— Вы лжете.
— Пожалуй, не верь, но слушай… Я пришел сделать тебе предложение и советую не отказываться. Полюби меня!
— Это невозможно! Вы мне противны.
— Когда так, я изменю маркизу.
— Ты подлец!
— И пошлю его на эшафот.
— А! — сказала Лукреция, побледнев.
Но в эту минуту Бернье вдруг отодвинул ширму и показался.
— Сержант! — воскликнул с изумлением Солероль.
— Да, — отвечал молодой человек, — сержант Бернье, который говорит тебе, негодяй, что ты не выйдешь отсюда живым и не изменишь никому!
XX
Несмотря на крики Лукреции и Марион, которая прибежала на шум, эти оба человека обнажили шпаги и с бешенством бросились друг на друга. Капитан был уже стар, не очень храбр и ловок, сверх того, он был пьян. Бернье, напротив, был молод, строен и весьма силен, но бывают странные случайности — победителем остался капитан. Сержант скоро громко вскрикнул и упал, пронзенный шпагой капитана.
— Теперь, друг мой, я тебе вкратце доскажу эту таинственную историю, — прибавил Каднэ. — Вид крови протрезвил капитана; он ушел, не воспользовавшись победой. Маркиз де Жюто воротился через неделю; он ездил в Бургундию собирать деньги для заговора, который он замышлял. В эту неделю Марион и Лукреция ухаживали за раненым. Сержант должен был умереть, а остался жив; то что страсть маркиза и Солероля сделать не могла, то сделал случай. Из любви к Анри молодая девушка сделалась невольницей этих двух людей, она вздумала возмутиться, потому что в сердце ее произошел сильный переворот и любовь подверглась странному превращению: Лукреция забыла Анри и полюбила сержанта.
— Так и следовало ожидать, — заметил Машфер.
Но любовь Лукреции к Бернье осталась тайною. Долго сержант скрывался в комнате молодой девушки, и маркиз де Жюто, приходивший, однако, каждый день, не догадывался о его присутствии. Но в один вечер Лукреция исчезла: она вышла на один час и не возвращалась. Марион и Бернье ждали ее целую ночь; на другой день маркиз узнал об исчезновении Лукреции. Он подумал, что она его бросила. Посещение капитана Солероля вывело его из заблуждения. Лукреция, обвиненная в отсутствии патриотизма, была арестована и отведена в Консьержери. Маркиз де Жюто и Солероль разговаривали в комнате, смежной с той, в которой находился Бернье. Полуоткрытая дверь позволяла ему слышать все.
— Маркиз, Лукреция будет осуждена сегодня и гильотинирована вечером. Хочешь ее спасти?
— Хочу ли?! — вскричал маркиз.
— Хочешь, кроме того, сделаться генералом?
Маркиз с изумлением посмотрел на Солероля.
— Слушай, — продолжал капитан, — я служу тем, кто мне платит… Я чуть было не отдался тебе… Но теперь я увиделся с Робеспьером и все рассказал ему.
— Негодяй! — вскричал маркиз.
— И ты сделал бы то же самое на моем месте… По милости моих открытий я произведен в полковники. Хочешь быть нашим или хочешь отправиться на эшафот с твоей Лукрецией?..
— Как подл этот человек! — перебил Машфер.
— Подожди еще, — сказал Каднэ. — Тогда между этими людьми было заключено гнусное условие. Маркиз написал Робеспьеру письмо, в котором открыл заговор рыцарей кинжала и назвал своих сообщников. Взамен этого Солероль дал ему бланковый патент на чин генерала. На другой день Лукреция вышла из тюрьмы. Через три дня рыцари кинжала были арестованы, и в числе их маркиз и один человек, имя которого заставит тебя вздрогнуть… Мой брат!
— Ах! Я знаю эту печальную историю, — сказал Машфер.
— Ты знаешь, Марион любила его… и все еще носит по нему траур.
Каднэ провел рукою по лбу и вздохнул.
— Но я не понимаю одного.
— Чего?
— Маркиз выдал своих сообщников, зачем же его гильотинировали?
— Это было дело адского Солероля. Слушай и ты поймешь. Этот негодяй — сын кулонжского нотариуса; он знал, что у маркиза есть в Бургундии кузина, богатая наследница, Элен де Верньер. Знаешь ли, что он сделал? Он вздумал продать честь фамилии Жюто за руку Элен де Верньер.
— Я начинаю понимать.
— В одно утро — ты это знаешь — Элен де Верньер поспешно уехала в Париж. Ее отвезли к Робеспьеру, который показал ей письмо маркиза де Жюто и сказал:
— Если это письмо будет опубликовано, имя Жюто будет обесславлено навсегда. Ваш кузен сделается генералом, и Конвент будет благодарить его за патриотизм. Хотите вы спасти имя этого человека? В первом случае выходите за полковника Солероля, который мне друг и скоро будет бригадным начальником, а ваш кузен будет гильотинирован за то, что хотел спасти королеву. Он умрет незапятнанным. Во втором случае вы будете кузиной гражданина Жюто, бывшего маркиза, превосходного патриота, произведенного в генералы в награду за услуги Республике.
— Гражданин, — отвечала Элен де Верньер со спокойствием римлянки, — я выйду за гражданина Солероля; пусть падет голова, но спасется имя.
— Понимаешь ли ты теперь?
— Увы!.. — сказал Машфер.
— Маркиз, — продолжал Каднэ, — убежденный, что его арест был чисто и просто сделан для формы, ждал терпеливо суда. Он предстал перед революционным трибуналом с убеждением, что его похвалят за патриотизм, и вскрикнул от изумления, когда его приговорили к смерти. Он хотел говорить — его не послушали, и в пять часов вечера в тот же день голова пала и честь фамилии Жюто была спасена. Каким образом находим мы Лукрецию бесчувственную на руках Бернье, этого я не знаю, но скоро узнаю.
Когда Каднэ кончил свой рассказ, башни замка Рош показались в конце лесной аллеи и первые лучи солнца появились на горизонте.
* * *
Пора познакомиться с замком Рош, о котором говорилось несколько раз в этом рассказе.
Замок Рош был древней постройки времен Возрождения; он стоял на берегу Ионны, на скале, нависшей остроконечно, от которой, вероятно, заимствовал свое имя
[3]. Лес простирался до самых ворот замка. Ионна текла у его подножия направо и налево; пригорок, которого он был как бы передовым часовым, был покрыт виноградниками, и, несмотря на все правила искусства, у замка не было парка. Парк его составлял огромный лес, покрывавший весь пригорок.
История замка Рош была довольно блистательна с военной точки зрения, он выдержал осаду религиозных войн и Людовик XIV, проезжая в Бургундию, останавливался в замке Рош так же, как и в замке Солэй. Колыбель фамилии Жюто, он долго был главною квартирою этого рода, одного из древнейших в Нижней Бургундии, и прапрадед Анри де Жюто де Верньера был героем трагической сцены: он дрался на дуэли с бывшим товарищем по оружию, который старался запятнать его честь, ухаживая за маркизой Жюто; дуэль происходила ночью, на большой южной террасе, возвышавшейся над Ионной, в присутствии четырех соседних дворян, приглашенных в секунданты. Сначала дрались на шпагах, потом на кинжалах, так как одна шпага сломалась. Обольститель мало-помалу отодвигался до конца террасы и прислонился к парапету, тогда маркиз Жюто, отбросив свой кинжал, схватил врага поперек тела и швырнул его в Ионну. С тех пор террасу прозвали Балконом убийства.
