Ее светлость взвизгнула и, подпрыгнув от неожиданности, отбежала подальше от коварных ручек Грой.
Обиженно глянув на госпожу, служанка удалилась, не забывая бормотать что-то о неблагодарных господах и молодых герцогинях. Заглянув в свою комнатку, Грой прихватила для Аники варежки и потопала, сварливо ворча, на улицу. Тидьде было обидно — она старается, а упрямая Юлия показывает свой характер. Нет, вообще-то у госпожи он ангельский, только одеваться хозяйка не любит, очень! А еще есть отказывается на ночь, хотя, что в том плохого? Она ведь худенькая, как тростинка! Достаешь ее из ванны, и страшно делается, в чем душа держится? А герцог за что держится?
Домик истопника оказался пустым. Горничная растерянно заозиралась в поисках хозяина и девчушки.
— Матильда, — раздался басовитый голос плотника Теодора. — Ты, что ли?
— А тебе кого? Али безногий привлек? — полюбопытствовал мужчина и подмигнул подбитым глазом. Не иначе, опять жена по его роже сковородой прошлась.
— Леди Юлия велела Анике кое-что передать, — тут же отозвалась девушка, не обращая внимания на любопытство мужика, и помахала варежками.
— Дело хорошее, — отозвался мастеровой. — Девчонке это как раз то, что нужно. А герцогиня-то не жадная нам попалась!
— Не жадная, — тут же согласилась горничная. — Так, где соседи-то? Хоть кто-нибудь.
— Фила у ремесленников ищи, да и малая наверняка там же где-нибудь крутится!
Поблагодарив словоохотливого дядечку, горничная подобрала юбки и побежала. Дворик ремесленников включал мастерскую плотника, кузницу, хлев, конюшню, амбар, баню и колодец с колодой. Засмотревшись на то, как ловко подмастерье кузнеца жонглировал молотком и клещами, красуясь перед проходившими мимо прачками, девушка чуть не налетела на высокого мужчину с копной черных волос, рассыпанных по широким плечам. Он ловко втыкал вилы в сено и перетаскивал его в конюшню. То, что появился новый симпатичный конюх, Тильда узнала от экономки Жюстины. Слышала, что «посмотреть на лошадок» сходила уже вся прислуга женского пола. Даже старая Дивея, что печет хлеб, оторвалась от своего теста и приковыляла глянуть на красавца. И ведь не врали, как есть красавец!
Гордо задрав подбородок с мыслями: «Мы и сами ничего!» — и сделав несколько шагов мимо мужчины, горничная наткнулась на улыбающегося Оноре де Катиса и остановилась.
— Кошечка моя, — мурлыкнул виконт, — вот так встреча!
Матильда попятилась, глупо хлопая глазами. Оноре наступал, конюх наблюдал, сложив руки с подбородком на черенок вил.
Вот милорд сделал резкий выпад в сторону Грой, схватил ее за руку и, притягивая, прижал к себе, пытаясь поцеловать. В следующий момент что-то оторвало его от растерянной служанки, аристократ отлетел к бревенчатой стене конюшни и, хорошенько приложившись затылком, съехал на землю.
Девушка вскрикнула и оцепенела, наблюдая, как наливается большой синяк под глазом у юноши, а Оноре закатывает глаза.
Черноволосый подошел к обольстителю-неудачнику и, присев перед ним на корточки, приподнял одно веко, после чего выпрямился и, обернувшись к Тильде, улыбнулся.
— Жить будет. Кто это? — мотнул конюх головой в сторону виконта.
— Он из господ, оборотень, — прошептала Матильда, в восхищении уставившись на обтянутую штанами часть его тела ниже поясницы. — Кот.
— Он? — засомневался здоровяк, и горничная часто закивала, словно подтверждая свои слова.
Конюх собрался было открыть рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент Оноре жалобно застонал, привлекая к себе внимание.
— Ой, что вам за него будет! — испугалась горничная, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
— Разберемся! — весело ответил новый «предмет страсти» Матильды Грой.
Граф Харук ловко сбежал по трапу причалившего полчаса назад в порт Винкол трехмачтового парусника «Несса». Махнул рукой капитану, проследил, как два матроса спускают следом большой кованый сундук, и, кивком головы приказав следовать за ним, направился в сторону поджидающего его мужчины. Крепко обнял, похлопав того по спине, поежился, отстранившись.
— Холодно тут у вас! — тепло улыбнулся приезжий. — Здравствуй, Дункан.
Эррол хохотнул.
— А у вас?
— А у нас, друг, пальмы, жаркое светило, красавицы-саркийки, м-м-м… сказка, а не страна! И вот я дома! И что меня здесь встречает? Снег, холод и… хмурый герцог Эррол! Пошли в укрытие, а то мне, привыкшему к зною и горячему ветру, немного, знаешь ли, прохладно, — и первый рванул к поджидающей их карете. Матросы двинулись следом и уже у экипажа передали сундук паре наемников из сопровождения Его светлости. Когда поклажу с комфортом разместили позади транспортного средства, а горцы вскочили в седло, кучер стегнул лошадей, и вся компания тронулась в путь.
— Как прошло плавание? — задал вопрос Дункан, подавая путешественнику фляжку с бренди. — Пей, согреешься.
— Сурово. Попали в небольшой шторм неделю назад. Но моя красавица — молодец! Выдержала это небольшое испытание. Думаю, выдержит бурю и пострашнее, но придется ждать весны, чтобы убедиться в этом. Не сегодня-завтра море покроется льдом. А как у вас? Ах, да, ты же женился! Кто она? Что ты удивляешься? Мне Ирвин весточку прислал, так что я немного в курсе дел его соседа.
Хозяин замка Шгрив, вспомнив зеленые глаза и копну рыжих волос, мягко усмехнулся, бросив взгляд в окно. Поднимались на перевал. От снега слезились глаза. Кучер знал свое дело — управлял четверкой гнедых, не торопя их, придерживаясь отвесной скалы на довольно широкой горной дороге.
— Ангел. Мой ангел… Но давай о деле. Ты что-нибудь узнал?
— Узнать не узнал, но кое-что везу. Полный сундук свитков, собственноручно нарытых на раскопках древнего храма. Не спрашивай, как мне это удалось. Скажу только, что драпать по пескам от аборигенов, рискуя поймать задним местом стрелу с ядом — то еще удовольствие!
— Расскажешь? — Дункан смотрел на веселящегося товарища, и из сердца уходила боль от переживаний за этого умного и смелого мужчину. — Я тебе безмерно благодарен, Гарольд. За поддержку, за помощь… Ты не обязан был…
— Вот еще! — перебил излияния друга лорд Харук. — Если бы ты видел, в каких местах я побывал, каких женщин обнимал, какие вина пил, яства ел… А какие там бани!
— Да и боги с ними! Я рад, что ты дома! С нами! — не сдержал эмоций Эррол и вдруг напрягся. Вокруг кареты стало твориться что-то невообразимое. Бесновались под наемниками лошади, вставая на дыбы, кричали люди, пытаясь успокоить животных. Карета дернулась и встала. Сквозь свист и окрики теггирцев где-то в вышине раздался глухой нарастающий гул, грозивший перерасти в грохот. Безмолвные горы словно ожили. Сверху на них посыпалась снежная пыль, и кто-то забарабанил в окно к господам, выкрикивая:
— Лавина!!!
Глава 10
Жил на свете Леон,
Малый очень был смел.
И влюбился в Жаклин,
Заболел, похудел.
Но веселая Мэг,
Что жила у реки,
Подсказала: «Дурак,
Познакомься, поди!»
Приодев «каблуки»
И поправив сюртук,
Он отправился к той,
В дверь стучался: «тук-тук».
Но в ответ — тишина.
Где красотка моя?
Скоро ночь на дворе,
Где же носит тебя?
Смех раздался вдали,
Встрепенулся Леон.
Будет милой сюрприз —
За дом спрятался он.
А Жаклин провожал
Отставной генерал.
Целовал, миловал
И подол задирал.
Бросив розы в кусты,
Пнув от злости бутон,
Леон вспомнил о Мэг —
Ну и дурень же он!
— Браво, Матильда! — раздались хлопки. И девушка от неожиданности ойкнула и опасно забалансировала на шаткой лесенке, на которой стояла в этот момент, расправляя портьеры в гостиной госпожи.
