Из диагноза следовало, что единственное отклонение от нормы – повышенная мозговая активность, вызванная вливаниями чужеродной сансары. То есть процесс, вызванный конкретно моими действиями, что, впрочем, совершенно безопасно, а потому в госпитализации, даже временной, пациентка не нуждается.
Увиденные же сестрой «галлюцинации» врачи объяснили буйной фантазией девочки, наложившейся на стресс от первых дней в колледже и начало активной магической практики при работе с ПМК и вязью. Ведь, в отличие от меня, Аня именно что маг и постоянно пользуется своим новеньким супернавороченным девайсом, при том, что опыта в создании заклинаний у нее меньше полугода. Вот на месте преступления у девушки и случились глюки.
Впрочем, помня слова Сафронова, я в подобных выводах сомневался. Появилась у меня одна теория, но вот проверить…
– Ань, – окликнул я сестру, когда мы, подбросив Софью к ее подъезду, вернулись наконец домой.
– Что тебе надо, предатель?! – буркнула девушка, но остановилась и хмуро уставилась на меня.
– Иди за мной, – произнес я, медленно поднимаясь на третий этаж. Туда, где располагались личные жилые комнаты проживавших в особняке девушек. Как я и говорил, это мне своего угла положено не было, зато у каждой из моих красавиц имелась собственная уютная спаленка.
– Как ты себя здесь чувствуешь? – спросил я. – Тепло, холодно или, может быть, жарко?
– Да как обычно, – нехотя ответила все еще обиженная сестра. – В этом коридоре вообще всегда было прохладно…
Мы с остановившейся рядом со мной Ниной переглянулись. Температура во всех помещениях этого дома поддерживалась автоматической системой климат-контроля и была одинаково комфортной. Да и по своим ощущениям, сказать, что здесь хоть немного прохладно, я не мог.
Поэтому решился на второй этап эксперимента и, подойдя к сестре, положил ей руку на голову, пустив легкий ток сансары. Аня букой посмотрела на меня и хотела было стряхнуть ладонь, но остановилась, нахмурилась, а затем, резко повернувшись, уставилась в противоположный конец коридора.
– Ты что-то видишь? – вновь задал я интересующий меня вопрос.
– Д-да… – дрожащим голоском произнесла девушка, а затем воскликнула: – Стоп! Это же…
Со слов сестры, некая туманная фигура выскочила из комнаты Адрианы, едва видимая копия двери в которую была распахнута настежь, и побежала в сторону так и не используемого нами кабинета бывшего хозяина дома, передавшего особняк Нине в качестве игрового наследства. В какой-то момент силуэт дернулся, после чего рухнул на пол, где и остался лежать. На том самом месте, где почти год назад завершил свой земной путь убитый заклинанием-шокером Нины пробравшийся в дом польский наемник, на свою беду неосмотрительно перепачкавшийся в пыльце фей.
На этом, собственно, эксперименты я решил считать завершенными. Мне требовалось подумать над выводами, хотя казалось, что они очевидны, а потому сестра была отправлена спать, да и мы с цесаревной поспешили прямиком в спальню. Вот только ничем этаким мы сегодня не занимались. Просто, сделав свои дела, забрались под одеяло и быстро уснули, не позаботившись даже о том, что никто из нас сегодня не ужинал.
Над сложившейся ситуацией я размышлял уже на следующий день, сидя на занятиях и лениво переписывая с экрана-доски в тетрадь примеры уравнений дифференцирования матриц. Душа у меня к алгебре, а теперь уже высшей математике не лежала от слова совсем.
Я вообще слабо представлял, как в будущем может пригодиться умение решать интегральные уравнения и находить суммы производных от матриц. И что в школе, что здесь, в колледже, это была по большому счету основная причина того, что данные предметы меня мало интересовали. Да, я при необходимости зубрил материал и, покуда формулы и последовательность действий не выветрились из головы, вполне пристойно мог решить то или иное уравнение. Вот только зачем мне нужно знать нечто подобное, если я все равно все забуду, – ответ на этот вопрос от меня всегда ускользал.
Нет, то, что это полезно для общего кругозора и вообще развития – понятно. Вот только увлечь чем-то подобным человека можно в первую очередь, показав ему необходимость применения подобных знаний на практике, а вот этим в школах обычно и не заморачиваются. Понятно, что все эти интегралы и матрицы нужны ученым или, например, программистам, но я-то не собирался становиться ни тем ни другим! И тем не менее данный факт не отменял ни самого наличия вышки в учебной программе преторианцев, ни того, что зачет в зимнюю экзаменационную сессию по этому предмету сдавать все равно придется.
Поэтому, пока руки работали, а уши слушали объяснения препода, я думал совсем о другом. Мысли мои вертелись вокруг странных способностей сестры и того, как это связано и имеет ли вообще отношение к телепатии моей матушки? А соответственно, знал ли об Аниных видениях герцог Сафронов, или сделанное в его кабинете предложение задействовать в расследовании младшую Ефимову было всего-навсего удачным выстрелом наугад. Ну и, конечно же, передо мной стояла дилемма: впутывать ли мою шебутную родственницу в эти далеко не детские проблемы или постараться обойтись своими силами?
Уже по окончании последней пары, на которой суровый техник монотонным голосом объяснял нам строение карбюратора автомобиля, я решил плюнуть на все и сделать Аньке предложение, от которого она не сможет отказаться. Хочет сестра приключений – она их получит! Вот только мне следовало позаботиться о том, чтобы с ней, как, в общем-то, и с Софьей, от которой теперь не отвяжешься, ничего этакого не приключилось.
Проблема в том, что в то время, как я сам был занят этим делом и таким образом участвовал в Большой игре, все мои возможные помощники также не сидели на месте и не могли срываться с места по первому же свистку. Иван Иванович здесь официально работал, и отвлекать его стало бы совершенно неразумно. Ву Шу была загружена на своем факультативе, а Валька…
Последнего я все же выцепил, благо в его отделении кампусной полиции начальником сейчас была моя коллега из КБК, знавшая о важности поставленных передо мной задач, а потому согласившаяся войти в положение. Софья появилась после первого же звонка, однако проблемы пришли оттуда, откуда я их и не ожидал. Сеструха, за ночь чего-то там себе нафантазировавшая, вдруг встала в позу и категорически отказалась мне помогать.
С одной стороны, понять ее было можно. Знать, что ты видишь «мертвых», – сомнительное удовольствие! Вот только я уже разогнался, и ее отказ меня совершенно не устраивал. К тому же, как по мне, видела она не духов покойников, а нечто совершенно другое.
Пришлось ехать всей компанией к ее факультету, затем вылавливать эту вертихвостку с подружками в ближайшем кафе и уговаривать, объяснять и даже подкупать, пока она, пусть нехотя, но все же согласилась сотрудничать. Теория, которую я изложил Ане, конечно же, держалась на соплях и так и недоказанном еще существовании у планеты некой «ноосферы», но, как по мне, имела право на существование.
Так вот, то, что видела моя сестра, по моему мнению, являлось отпечатком эфирных тел. Этаким «следом», оставленным живыми существами и записанным в эту самую ноосферу благодаря резкому выбросу «эмоциональной энергии».
