Страны богатые, экономически развитые называют Первым миром или золотым миллиардом… Страны дикие, экономически бедные, которые богаты лишь сырьём (да и то не все), называют Третьим миром. Их население очень бедно… И наконец, есть промежуточная группа стран, которая находится по своему экономическому развитию между Первым и Третьим миром. Это страны Второго мира, или, как их ещё называют, страны догоняющего развития. Россия, если вам интересно, относится именно к этой группе стран, но имеет много черт, характерных для стран Третьего мира, например, разница в доходах между самыми богатыми и самыми бедными у нас на уровне стран Третьего мира.
В Первом мире, где люди живут сыто и богато, от избытка жира выделилась кучка прекраснодушных гуманитариев с ангельскими белыми крыльями, они всех в мире жалеют, защищают природу от загрязнения, а жителей нищих стран от эксплуатации. В общем-то, это очень добрые люди, хоть и глуповатые. Давно и не мной замечено, что богатые люди вообще добрее бедных – потому что богатая, развитая экономика смягчает нравы и производит большое число добрых, гуманных граждан, не склонных решать вопросы с помощью насилия, склонных помогать другим людями, они благодушны от сытости и могут поделиться с нуждающимися. А вот бедным делиться просто нечем, от суровой жизни их нравы грубы, а вкусы примитивны, они злы на жизнь и окружающих, завидуют богатым и часто готовы навредить им из зависти… Всё это так, но вот ума в головы развитая экономика вложить не может, поэтому некоторые добрые люди в богатых странах хлопают своими белыми ангельскими крыльями громче, чем ушами. Я имею в виду их тревожные журавлиные крики о том, что ресурсы надо «беречь» и что богатые страны «грабят» бедные.
Мы уже выяснили, что в современном мире это совершенно не так! Именно нищему Третьему миру выгодна неэкономичная, ресурсопожирающая экономика богатых стран: чем больше сырья у них закупят, тем лучше продавцу! Но развитые страны как раз год от году снижают содержание сырья и энергии в своей продукции – и тем самым понижают стоимость всего Третьего мира и его нужность. Цивилизация все меньше и меньше нуждается в отстающих. А дикари, напротив, нуждаются в цивилизации как в воздухе, иначе им просто не выжить.
Если бы можно было вернуться в прошлое на сто лет назад и взвесить на гигантских весах весь экспорт продукции из Америки, а потом прилететь обратно в современность и взвесить весь американский экспорт сегодня, мы, к своему удивлению, не обнаружили бы никакой разницы: одинаковый вес! Количество вывозимого товара, измеряемое в тоннах, практически не изменилось. Но стоимость этой массы, которая выражена в долларах, выросла в 20 раз (для тех, кто возразит, что с тех пор произошла сильная инфляция доллара, поясним, что речь идёт о сопоставимых долларах, то есть очищенных от инфляции). И это – цена ума. Потому экономисты говорят, что мировая экономика (имеется в виду, разумеется, экономика развитого мира) сейчас переходит в новое состояние – в «экономику нелимитированных ресурсов».
Смысл этого определения ясен из названия. Если раньше нас ограничивали ресурсы, то теперь они почти уже перестали играть сдерживающую полёт фантазии роль. Развитый Первый мир из одной тонны сырья, купленной в условном Третьем мире, создаёт всё больше товарной ценности. Никому больше не нужно ничего завоевывать, как раньше – ни территории (земля давно уже не ценность), ни ископаемые (их дешевле купить, чем за них воевать).
Вместо физической материи в производстве всё больше используется «виртуальная материя» – информация, новые знания, изобретения, идеи. Затраты разных компаний на интеллектуальный продукт растут бешеными темпами. Вот пример: в тот год, когда из-за экономической несостоятельности развалились практически все социалистические страны во главе с самой большой (1991 г.), экономически состоятельная Америка потратила на приобретение интеллектуального продукта (изобретения, программы, результаты исследований) 112 миллиардов долларов, а на сырьё и материалы – 107 миллиардов. То есть на мозги тогда ушло денег на 5 миллиардов долларов больше, чем на сырьё. Через шесть лет сумма, потраченная на материальные предметы, практически не изменилась, но зато разрыв между тратой на мозги и затратами на материалы вырос с 5 до 212 миллиардов долларов!
Причём информация, ум и знания заменяют не только сырьё и материалы, но и энергию, необходимую для производства, – этот эффект проявился практически сразу, как только индустрия знаний начала зарождаться, а эпоха индустриализма заканчиваться, то есть на излете прошлого века. Экономисты обратили внимание на то, что с середины 70-х годов до середины 80-х годов ХХ века валовый национальный продукт развитых стран вырос на треть, но при этом потребление энергии выросло всего на 5 %. Потому что были внедрены энергосберегающие технологии и новации, то есть в производство был вложен ум вместо энергии. За тот же срок сельскохозяйственное производство в Америке выросло на четверть. При этом энергопотребление в сельском хозяйстве не только не выросло, но и сократилось в полтора раза – по той же причине.
Мы тут недавно говорили о нефти, которая давно обещала кончиться, но все никак не кончается, так вот, за последние 20 лет прошлого века доля нефти в 1 долларе продукции, произведённой в США, упала на треть, то есть Америка стала расходовать меньше нефти в расчете на единицу продукции.
То же самое происходит с металлами и водой. В середине ХХ века закончилась мировая война. Ну, дадим миру десяток лет на восстановление и посмотрим, что происходило с 1960 года до конца ХХ века. За этот срок валовый продукт Америки вырос в два с половиной раза. А потребление черных металлов (стали и чугуна) снизилось. В Германии целлюлозно-бумажная промышленность увеличила выпуск продукции и при этом сократила свои потребности в воде в 30 (!) раз. Чем возместили сталь и воду? Умом. Новыми технологиями.
Мы погружаемся в какой-то виртуальный мир, в котором материя значит всё меньше и меньше. А информационная составляющая, производная сознания – всё больше и больше. Хотя каких-нибудь сто и даже пятьдесят лет назад, во времена индустриальной экономики, всё было совершенно иначе – тогда целые страны были подвержены сырьевому ужасу. И особенно чётко это проявлялось во время войн. Например, такая промышленно развитая страна, как Германия, ввязавшись в Первую мировую войну, внезапно обнаружила себя буквально стоящей на краю сырьевой пропасти.
Первая мировая началась летом 1914 года, а уже осенью генералы и правительство были шокированы, когда к ним пришёл хозяин огромного химического концерна, производящего порох, и объяснил, что буквально через полгодика воюющая Германия останется без пороха, то есть проиграет войну, потому что нечем будет стрелять. К удивлению генералов, порох делается не из воздуха, а из селитры, о чём они никогда не задумывались. А селитру привозят из Чили – именно там расположены её крупнейшие месторождения. А воюющая на два фронта Германия находится в морской блокаде, потому доступ к селитре для неё закрыт. И уже к весне все завезённые на пороховые заводы запасы селитры закончатся, порох будет делать не из чего.
Какая неприятность!
В результате все химики, призванные на войну, были отозваны с фронта, чтобы начать работать не руками в окопах, а головой в лабораториях и срочно найти замену селитре. И немецкий гений не подвёл – прижатые в угол немцы придумали, как делать порох… из воздуха. Точнее говоря, они начали делать из воздуха, в котором 78 % азота, аммиак (соединение азота с водородом), а аммиак вполне заменил первичное сырьё для производства пороха.
