— Мистер… — Девушка кашлянула, словно не могла произнести его имени.
Он напрягся, но не оглянулся.
— Мистер, э-э… — Она снова кашлянула. — Сэвидж. Прошу вас.
Джек остановился и вопросительно уставился на нее, не собираясь облегчать ей жизнь. Кэндис покраснела.
— Я… э-э… не могли бы мы остановиться на несколько минут?
Он выразительно приподнял бровь, но взял поводья.
Соскользнув с лошади, Кэндис распрямила плечи, вздернула подбородок, зашагала к рощице мескитовых деревьев и скрылась в их тени. Джек поднес к губам флягу. Спустя несколько минут она появилась снова, стройная и длинноногая, в облегающей высокую грудь рубашке. Он протянул ей воду. Она сделала несколько глотков и вернула ему флягу.
— Простите, — девушка снова вспыхнула, — но при такой скорости нам потребуется неделя, чтобы добраться до Тусона.
— Что, не терпится попасть домой? — съязвил он.
— Может, нам… э-э… ехать вместе?
Пораженный, Джек не сразу нашелся с ответом. Он решил не ехать с ней по ряду причин. Но главная заключалась в том, что слишком часто в последнее время Джек испытывал возбуждение. Можно себе представить, что случится, если они окажутся вместе на лошади.
— Сменила гнев на милость? — поинтересовался он. Девушка промолчала. Джек подсадил ее в седло, взял поводья и двинулся вперед.
Через несколько часов Джек заметил впереди блики света — отражение солнечных лучей то ли от полевого бинокля, то ли от ствола ружья. Он встревожился, предположив, что это солдаты из форта Бьюкенен. Если это тот самый патруль, от которого он улизнул накануне, они не упустят возможности разделаться с ним.
Молниеносно взлетев в седло, он подхватил застигнутую врасплох девушку.
— Кто-то затаился за зарослями сагуаро, — тихо сказал он, поворачивая жеребца, чтобы кружным путем подобраться к месту, где находилась неведомая угроза.
— Что вы делаете? — прошептала она.
— Хочу выяснить, кто это.
— Почему бы нам просто не объехать их?
— Не исключено, что они нас тоже заметили.
Одной рукой он крепко обнимал ее за талию, поддерживая снизу ее грудь. Это очень нервировало Кэндис. Как, впрочем, и его крепкий торс, прижимавшийся к ее спине, как бы прямо она ни сидела. Девушка попыталась передвинуться к луке седла, но вместо этого еще прочнее обосновалась на его твердокаменных бедрах.
— Не ерзай, — буркнул он.
Кэндис напряглась еще больше, остро ощущая прикосновение к его телу. Сердце учащенно забилось.
Внезапно он остановил жеребца и соскользнул на землю, стащив ее за собой.
— Веди себя тихо и делай, как я.
Джек, пригнувшись, потащил девушку к кактусам, густо разросшимся вокруг нагромождения скалистых обломков. Толкнув Кэндис в небольшую расщелину, он приказал:
— Оставайся здесь. — И исчез в зарослях.
Кэндис смотрела ему вслед, прислушиваясь к доносившимся до нее голосам и смеху. Поколебавшись, она последовала за ним. Кто знает, может, это ее соседи с ранчо или, дай Бог, отряд военных?
Индеец лежал на животе, вглядываясь в склон холма, затененный колючим кустарником. Кэндис опустилась на четвереньки и подползла ближе. Она была в десяти ярдах от него, когда он вдруг перекатился на спину, выхватив «кольт» с такой скоростью, что Кэндис не поверила своим глазам, увидев направленное на нее дуло. Она вскрикнула, застыв на месте.
Джек прыгнул вперед и, повалив ее на землю, начал стрелять. Три выстрела последовали один за другим, затем наступила тишина. Кэндис подняла голову и увидела, что он тщательно прицеливается в удалявшегося галопом всадника. Раздался выстрел. Конь мчался во весь опор. Джек выпрямился и бросился вниз по склону.
Кэндис села, вытирая заливавший глаза пот. Осторожно поднявшись на ноги, она посмотрела вниз и вскрикнула. Три лошади без всадников уносились прочь от того места, где лежало три бездыханных тела. Кэндис услышала еще один выстрел.
Стоя над индейцем, одетым, как апачи, Джек прятал пистолет в кобуру. На груди индейца расплывалось красное пятно. Кэндис стало дурно. С минуту она смотрела на неподвижную фигуру Джека.
Джек заворачивал индейца в оленью кожу. Потрясенная, Кэндис наблюдала за ним. Он сложил одеяло, закрыв лицо и тело воина так осторожно, словно пеленал младенца, а затем свистнул. Вороной, появившись из-за холма, галопом понесся к хозяину. Джек перекинул индейца через седло.
Раздался стон, и один из распростертых на земле мужчин пошевелился. Падая и царапая ладони, Кэндис сбежала вниз по склону, мимо Джека, который привязывал индейца к седлу. Упав на колени, она склонилась над ковбоем. Его глаза были открыты. По бледному лицу струился пот. Кэндис, достаточно зная о пулевых ранениях, понимала, что его рана смертельна. Однако пройдут часы, прежде чем он умрет. Она вскочила на ноги.
— Мистер Сэвидж! Он жив!
Стоя к ней спиной, Джек продолжал привязывать индейца, словно ничего не слышал.
— Мистер Сэвидж! Этот человек еще жив!
— Помогите, — еле слышно выдохнул раненый.
Джек не отзывался, даже не подавал виду, что слышит ее. Она бросилась к нему и схватила за руку.
— Он жив! Вы что, оглохли? Ради Бога…
— Знаю, — безжизненно отозвался он, не глядя на нее. Кэндис попятилась.
— Он ранен, — повторила она. — Вы бросите его умирать, как животное?
Джек повернулся к ней:
— Он и есть животное.
Ее глаза расширились.
— Пора ехать, — сказал он.
— Что вы за человек? — выдохнула Кэндис. — Это вы животное. Вы хладнокровно убили его друзей…
— Пора ехать, — повторил Джек.
— Вы не можете бросить его! — закричала Кэндис и повисла у него на руке. К изумлению девушки, он свирепо стряхнул ее. Кэндис упала, сжавшись от страха, когда Джек с угрожающим видом навис над ней.
— Апачи был совсем мальчиком, — яростно прорычал он. — Не старше четырнадцати лет. Его оставили здесь, чтобы не подвергать опасности, потому что он еще не прошел обучения. Знаешь, что они сделали с ним?
Кэндис не проронила ни слова.
Он опустился на колени. Глаза его сверкали.
— Кем надо быть, чтобы захватить безоружного мальчишку, связать его, изрезать ножами и наблюдать, как муравьи заползают в открытые раны?
Кэндис онемела.
— На его груди не осталось кожи, — сказал Джек. — Муравьи были повсюду, даже на лице: в носу, во рту, в глазах. Эта свинья умрет — медленно. Страдая от ужасной боли. Как умер тот мальчик.
Ее голос был едва слышен:
— Это неправильно.
