— Да, конечно… — Юлия замялась, вспоминая имя и титул этого ледяного красавца, в чью руку она уже вложила свою маленькую ладошку. Мужчина понимающе усмехнулся и пришёл на помощь.
— Граф Харт Бероуз, ваша светлость, — поклонился он и, повинуясь волшебной музыке, заставляющей всех присутствующих предаваться какому-то безудержному веселью, закружил Юлию в танце.
— Вы, кажется, являетесь одним из советников его величества? — Дежурная улыбка, рука девушки взлетает над головой, подчиняясь уверенным движениям партнёра, вращение и шаг друг к другу. Раз-два-три.
— Совершенно верно. Удивлён, что вы запомнили, — рука за спиной, поворот, смена мест и стремительное вращение по кругу. Раз-два-три.
— У вас очень выразительный профиль и эта бледность… пудра? — Полуповорот, придержать подол юбки, шаг друг к другу. Раз-два-три-раз!
— Вы непосредственны! Нет, это мой натуральный цвет.
Граф усмехнулся. Эта девочка его веселила!
Раз-два-три.
Музыка лилась, заглушая своими звуками и шелест платьев, и топот порой весьма нестройных ног… Но каждый представлял себя и листом, что кружится, послушный ветру, и легкокрылой бабочкой, парящей над райскими цветами. Ножки танцующих независимо от возраста и титула делали своё дело.
— Леди Юлия, вам уже говорили, что вы прелестны? — произнёс Бероуз с задорной улыбкой, что так не вязалась с надменной холодностью, присутствовавшей до этого момента на его лице.
— О, за комплимент спасибо, но не стремитесь меня обаять, боюсь ваш «цветник» не переживёт конкуренции, — в тон ему, озорно отозвалась Юлия, показав взглядом на стайку девиц, отслеживающих каждое движение их пары. И тут же почувствовала на своей талии руки, что легко приподняли её и немного покружили согласно танцу. Холод ощущался сквозь ткань, но в прикосновениях мужчины вовсе не было равнодушия.
Отчего-то подобный жест оказался приятным.
— Благодарю вас, прекрасная герцогиня, — прошептал граф и прижался губами к руке Лии. Пусть поцелуй вышел не таким глубоко личным, как у мужа, однако за простой внимательностью и учтивостью показалось нечто большее. Бероуз не отрывал глаз от нежного лица юной девушки, словно пытаясь проникнуть ей в душу, силясь понять, кто она на самом деле и почему настолько хороша. Во всём.
— Что с вами, граф? Очнитесь! — Юлия попыталась вырвать свою ладонь из графского захвата.
— Простите, я сделал вам больно? — взгляд серых глаз принял осмысленное выражение.
— Мне показалось, что вы куда-то уплыли… Вы менталист? Если хотели прочитать меня, то зря. Моему мужу это не понравится. И не волнуйтесь, вы не сделали мне больно, — дежурная улыбка графу, а взгляд уже пробегает по лицам гостей, ища своего Дункана. Где же ты?
Подозрительный алый огонёк, вспыхнувший в глазах Харта, немного напугал Юлию. Вспоминая уроки по страноведению, девушка пыталась определить, к какому народу можно отнести обладателя столь странной особенности. Неужели… вампир?
Надо же! Лия, конечно, знала, что такие существуют, но чтобы они были настолько похожими на людей! Живых людей! Невероятно!
Высокий, подтянутый, с идеальными чертами лица. Единственное: холодные руки, холодные губы… и ведь хорош!
Граф лучезарно улыбнулся, отвесил поклон герцогине и скрылся в толпе поджидающих его дам. Лия отвернулась, не желая быть пойманной на разглядывании этого птичника во главе с бледнолицым. Он, конечно, понравился, и его прикосновения вызывали дрожь, но только трудно было сказать какую: то ли от холодной графской крови, то ли от приятности самого касания, в котором ощущалась толика нежности, несколько неожиданная от этого надменного на первый взгляд, мужчины.
Снова взор девушки заметался по залу, выискивая среди гостей благородную седину мужа. Она увидела, как в сопровождении «свиты» входит в зал маркиза Эльвинг, обмахиваясь пёстрым веером, и усмехнулась, глядя, как какой-то мужчина, маленького роста, спрятавшись за колонну, пытается поправить на себе явно неудобный ему костюм, о котором можно сказать «Всё топорщилось и фанфаронило». Немного понаблюдала за двумя девицами, вот уже, наверное, в пятый раз прохаживающимися мимо статного брюнета, не проявляющего к ним никакого интереса. В стремлении привлечь к себе внимание куртуазными мастерицами флирта уже были предприняты все попытки обаять красавца: от стрельбы глазками и хлопанья ресниц до оброненных платочков. Поочерёдно. «Осталось упасть в обморок к ногам жертвы», — весело подумала герцогиня. Увлёкшись этим пикантным зрелищем, она не заметила, как рядом оказался молодой человек. «У кадки с пальмой»!
— Вы танцуете, прекрасная леди? — спросил незнакомец, словно промурлыкал.
— Пока нет, а вы… — Лия выдавила из себя милую улыбку и посмотрела на незнакомца. Кареглазый, с небольшими усиками, со слегка вьющимися каштановыми волосами. На вид ему можно было бы дать лет двадцать, не больше. А эта лучезарная улыбка… Она была пленительна и вызывала несомненное расположение к мужчине.
— Я виконт Оноре де Катис, Ваша светлость, — вновь, нежно мурлыкнул незнакомец и прикоснулся губами к ручке Юлии, — так вы подарите мне танец?
Я даже не знаю, виконт, мой муж, он… — попыталась оправдаться Лия, из мыслей которой никак не уходил задерживающийся Дункан.
— О, не беспокойтесь! Наш друг, герцог Эррол, весьма занятой человек и никогда не остаётся до конца подобных мероприятий. Для него они скучны, и единственная польза от них — возможность собрать в одном месте сразу и друзей, и нужных ему людей. Не удивлюсь, если бал плавно перейдёт в светский раут.
Молодой человек был так обходителен, а его руки источали такое приятное тепло, в отличие от графа Бероуза, что Юлия почти согласилась. Тем более что красивые глаза виконта Оноре де Катиса излучали нежность и спокойствие. Милую беседу прервал громкий неестественный смех, раздавшийся со стороны балкона. Веселилась маркиза Эльвинг. Отчего-то, этот смех был Лие неприятен, пусть к самой женщине у неё не было никаких претензий. Да и какие претензии к той, кого ты впервые видишь, а по возрасту она годится если не в бабушки, то в матери точно.
— Они обсуждают новую диету, — усмехнулся Оноре и провёл пальцем по небольшим аккуратным усикам, что весьма шли ему, придавая озорной и вместе с тем более солидный вид.
— Какую? — заинтересованно спросила герцогиня, недоумевая, как можно расслышать подобное. Может быть, он шутит?
— Шоколадную. И на завтрак, и на обед, и на ужин, — пояснил виконт. — Говорят, это просто крик моды. А на мой взгляд, вопиющее издевательство над желудком!
Эта беседа с молодым человеком привела герцогиню в некий кураж.
— Глупость какая, — шёпотом, чтобы их тоже не подслушали, весело отозвалась девушка, — От сладкого толстеют!
— Совершеннейшая глупость, тут я с вами полностью согласен, — расцвел маркиз. — Каково ваше решение, герцогиня? Может быть, вы не откажете мне составить пару в котильоне?
