— Почему вы стреляли в банку?
— Рисовался.
— Перед кем?
— Перед женой.
— Вы постоянно носите при себе оружие?
— Да.
— Почему?
— Потому что Хартли Бассет очень плохо обходился с моей матерью. Я знал, что рано или поздно дело дойдет до выяснения отношений. Будет открытый конфликт.
— У вас есть разрешение на оружие?
— Нет.
— Кто-то еще, кроме вашей жены, видел, как вы стреляли по банке?
— Нет, только она.
Мейсон показал пальцем в направлении входной двери.
— Идите к матери. Отрепетируйте ваши показания, чтобы потом нигде не сбиться, — велел он.
Адвокат уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, но замер на мгновение, потом нажал на ручку и распахнул дверь. В комнате находился тот узкоплечий лысый мужчина, которого он вечером видел в офисе Бассета. Мужчина уставился на него сквозь огромные очки в черепаховой оправе. На его лице было написано раздражение, сменившееся удивлением, когда он узнал Перри Мейсона.
— Вы видели меня сегодня в офисе Бассета. Меня зовут Перри Мейсон, я адвокат. Ваша фамилия Коулмар?
На лице мужчины снова появилась раздражение.
— У адвокатов не принято стучаться? — спросил он.
Мейсон уже собрался что-то ответить, затем замер на месте. Его взгляд скользнул по туалетному столику, и там адвокат заметил лист бумаги, на котором он сегодня сам написал номер своего домашнего телефона и отдал Берте Маклейн.
— Что это? — спросил он.
— Какое ваше дело?
— Ну?!
— Я подобрал его в коридоре, — ответил Коулмар.
— Когда?
— Только что.
— В какой части коридора?
— Наверху лестницы, рядом с комнатами миссис Бассет, если уж вам так нужно это знать. Но я не понимаю, какое право вы имеете…
— Забудьте об этом, — сказал Мейсон, шагнул вперед, взял листок, сложил и убрал к себе в карман. — Вы будете свидетелем. А я адвокат. Возможно, я смогу вам помочь.
— Помочь мне?
— Да.
Коулмар удивленно приподнял брови:
— Боже праведный, свидетелем чего? И как вы можете мне помочь?
— Вы видели пострадавшую молодую женщину, которая лежала на диване в приемной у мистера Бассета несколько минут назад.
— Я не смог определить, мужчина это или женщина. Кто-то лежал на диване. Я подумал, что это мужчина. Перед диваном стояла Эдит Брайт и заслоняла вид, а миссис Бассет очень не хотела, чтобы я приближался к дивану. Она все время отталкивала меня. Если вас это интересует, могу сообщить: утром я доложу обо всем этом мистеру Бассету. Миссис Бассет не имеет права находиться в офисных помещениях, а я имею. Она не имела права меня оттуда выталкивать.
— Одолела вас? — с сарказмом спросил Мейсон.
— Меня экономка вытолкала. Вы не знаете эту Брайт, — ответил Коулмар. — Она здоровая как бык и делает все, что скажет миссис Бассет.
— Вы куда-то уходили сегодня вечером? — спросил Мейсон.
— Да, сэр, в кино.
— Когда вернулись, вы видели, как кто-то бежал по улице?
Коулмар расправил плечи с чувством собственного достоинства — так, как вообще может расправить плечи клерк, который много лет сидит за столом, занимаясь офисной работы.
— Видел, — ответил он зловещим ледяным тоном.
Этот тон Мейсону очень не понравился, и адвокат прищурился.
— И вы узнали этого человека, Коулмар? — спросил Мейсон.
— Это вас не касается, — заявил он. — Обо всем этом я сообщу мистеру Бассету. Не хочу демонстрировать вам свое неуважение, но я не знаю, какие отношения связывают вас с миссис Бассет, и не знаю, какое вы имеете право врываться в мою комнату без стука и задавать мне вопросы. Вы сказали, что я буду свидетелем. Свидетелем чего?
Мейсон услышал вой сирены, машина явно только что вылетела из-за угла, потом послышался визг покрышек. Он не стал отвечать Коулмару, а резко распахнул дверь, понесся по коридору, потом вниз по ступенькам, перепрыгивая через две, открыл дверь на крыльцо, бросился ко второй двери, и как раз в эту минуту у края тротуара притормозила патрульная машина.
Мейсон распахнул дверь в приемную. Дик Бассет с матерью о чем-то переговаривались шепотом и при виде Мейсона отпрянули друг от друга с виноватым видом.
— Так, полиция приехала, — сообщил он. — Не рассказывайте ни про какие прошлые конфликты с Хартли Бассетом. Ни один из вас не должен упоминать ваши с ним споры. В свете сложившейся ситуации это может осложнить вам жизнь. Вы меня поняли?
— Да, — медленно кивнула миссис Бассет.
По ступеням крыльца застучали шаги. В дверь нетерпеливо забарабанили.
Сильвия Бассет раскрыла дверь, и в помещение вошли двое широкоплечих мужчин.
— Так, что тут происходит? — спросил один из них.
— Мой муж только что совершил самоубийство, — объявила миссис Бассет.
— Нам по рации сообщили совсем другое.
— Простите, но у моего сына была истерика. Он не понял, что случилось на самом деле.
— И что же случилось на самом деле? — спросил один из патрульных.
Сильвия Бассет махнула в сторону нужной двери.
— Откуда вы знаете, что это самоубийство? — спросил второй патрульный.
— Можете сами прочитать предсмертную записку. Она вставлена в пишущую машинку.
Полицейские открыли дверь. Один из них достал фонарик и провел лучом по комнате. Второй нашел выключатель, нажал на него и уставился на открывшуюся их взорам сцену, теперь полностью освещаемую электрическим светом.
— Вы давно его нашли? — спросил он.
— Примерно пять минут назад, — ответил Перри Мейсон.
Полицейские повернулись к нему.
— А вы кто такой? — спросил один из них.
Второй издал возглас удивления — он узнал адвоката.
— Это Перри Мейсон, адвокат, — сказал он напарнику.
Перри Мейсон поклонился.
— А вы что здесь делаете? — спросил первый патрульный.
— Жду, пока вы закончите с формальностями, связанными с этим самоубийством, чтобы обсудить ряд вопросов с миссис Бассет, — ответил Перри Мейсон.
— Как вы здесь оказались?
— Приехал по делу к мистеру Бассету.
— Какому делу?
— Вообще-то это не имеет никакого значения, — сказал Перри Мейсон, дружелюбно улыбаясь. — Но могу сообщить, что оно касается одного молодого человека, который раньше работал на мистера Бассета. Между ними возникло недопонимание, и я хотел разрулить этот вопрос.
