– Ты чего? – спросила Аня, да и Софья смотрела с некоторым удивлением.
– Девушки, вы реально думаете, что я Москву как свои пять пальцев знаю? – задал я риторический вопрос, доставая свой ПМК и быстро открывая приложение с разнообразными программами. – Я по ней всего раз в жизни ездил. На экспроприированной полицейской машине, а там навигатор, вмонтированный в приборную панель, имелся. Как, собственно, и в «Карателе».
С этими словами я ткнул на иконку пакета программ «Азьдекс» и кликнул на загрузку соответствующего приложения. После чего вскрыл неприметную заглушку на панели, ту, где обычно хранились штатные держатели для смартфонов, и даже слегка цыкнул от глупости ситуации.
Из-под пластиковой крышки, стоило ей только отойти в сторону, словно живой, вылез манипулятор с довольно-таки навороченным навигатором. Да еще и тут же сам занял позицию, чтобы мне было удобно видеть его и дорогу одновременно.
– Ну… – поймав ехидный взгляд Софьи, произнес я. – Говорю же, он и лазерами из фар стрелять может! Я просто пока не знаю, как именно…
– Какие-то проблемы, ваша светлость? – наша внезапная остановка не осталась без внимания охраны на пропускном пункте, и к машине подбежал один из сотрудников безопасности кампуса.
– Нет, – я потряс ПМК, который все еще держал в руке. – Мне тут просто позвонили, а я не настолько больной, чтобы разговаривать по телефону и одновременно вести машину с сестрой и подругой на борту.
– А… Это вы правильно, – кивнул мужчина. – Приятной поездки.
– Ага, спасибо, – ответил я, мои спутницы промолчали, и я вбил первый из интересующих меня адресов в навигаторе.
Пусть и не самый близкий к нам случай, но для начала решил отправиться на Крылатскую улицу Крылатского района Москвы. Дом тридцать первый. Там когда-то жила трехлетняя девочка с бабушкой, и у меня имелись точные данные, что после жуткой смерти внучки старушка никуда оттуда не переехала. В отличие от родственников другой жертвы, сменивших место проживания после случившейся трагедии.
Я вел машину на трассу А-109, а где-то минут через двадцать мы уже были в Крылатском, где вновь пришлось остановиться и сделать на этот раз настоящий телефонный звонок. Можно было бы, конечно, просто так взять и завалиться к бабульке на квартиру, вот только не по-человечески это как-то!
Куда правильнее вызвать нам в сопровождение городового! Человека, которого старая женщина, пережившая такую страшную трагедию, знает и который сможет ей объяснить, что мы не просто любопытствующие юнцы, а действительно заняты делом. К тому же попасть в саму квартиру так будет проще, нежели самим объясняться, стоя под дверью.
– Лазарь Васильевич? – спросил я, выбравшись из автомобиля, моложавого мужчину лет сорока в форменной одежде, дожидавшегося нас возле подъезда рядом с аккуратно припаркованным скутером.
– Да, это я, – кивнул городовой, пожимая протянутую руку и обводя нашу, скажем прямо, не очень представительную компанию хмурым взглядом. – С кем имею честь, и какие у вас могут быть дела к Марье Семеновне?
– Герцог Ефимов, – ответил я, показывая студенческую карту. – Кузьма. А это мои спутницы: Софья и моя сестра Анна.
– Оу… – только и произнес мужчина, отсканировав прибором мои данные и удостоверившись, что я тот, за кого себя выдаю. – Даже не знаю, что сказать. Ваша светлость, считаю за честь встретиться с вами…
– Лазарь Васильевич, прошу вас, давайте опустим расшаркивания, – попросил я. – Мы здесь по делу, порученному мне герцогом Сафроновым и, как мы думаем, связанному с трагическими событиями, произошедшими почти год назад на вашей территории. Вы уведомили Марью Семеновну?
– Да, – тяжело вздохнув, произнес городовой. – Бедная женщина. Внучка была для нее всем. Можно сказать, единственным смыслом жизни после трагической смерти сына и самоубийства матери девочки.
– А… можно поподробнее? – подала голос Софья.
– Софья Керчина из дворянского рода Керчиных, – более полно представил я девушку и добавил: – Моя помощница. И да, в материалах дела о родителях девочки не было ни слова.
О том, что не будем упоминать журналистскую деятельность девушки, мы договорились еще в машине. Незачем лишний раз нервировать людей, все же эта братия, сующая нос в любой частный вопрос и, случись что, умело запугивающая население, особой популярностью не пользуется. Во всяком случае, как только дело касается личной жизни конкретного человека, любви к журналистам у него резко убавляется.
– Да тут тайны особой нет, – пожал плечами городовой. – Отца девочки, Федора Игнатьевича, сбила машина, когда он переходил вот эту самую дорогу. Был суд… похожий на фарс, и…
– Секунду, – остановил я мужчину и достал ПМК. – Вы не против, если я это запишу? И, пожалуйста, с самого начала. С именами, если можно.
– Да не против, – хмыкнул городовой, а я незаметно нажал на кнопку записи. – Если это что-то изменит, во что я, уж простите, ваша светлость, не верю. Федора Игнатьевича на полной скорости…
– А фамилия у него какая была?
– Юрьевы они. Так вот, его сбили здесь, прямо перед подъездом. На глазах у жены и ребенка, когда он открывал дверь своего автомобиля. Был суд, но судья…
– Как звали судью, знаете? – спросила Софья.
– Играсова Еремея Павловна, – ответил наш собеседник. – После рассмотрения дела присудила семье Юрьевых выплатить штраф за порчу автомобиля баронета Кафродова. Потому как, по ее мнению, мужчина переходил дорогу в неположенном месте. То же, что водитель был под наркотой или пьяный, и вообще, его быстро увезли отсюда охранники отца, даже не рассматривалось. На месте остался только семейный адвокат, и так все завертелось. А через пару месяцев и Катерина Юрьева взяла, да и спрыгнула с моста в Москву-реку. Вот только до этого она упорно и целенаправленно боролась с несправедливостью, и тут самоубийство…
– Понятно, – я нажал на «стоп» и переслал получившийся файл Инне, после чего сам позвонил своей красавице.
– Алло, Инна, привет…
– Мог бы дать дослушать, – раздался в трубке недовольный голос фаворитки. – Я как раз на Лубянке, и кое-кого эта запись уже очень… Очень заинтересовала!
– А что ты там делаешь? Я думал, ты в кампусе!
– Да по нашему заводику вопросы решаю, – мурлыкнула старшая цесаревна. – Знаешь, твоя идея с консервированным спайс-суши оказалась на удивление востребованной! Да, мы и технологию переработали, и специальную упаковку сделали, но сейчас даже армейцы хотят себе это блюдо в ИРП. Как минимум в «офицерский» набор!
– Это все замечательно… – хмыкнул я, – …но лучше поговорим об этом дома. Я немного занят.
– А где ты сейчас, собственно?
– В Крылатском. На Крылатской улице. Там, где в прошлом году ребенка съели, – ответил я. – С Софьей. И Анька за нами увязалась.
– Хм… Привет журнашлюшке… – игриво прочирикала цесаревна.
