– Мне казалось, что она вам нравится, – заметил Вульф.
– Я не собираюсь с ней целоваться, мать твою. Ей незачем мне нравиться. Мне достаточно ее уважать, что я и делаю. По крайней мере, куда больше, чем долбаную Грейланд. Я видела вблизи их обеих. Одна точно знает, что делает. Другая, вообще говоря, нет.
– И как вы намерены… присвоить эти средства? Мне казалось, что вы передали все ее тайные счета, какие вам удалось найти.
– Да, я передала все тайные счета, о которых сообщила, – кивнула Кива. – Но есть и те, о которых я никому не говорила.
– И, как я понимаю, вы не просто снимали сливки, – улыбнулся Вульф.
– Это не снятие сливок. Это разумное финансовое планирование.
– Не самый лучший план, – заметила тем же вечером Сения Фундапеллонан, после того как их с Кивой привычный ночной фестиваль взаимных оргазмов завершился и они перешли к разговорам.
– Все будет хорошо, – заверила ее Кива.
Сения приподнялась на постели:
– Ты инсценировала разрыв с правительницей всей известной Вселенной, публично обвинена в финансовых махинациях и делаешь вид, будто намерена связать судьбу с личностью, которая по крайней мере дважды пыталась убить имперо. Эта личность принадлежит к семейству, пытавшемуся совершить переворот, а также, не будем забывать, убила по крайней мере одного члена императорской семьи. Да, кстати, еще пыталась убить и тебя.
– И на которую ты прежде работала, – напомнила ей Кива. – Собственно, в каком-то смысле все еще продолжаешь. По крайней мере, на ее дом.
Наклонившись, Сения поцеловала Киву в плечо.
– Теперь я работаю на тебя. Ты меня похитила, помнишь? После того, как меня ранили, целясь в тебя.
– Когда ты так говоришь, все и впрямь кажется слегка запутанным, – призналась Кива.
– Совсем чуть-чуть. Я просто хочу сказать, что у Надаше будет немало причин подозрительно к тебе относиться. И ты должна суметь отразить все ее подозрения.
– Мы для этого уже немало сделали, – ответила Кива. – У Надаше почти наверняка есть свои люди в министерстве юстиции и министерстве доходов. Решив проверить претензии в мой адрес, они увидят прекрасно сфабрикованные материалы расследования, подтверждающие то, что я говорила Вульфу. Отчет о долгом следствии, в виде документов с метаданными об их создании в последнюю пару недель. Как раз то, что требуется для обвинения.
– Похоже, ты этим весьма гордишься, – пробормотала Сения.
– Да ну, всего лишь красивый штрих, мать его растак.
– Вряд ли это удачная мысль – чересчур влюбиться в собственный ум.
– Ты что, моя мамочка?
– Будь я твоей мамочкой, я бы чаще употребляла слова «твою мать».
– Вполне нормальные слова.
– Несомненно, – кивнула Сения. – Хотя… может, и не настолько, когда они вылетают из твоего рта через раз.
– Да я половину долбаного времени сама их не слышу, когда говорю.
– Знаю. – Сения погладила Киву. – Но если бы я употребляла их столь же часто, как ты, то ты наверняка бы услышала.
– Нет, не услышала бы.
– Да, мать твою, наверняка, мать твою, услышала бы, мать твою.
– Сейчас ты просто перебарщиваешь.
– Не особо.
– Великолепно. Теперь я начну слышать их каждый раз, мать твою.
Сения снова погладила Киву.
– Уверена, это пройдет. Но я лишь хотела сказать, что, сколь бы умной ты себя ни считала, тебе следует быть осторожнее с Надаше. Ты права – я в самом деле работала на ее семью. Я знаю, что они из себя представляют. Они найдут тебя там, где ты совсем не ждешь. Для них это обычное дело.
– Знаю.
– Я знаю, что ты это знаешь, Кива. Но мне нужно, чтобы ты это почувствовала. – Сения села в постели. – Послушай… может, для тебя это покажется несколько рановато, потому что ты… это ты, но вся штука в том, что я тебя люблю. Чего, кстати, я вовсе не ожидала. Мне было хорошо с тобой, а потом, когда меня ранили и ты обо мне позаботилась, я стала тебя еще больше ценить, и вообще, ты всегда мне нравилась. Но теперь я знаю, что люблю тебя, и это настоящий кошмар, потому что теперь мне приходится за тебя волноваться. Так что мне нужно, чтобы ты всерьез почувствовала, умом и нутром, что от Надаше Нохамапитан исходит опасность. И пока ты этого не почувствуешь, твоя жизнь под угрозой. Что меня до ужаса пугает.
Лежа в постели, Кива выслушала все, что говорила ей Сения, а потом после вежливой паузы высказала ей то единственное, что, как ей казалось, являлось уместным в данный момент:
– Ты что, пытаешься меня проклясть, мать твою?
– Что? – в замешательстве переспросила Сения.
– Ты что, пытаешься меня проклясть, мать твою? – повторила Кива. – Заявляя, будто любишь меня, перед тем как я собралась всерьез потрахаться с этим долбаным переворотом? Большей чуши не могла придумать?
Сения уставилась на Киву, а потом расхохоталась и упала на нее сверху.
– Ну ты и сука, – проговорила она.
– Вот так-то лучше.
– Не лучше, зато правда. – Сения прильнула к Киве.
– Я буду осторожнее, – сказала Кива несколько минут спустя.
– Ладно, ладно, – кивнула Сения. – Не пойми меня превратно. Я знаю, что ты разобьешь все планы Надаше в пух и прах. Никто так не разрушает чужие планы, как ты.
– Спасибо.
– Не за что. Только постарайся не дать ей проделать то же самое с тобой.
– Постараюсь, – пообещала Кива.
Именно Кива организовала следующую встречу. Поскольку она считала, что лучше создать впечатление, будто она не доверяет заговорщикам, которым на самом деле не доверяла, она устроила встречу в общественном месте, недавно переименованном в парк Аттавио Шестого. Парк располагался поблизости от Брайтона, поместья покойного имперо в Ядропаде, которое он предпочитал имперскому дворцу в Сиане. Временем для встречи Кива выбрала вторую половину дня, когда парк Аттавио Шестого обычно был полон людей, которые бегали трусцой, катались на велосипедах, выгуливали домашних животных, играли с детьми и так далее. Парк Аттавио Шестого был не слишком велик, но в нем было несколько пешеходных бульваров, обсаженных деревьями с пышной листвой, которые образовывали над головой почти сплошной полог, усложнявший задачу возможному снайперу.
Кива отдавала себе отчет в том, что, скорее всего, проявляет избыточную осторожность. С другой стороны, Надаше уже пыталась убить ее с помощью снайпера. Так что, возможно, когда речь шла о Нохамапитанах, избыточная осторожность на самом деле являлась самым необходимым долбаным минимумом.
Увидев Киву, сидевший на скамейке у входа в парк Друзин Вульф помахал ей, а когда она подошла к нему, молча протянул ей руку. В его ладони лежал наушник знакомой модели с сенсорным управлением питанием и громкостью. Взяв наушник, Кива вставила его в ухо и включила прикосновением пальца. Десять секунд спустя послышался сигнал входящего звонка, и Кива снова коснулась наушника, принимая вызов.
