– Вот как? – удивленно подняла брови Хурнен. Путешествие с Ядра на Край занимало девять месяцев.
– Есть одна загвоздка, – предупредил Марс.
– А именно?
– По моим прогнозам, течение Потока с Икойи до Края откроется лишь примерно на пять месяцев.
– И когда оно откроется?
– Примерно через три недели.
– Вряд ли нам захочется оказаться в течении Потока, когда оно закроется, – заметил Брен.
– Да, – кивнул Марс. – Некоторые течения Потока разрушаются от одного конца к другому, часть скачкообразно, часть сразу. Это течение принадлежит к числу тех, которые разрушаются сразу.
Хурнен повернулась к Грейланд:
– Судя по тому, что я услышала, у нас в лучшем случае три месяца на то, чтобы собрать и подготовить группу, способную вернуть под наш контроль Край, прежде чем это течение разрушится и заберет с собой любой находящийся внутри его корабль.
– Да, – сказала Грейланд. – Это возможно?
– Это… непросто.
«Опять это слово», – подумал Марс. Грейланд тоже это заметила.
– Мы спрашивали не об этом, – сказала она.
Хурнен поморщилась:
– Понимаю, мэм.
– В таком случае давайте говорить прямо, адмирал Хурнен, генерал Брен. – Грейланд пронзила обоих взглядом. – В наши намерения не входит оставлять Край Нохамапитанам. Они представляют угрозу для нынешних жителей планеты, и неменьшую угрозу для любого, кто попытается искать там убежище. Беженцы уже в пути, адмирал, и, прежде чем все закончится, их будет намного больше. Если возможно, мы должны это сделать, сколь бы непросто ни было.
– Это в самом деле возможно, Ваше Величество, – ответил Брен. – Но при всем к вам уважении, вы должны понимать, о чем просите. Вы просите о внезапном и массовом привлечении сил, которые придется собрать из всех доступных нам систем и которые успеют послать корабли и людей в систему Икойи до того, как разрушится течение Потока. Для каждого корабля, каждого морского пехотинца, каждого члена команды, которых мы пошлем на Край, это станет путешествием в один конец. Они никогда больше не увидят своих супругов, родных и детей. Каждый, кто поступает на службу, понимает, что ему приходится чем-то жертвовать, оказываясь вдали от дома, иногда на многие годы. Но, Ваше Величество, то, о чем вы просите, не просто самоотдача. Фактически вы просите их пожертвовать собственными жизнями.
– Думаете, подобный приказ может привести к бунтам? – задумчиво спросила Грейланд.
Брен посмотрел на нее так, будто получил пощечину:
– Я этого не говорил… мэм.
Последнее он добавил явно поспешно; Марс отметил, что Грейланд не удостоила данный факт вниманием.
– Речь не только о командах и морских пехотинцах, мэм, – сказала Хурнен. – Корабли тоже не вернутся. – Она взглянула на Марса. – Если только вы не прогнозируете в ближайшем будущем течение потока, исходящее из окрестностей Края.
– Нет, – ответил Марс.
Хурнен кивнула:
– В таком случае у нас останется, соответственно, меньше кораблей на случай беспорядков, которые, как мы все знаем, рано или поздно произойдут.
– Мы можем построить больше кораблей, – сказала Грейланд.
– У ваших родственников хватает заказов и без вас, – ответила Хурнен, имея в виду дом Ву.
– Нисколько в том не сомневаемся, – сухо заметила Грейланд. – Однако мы вполне можем их убедить, что нужды имперского флота превыше всего. Что касается команд и морских пехотинцев… – Грейланд снова посмотрела на Брена. – Если мы не сможем вернуть их к своим семьям, то, возможно, нам следует доставить их семьи к ним.
– То есть отправить их семьи на Край? – спросила Хурнен.
– Да. По прошествии некоторого времени, которое потребуется, чтобы покончить с угрозой со стороны Нохамапитанов и восстановить порядок на Крае.
– Обеспечить все это…
– Да, будет непросто, – закончила фразу Грейланд. – Так же как и создать флотилию, которую мы отправим на Край. Адмирал, генерал, прошу вас понять: мы вовсе не рассчитываем, что это будет легко. Точно так же, как не будет легко и все остальное. Нам всем предстоит сделать трудный выбор, и от всех нас потребуются жертвы. Возможно, вы даже сочтете за любезность первыми показать пример.
– Что ж, ладно. – Хурнен и Брен снова посмотрели друг на друга, а затем встали. – Мы должны выяснить, какие корабли и кто из людей доступны нам в ближайшее время. К утру вы будете об этом знать.
– Спасибо, адмирал, – сказала Грейланд.
– А вы пришлите нам те данные, чтобы их проверили наши люди, – обратилась Хурнен к Марсу. – Мы должны просмотреть их под микроскопом.
– Да, конечно.
– Как вы понимаете, если наши люди хотя бы отчасти усомнятся в ваших данных, дальше мы двигаться не сможем.
– Если у них появятся какие-либо вопросы, с радостью на них отвечу, – кивнул Марс.
Адмирал бросила на Марса взгляд, который тот почти однозначно воспринял как: «Надеюсь, ты не потратишь впустую мое время, альфонс». Затем последовал обычный обмен любезностями, после чего Марс и Грейланд снова остались одни на несколько минут, которые требовались помощникам имперо, чтобы препроводить в кабинет очередных посетителей.
Вздохнув, Грейланд посмотрела на Марса и снова стала Карденией.
– Вряд ли им понравился план, – сказал Марс.
– Я точно знаю, что он им не понравился, – ответила Кардения. – Все эти разговоры насчет возможных проблем с данными значат только одно – адмирал всеми силами пытается отвертеться.
– Никаких проблем с данными нет, – заверил ее Марс.
– Это вовсе не означает, что они не найдут хоть какую-нибудь.
– В таком случае сразу станет ясно, что проблема в них, а не в данных.
– Мне бы твою уверенность, – потягиваясь, проговорила Кардения.
– Думаю, ее более чем достаточно.
– Дело не во мне, а в них. – Кардения показала на дверь. – Меня слегка раздражает, что они уже пытаются сбросить твою работу со счетов из-за наших с тобой отношений.
– Ты тоже заметила? – усмехнулся Марс.
– Меня так и подмывало врезать ей по физиономии.
– Вряд ли это было бы разумно.
– Зато мне было бы приятно. Секунд пять. Жаль, что они сомневаются в твоей работе.
– Это не твоя вина, – сказал Марс.
– Не совсем, – напомнила Кардения.
– Ладно, пусть твоя, но мне все равно. В целом все для меня складывается не так уж плохо.
– Рада, что вы так считаете, лорд Марс.
– Спасибо, мэм, – снова улыбнулся Марс. Встав, он изящно поклонился, вызвав у Кардении невольный смешок. – Что-нибудь еще?
