САРА НАГАТА: И это не сработает. Извините, что перебиваю. Да, разумеется, я читала черновой материал. Он написан очень сухим и слишком научным языком. Никто за пределами академических кругов этого не прочитает. Если последние несколько лет нас чему-то и научили, так это тому, что общество прежде всего реагирует на эмоции. Зачастую даже в ущерб логике. И поэтому нам нужно, чтобы это сообщение было как можно более эмоциональным. Нужно сделать так, чтобы Импульс что-то значил.
ТЕРРИ КУИНН: Что, например?
САРА НАГАТА: Так, скажу пока первое, что приходит в голову. Навскидку. Предлагаю подойти с такого угла: Высшие послали Импульс на Землю, именно на нашу планету из миллиардов других планет во Вселенной, потому что мы особенные. Человечество стоит на перепутье. Мы живём, так сказать, взаймы. Наша планета страдает от того, что мы столетиями безрассудно ей вредили, и теперь она отвечает нам на это ужасными штормами, невиданной засухой и неизлечимыми болезнями. Сейчас нам как никогда нужен могущественный союзник. Последние два миллиона лет мы были доминирующим видом на этой планете. Теперь это изменится: Высшие – не наши создатели, не наши «старшие братья», но также и не межгалактические задиры или захватчики. Я думаю, они вроде посланников, приглашающих нас стать частью чего-то большего
[88]. Код Импульса – это испытание, приглашение стать частью Вселенной за пределами нашего маленького болота.
ТУРРИ КУИНН: Ого… Ну, что ж… Гленн?
ГЛЕНН ОУЭН: (Медленные аплодисменты.) Это очень круто. Мощно. Мне нравится посыл и мне нравится подход. Но что дальше? То есть мы говорим миру о существовании Импульса, о том, что его послали Высшие и что теперь мы будем частью некоего… межгалактического сообщества. Это я понял, и мне это нравится, но я хотел бы знать, что дальше. Вы упомянули историю с бриллиантами, изобретение обручального кольца. Как это связано с нашим случаем?
САРА НАГАТА: Из-за Финала.
ГЛЕНН ОУЭН: Ладно. Звучит немного зловеще.
САРА НАГАТА: Это серьёзный вопрос. Люди часто путают серьёзность с претенциозностью. Сообщение должно быть сильным. Из того, что я читала, из всех документов по Коду Импульса и работы Комиссии по раскрытию я сделала вывод: все эксперты согласны, что это событие должно привести к чему-то большему. Я бы хотела назвать это «Финалом».
ПЕР АКЕРСОН: И что произойдёт в Финале?
САРА НАГАТА: Это знают только Высшие.
ГЛЕНН ОУЭН: Нет, это рискованно. Не знаю… Терри?
ТЕРРИ КУИНН: Я понимаю, почему вы предлагаете это, Сара. Согласен, вся эта история – Импульс, Вознесение… Они ведут к чему-то ещё. Это очевидно. Но я не уверен, что нам стоит обещать людям какое-то чудо. Вы говорите о чём-то сродни «Восхищению Церкви». Это опасно.
САРА НАГАТА: Почему?
ПЕР АКЕРСОН: Потому что этого может не произойти. Что, если всё закончится на Импульсе и Вознесении? Что, если Вознесение прекратится завтра и все эти люди вернутся домой, как будто ничего не случилось? Тогда мы будем выглядеть круглыми дураками.
САРА НАГАТА: Мы все знаем, что завтра это точно не прекратится.
ГЛЕНН ОУЭН: Я думал, мы не собирались говорить о Вознесении.
САРА НАГАТА: Я сказала, что не стоит говорить о нём прямо сейчас. Мы расскажем о нём в Финале. Послушайте, Терри только что сравнил мою идею с религиозным явлением – и это очень точное сравнение, это именно то, что нам сейчас нужно. Религиозные термины – единственные подходящие термины в данной ситуации, чтобы охватить всю силу эмоций, которые испытают люди после нашего сообщения. Чтобы подать это правильно и дать людям надежду, в которой они нуждаются, чтобы пережить всё это, это должно быть похоже на воскрешение. Вот что такое Финал. Это будущее, это дар…
ПЕР АКЕРСОН: Мы как будто придумываем на ходу.
САРА НАГАТА: Иначе никак. На самом деле в документах по раскрытию нет никаких настоящих ответов. Правда проста и болезненна: никто не знает, почему Высшие сделали это с нами. Нам неизвестно, кто они и откуда. Возможно, они похожи на нас, а может, они выглядят как трёхметровые гигантские слизни. Желают ли они нам зла? Что более вероятно, мы им просто безразличны. Но мы не можем сказать об этом американцам. Вы хотите паники и ужаса среди населения? Нет. Никто из нас не хочет. Так что нам нужно создать такую историю, такое сообщение, которое принесёт людям мир и надежду. Это уникальная возможность объединить людей – другого такого шанса не будет.
ГЛЕНН ОУЭН: Ладно, я в деле. Как много времени это займёт?
САРА НАГАТА: Если президент выдаст официальное разрешение, мы с моей командой сможем подготовить черновик кампании за сорок восемь часов.
36
ГЛЕНН ОУЭН, БЫВШИЙ ГЛАВА АДМИНИСТРАЦИИ ПРЕЗИДЕНТА
НЬЮПОРТ-НЬЮС, ВИРДЖИНИЯ
4 МАРТА 2026
Город Ньюпорт-Ньюс, штат Вирджиния, – одно из немногих мест на Восточном побережье, которое, на удивление, почти не изменилось после Вознесения.
Население стабильно держится отметки в сто тысяч человек – большинство приехало сюда из соседних штатов. Город встречает всеми положенными звуками и видами, ассоциирующимися с приморским курортом для преуспевающей богатой элиты.
Гленн Оуэн переехал сюда через год после Финала. Он говорит, что искал новую жизнь в старом месте. Он мог выбрать что-нибудь севернее, вроде Массачусетса или Род-Айленда, но ему понравилась расслабленная атмосфера города Ньюпорт-Ньюс.
Он вернулся к корням и снова преподаёт философию нескольким сотням бывших руководителей, банкиров, юристов и политиков. Несмотря на события, связанные с Высшими, – а возможно, и благодаря им, – Гленн обнаружил, что к изучению нигилизма люди тяготеют по-прежнему.
Как и все мы, люди, записавшиеся на его курсы, как правило, пережили очень трудные времена. Но, кроме того, они не понаслышке знают, как быстро может отвернуться удача и как легко потерять власть. Вместо того чтобы обратиться к традиционным религиям – некоторые из этих религий, вроде буддизма и иудаизма, получили довольно большой приток новых последователей, – они приняли философию бессмысленности. Вселенная состоит из случайностей, смерть неизбежна и незначительна, а человеческий разум – причудливая прихоть природы.
В свою первую беседу с Гленном я спросил, не считает ли он такое мышление опасным. Он настаивал, что нет, это практично. Однако он не захотел говорить о своей работе и о своём новом занятии в интервью (подозреваю, потому, что он готовит свой magnum opus, большой трактат по нигилизму, который надеется закончить в следующем году). Вместо этого мы подробно обсудили события, которые привели к Финалу и кризису в Белом доме.
