Как Паоло воссоединился с Вендрамином?
На все эти вопросы у нас нет ответа.
Как-никак, мы рассказываем правдивую историю и не стремимся заполнить эти лакуны из жизни наших героем событиями вымышленными.
Скажем честно: никакими сведениями, которые проливали бы свет на захват второго корабля, мы не обладаем.
Можно лишь предполагать, что на этом судне повторилась та же драма, что и на первом; что Людовик помог Паоло избавиться от команды, а затем Корсар разыскал Вендрамина в Неаполе и увез его с собой в Алжир…
Одним чудесным утром молодые люди прогуливались по набережной; Паоло был грустен, Людовик, как всегда, улыбчив и весел.
Вдруг к ним подошел негр и вручил Корсару письмо.
Оно содержало лишь пару строк:
«Будь готов к путешествию.
Возьмешь с собой своего друга Людовика.
Иаков».
Паоло затрепетал от радости.
По правде говоря, он изнывал от любви; его снедала безумная страсть к Ноэми; он все готов был отдать за нее — сокровище, вечную жизнь, что угодно…
Он надеялся добиться от Иакова ее руки.
— Ага! — воскликнул он, просияв, и протянул письмо Людовику. — Ты вот смеялся над тем, что со мной приключилось, прочти же.
Людовик прочел и, улыбнувшись, вернул записку другу.
— Хорошая шутка! — сказал он. — Но что оно доказывает, это письмо? Ничего. Россказням насчет старого еврея я верю, но только не в эту дребедень. Вечная жизнь… бедный Паоло!
Негр не уходил.
— Чего еще ты хочешь? — спросил Корсар.
— Отвести тебя туда, где кое-кто тебя ждет.
— И кто же этот «кое-кто»?
— Одна женщина.
— У нее есть имя?
— Я не могу тебе его сказать.
Паоло решил, что речь идет о Ноэми; он быстро пожал другу руку и вознамерился уйти.
— Подожди секунду… — бросил ему в спину Людовик.
— Говори что хотел, но поскорей…
— Будь осторожен!
— Почему?
— Мой дорогой, этот еврей представляется мне интриганом, имеющим на тебя опасные виды. Полагаю, он подсунул тебе какой-то наркотик — опиум или гашиш, и ты уснул… Как бы ты не стал марионеткой в его руках… Боюсь, в конце концов он все равно тебя обманет.
— Если я заполучу его внучку, то плевать на все остальное! — воскликнул Паоло и направился вслед за негром.
— Безумец! — прошептал Людовик.
Проведя Паоло по извилистым улочкам верхнего Алжира, негр остановился у небольшого, довольно жалкого с виду домика и постучал в дверь.
Открыла женщина.
То была пожилая арабка, дуэнья Ноэми.
— Входи, — сказала она и, когда юноша повиновался, быстро закрыла дверь.
Так как Алжир был городом, полным ловушек и опасностей, обнаружив себя в глубоком мраке, Паоло опустил руку на кинжал.
Старуха исчезла.
— Ничего не бойся, — прозвучало из темноты.
Паоло вздрогнул; хорошо ему знакомый, этот голос принадлежал Ноэми.
Хотя все окна были плотно закрыты, хотя ни один луч света не проникал в комнату, Паоло смутно различил силуэт и шагнул к нему; он обеими руками обнял облаченную в шелковое платье девушку и почувствовал, как горячие уста припали к его губам.
Странной была любовь двух этих созданий, роковой была их нежность! Они виделись лишь однажды. И вот уже их души потянулись друг к другу, почувствовали тиснение в груди жаждущего наслаждений сердца.
Он долго не выпускал девушку из объятий, упиваясь ее волнительной дрожью. Он и сам дрожал от каждого прикосновения к одеждам, облегающим юное тело и пропитанным восхитительными ароматами. Она тоже крепко его обнимала, тоже прерывисто дышала под его поцелуями.
Опьяненные любовью, люди забывают обо всем, придя в себя — обо всем вспоминают.
Паоло первым припомнил запрет еврея, и тотчас же на душе у него стало неспокойно: он опасался, что Иаков может прознать об этом неповиновении.
— Ноэми, — сказал он, — ты позаботилась, чтобы никто не узнал о нашей встрече? Твоему деду о ней не донесут?
Она разрыдалась.
— Ты меня не любишь! — пробормотала она сквозь слезы.
— Да что с тобой?
— Ты боишься поссориться с моим дедушкой; его обещания для тебя значат больше, чем я.
— Да нет же! Тысячу раз нет! Единственное, чего я боюсь, так это потерять тебя, если ему станет известно о нашей связи.
— Тогда можешь успокоиться. Он позволил мне любить тебя.
— Ты меня не обманываешь?
— Иначе я бы не посмела нарушить его запрет; он ужасный человек и раздавил бы меня, как лягушку; но он сказал, что я могу встретиться с тобой, если мне этого захочется.
— И он позволит нам пожениться?
— Нет.
— Но тогда…
— Он разрешил мне стать твоей любовницей, но не женой; таково его желание. Однажды вечером, после жуткой сцены, о которой я, мой милый ангел, не могу тебе рассказать, он сказал мне: «Что ж, люби его, если хочешь».
Последние слова Ноэми произнесла каким-то странным, изменившимся голосом.
— Что с тобой? — спросил Паоло.
— Ничего. Просто я рада, что ты рядом.
Паоло все никак не мог прийти в себя: такого поворота событий он не ожидал.
— Но как он мог согласиться закрыть глаза на нашу связь?
— Ах, откуда мне знать? Мой дедушка — человек необычный. Законы, мораль, приличия — всего этого для него не существует, мой друг. Он выше религии, Бога и дьявола; он ни перед чем не остановится. Он разрешал мне любить до твоего появления, но запрещал это с тобой, хотя я и не знаю, каким скрытым мотивом он руководствовался. Какой-то план у него явно был… Но неважно! Ты здесь, я люблю тебя — не будем же больше ломать голову над этими загадками.
И она притянула Паоло к себе.
— Ноэми, — сказал он, — почему бы тебе не открыть окно, раз уж нам нечего опасаться. Я хочу тебя увидеть. Взбрело же тебе голову покрыть наше любовное гнездышко таким мраком!
— Это была не моя идея. Таково условие дедушки: ты не должен меня видеть. Нам следует подчиниться.
— Странный человек! — промолвил Паоло и тяжело вздохнул.
Но Ноэми, нежная и ласковая, убаюкала его, как ребенка, и он успокоился.
Она стала для него такой, какими умеют быть влюбленные женщины; все ее чувства к нему смешались в одну всепоглощающую страсть.
Она проявила себя любовницей, матерью, сестрой и подругой одновременно; став соблазнительницей, она покорила его сердце.
