух других столбах. Тем же способом сколачивается вообще много станков; после этого вбивают в лошадей во всю длину туловища до самой шеи толстые колья и в таком виде поднимают на колесные ободья. Причем на передних полукругах помещаются плечи лошадей, а на задних держатся туловища у самых бедер, так что обе пары ног свешиваются вниз, не доставая до земли; наконец накидывают на лошадей уздечки и удила, тянут их вперед и прикрепляют к колышкам. Кроме того, удавливают пятьдесят юношей и по одному сажают на лошадей следующим образом: в труп каждого юноши загоняется вдоль спинного хребта прямой кол, доходящий до шеи; нижний выступающий конец его вбивается в пробуравленную дыру другого кола того, что проходит через лошадь; поставив таких всадников вокруг могилы, скифы расходятся. Так хоронят они царей.
73. Что касается прочих скифов, то в случае смерти кого‑нибудь из них ближайшие родственники кладут покойника на повозку и везут к его друзьям. Каждый из них устраивает для спутников покойника обильный пир, причем от всех угощений уделяется часть и покойнику. Частных лиц возят таким образом в течение сорока дней, а потом хоронят. После похорон скифы очищают себя следующим образом: умащают, а потом обмывают себе волосы; для очищения тела ставят три шеста, наклоненных один к другому, натягивают на них войлоки, плотно между собой связанные; посреди шатра ставится ванна, в которую бросают раскаленные докрасна камни.
74. В Скифии произрастает конопля, очень похожая на лен, только гораздо толще и выше его. Она там засевается, но растет также и в диком состоянии; фракийцы приготовляют себе из нее платье до такой степени похожее на льняное, что человек, недостаточно опытный, не сможет узнать, сделано ли платье из конопли или льна; а кто никогда не видел конопляной материи, тот примет такое платье за льняное.
75. С семенами конопли в руках скифы входят под войлоки шатра и там бросают их на раскаленные камни; от этого поднимаются такой дым и пар, что никакая эллинская баня не превзойдет в этом отношении скифской. Скифы наслаждаются такой баней и вопят от удовольствия. Это заменяет для них купанье; действительно, они вовсе не обмывают себе тела водой. Впрочем, скифские женщины подливают воды к перетираемым на твердом камне кусочкам кипариса, кедра и ладана и вымазывают себе все тело и лицо получаемой таким образом густой массой, что придает телу приятный запах: когда на следующий день мазь отнимут, тело их становится чистым и глянцевитым.
76. Подобно другим варварам, скифы ревниво избегают заимствования чужеземных учреждений, как от остальных скифских народов, так в особенности от эллинов; доказали это примеры Анахарсиса и потом Скила. Анахарсис посетил многие страны и стяжал себе славу великого мудреца. По возвращении в скифские пределы ему пришлось, плывя через Геллеспонт, пристать к Кизику. Он увидел там устроенный кизикенцами чрезвычайно торжественный праздник в честь Матери богов*. При этом Анахарсис дал обет Матери: если возвратится здравым и благополучным на родину, совершить точно такое же празднество, какое он видел у кизикенцев, и установить всенощное бдение. По возвращении в Скифию он удалился в так называемую Гилею, что подле Ахиллова бега, изобилующую всевозможным лесом; укрывшись сюда, он увешал себя изображениями богини и устроил в честь нее полное празднество с литаврами в руках. Кто‑то из скифов заметил Анахарсиса за этим празднеством и донес царю Савлию; тот сам явился на место действия и, увидев, что Анахарсис совершает это празднество, умертвил его стрелой из лука. Если теперь спросить кого‑нибудь из скифов об Анахарсисе, он отвечает, что не знает его, и это потому, что Анахарсис путешествовал в Элладу и позаимствовал чужеземные нравы. От Тимна, доверенного Ариапифа, я слышал, что Анахарсис был дядя по отцу скифского царя Иданфирса, сыном Гнура, внуком Лика и правнуком Спаргапифа. Если Анахарсис был действительно такого происхождения, то, значит, он умер от руки брата, так как Иданфирс был сыном Савлия, а Савлий был убийцей Анахарсиса.
77. Впрочем, я слышал еще и другой рассказ, сообщаемый пелопоннесцами, а именно что Анахарсис отправился к эллинам по приказанию скифского царя и учился у них. По возвращении на родину будто бы объявил отправившему его царю, что все эллины, за исключением лакедемонян, стараются добыть себе всякие знания и стать мудрыми, однако только с лакедемонянами можно вести разумные беседы. Но рассказ этот – суетное измышление самих эллинов; во всяком случае, Анахарсис погиб так, как о том сообщено выше.
