Губы сами собой раздвигаются в довольной улыбке. Оглядываюсь через плечо на штурмана и вижу в ответ точно такую же. Да ещё и кивает мне утвердительно. На вопросительно поднятую бровь хлопает ладонью по фотоаппарату. Неужели всё снял? Молодец!
Помощник не обращает на наши переглядывания никакого внимания – сосредоточенно выдерживает режим полёта. Пусть рулит. А я даю команду усилить осмотрительность. А то отвлеклись мы на атаку, забыли о турецких истребителях. Где-то же они есть?
И мы так и уходим вперёд по прямой, загибая эту прямую где-то через минуту плавным правым разворотом в сторону от «Гебена». Идём над городом. Пару раз не удержался, глянул в боковое окно помощника, но, как и следовало ожидать, ничего кроме размытого в дымке горизонта не увидел. Да и не мудрено это, на такой-то высоте. Зато далеко впереди и чуть справа же, на побережье Чёрного моря, словно в компенсацию, прекрасно вижу поднимающийся к небу чёрный плотный дым. Такому дыму и дымка не помеха. Это точно горят турецкие батареи на входе в пролив. Даже представить страшно, что там сейчас на позициях творится. Мало того что горючая смесь сама горит, так ведь наверняка ещё и боезапас должен был рвануть. Командование наше очень на это рассчитывало…
Пересекаем береговую черту, успеваем пару раз вдохнуть дыма, и уходим к точке дозаправки и загрузки. Внизу под нами ведут стрельбу корабли Эбергарда. И ответных выстрелов я не вижу. Тьфу ты, не выстрелов, а столбов воды вокруг наших кораблей. Или всё-таки обстреливают наших? Точно, есть такое дело. Правда, стреляют слабенько и редко. Насколько я понял, это с уцелевших кораблей ведётся обстрел. Поздно уже, опоздали вы. Похоже, первая часть операции выполнена, вход в Босфор открыт, распечатан. А в сам пролив потихоньку втягиваются транспорты с десантом…
Недаром ведь мы взлетали почти на две недели позже после выхода флотилии из Севастополя. За это время транспорты в сопровождении боевых кораблей успели дойти до Аджарии и загрузиться на побережье выделенными для этой операции частями Кавказской армии. Всего этого я, само собой, знать не мог. Так, догадывался кое о чём, глаза и уши есть, там что-то услышал, там увидел и выводы сделал. Другое дело, что выводы эти держал при себе, обсудить их было просто не с кем, да и не нужно этого было делать.
Догадки перешли в твёрдую уверенность, когда весь боевой и вспомогательный флот, все гражданские разномастные корабли в море ушли. Когда время сбора в назначенной точке нам определили через столь значительное время. И последние сомнения отпали после прибытия эскадры «Муромцев» Шидловского и Сикорского, после распаковки контейнеров с поплавками, после постановки задачи…
Так вот. Новоиспечённый командующий Кавказского фронта воспользовался наступившим затишьем после блестяще выигранного Саракамышского сражения и вывел в район Батума по указанию Генштаба предназначенные для новой операции конные части Терского и Кубанского казачьего войска. Да плюс к этому отдельные части тридцать девятой пехотной дивизии и Кубанской пластунской бригады. Вот такой состав участников был задействован на начальной фазе этого плана.
После разгрузки суда полным ходом вернутся обратно и возьмут на борт следующую группу войск. В конечной фазе операции должны будут в полной мере поучаствовать и армянские добровольческие формирования. Уж этих-то хлебом не корми, дай только с турками за всё посчитаться.
Вот на этих добровольцев и была сделана основная ставка. На них, и ещё на славянское население Константинополя…
Можно было подумать, что всеми этими действиями командование ослабляет Кавказскую армию, но… После удара по Босфору туркам уже точно будет не до Кавказа. Да и на транспорты загрузили всего лишь малую часть армии, основная масса войск всё-таки осталась на месте. Было бы больше кораблей, взяли бы больше. А так сколько смогли, столько и наскребли, даже из Одессы всё забрали. И затягивать с операцией больше было нельзя!
Ещё месяц, и «Гебен» вышел бы из ремонта. Он, конечно, уступает нашему флоту по суммарной огневой мощи, но зато по скорости значительно превосходит. Это одна причина. И есть ещё две. Согласованный с нашей атакой удар союзников по Дарданеллам. Скрывать от них наши планы, как это предлагали многие члены правительства и военного министерства, не стали. Всё равно в одиночку с подобной авантюрой не справиться. Силёнок удержать не хватит. И дополнительно с атакой союзников с севера на голову турецкой армии начнёт сваливаться сербская.
Для отвлечения внимания турецкого командования практически одновременно с атакой на Константинополь будет нанесён удар по Зонгулдаку. С него открывается прямая дорога на Анкару. Для десанта в виде терской казачьей конницы двести вёрст не такое уж и огромное расстояние. Потому что на пути не будет ни скоплений войск, ни глубокой эшелонированной обороны. Да никакой не будет, это же глубокий османский тыл. Пусть не за день и не за два, да пусть даже вовсе не дойдут казаки до турецкой столицы, но одними только своими намерениями наведут шороху в Османской империи. Какой после подобной угрозы может быть Кавказ? На Константинополь и то глаза прикроют. Потом, правда, всё поймут, спохватятся, да уже поздно будет…
А это явно то, что нам нужно. Наши корабли. Да, не сообразил я, лопухнулся. Или прослушал указания перед вылетом? Не знаю. Но транспорты нашего обеспечения явно переместились на пару десятков миль ближе к Босфору. Оттого-то и подлётное время получилось небольшим. Да и ладно. Всё проще будет.
По дымам из труб определились с ветром. Нет его, сносит дым кораблям за корму. Не совсем, к слову сказать, сносит. Транспорты тоже нас загодя обнаружили, даже успели несколько ход сбросить. Поэтому дым только-только в сторону кормы и наклонился. Ну и хорошо!
Пошли на снижение, облетели по кругу вокруг кораблей, определились с направлением волны. Заодно и высоту потеряли. Можно садиться.
Есть отдельная инструкция по посадке на воду… Так вот, садиться нужно обязательно вдоль волны. Когда она есть, само собой. Чтобы не зарыться в неё поплавками или корпусом, и не нырнуть в подводное царство. Это в обычных условиях, когда есть возможность выбора… Если же выбора нет, или на борту особый случай, угрожающий жизни пассажиров и экипажа, а воспользоваться средствами аварийного покидания возможности нет, то приходится садиться как есть… И побыстрее…
Но у нас, слава Богу, на борту полный порядок. Тьфу, тьфу, тьфу через левое плечо. И мы с помощником подводим самолёт к воде. Ниже, ниже. Пора убирать обороты моторов до малого газа. Определять момент касания тяжело – всё-таки морская поверхность далеко не гладкая земная. Какая никакая волна присутствует. Можно промахнуться с расчётом и потерять скорость. И в результате так приложиться о воду, что поплавки в стороны разлетятся. А потом и не только поплавки…
Скользим над волнами. Что-то мешает, цепляет чуть сбоку. Скашиваю на короткое мгновение глаз – параллельно нам невдалеке точно так же скользит над водой белоснежная чайка. Только скорости у нас несопоставимы и чайка быстро отстаёт и скрывается за обрезом окна. Только сейчас выдохнул. Всё это время подспудно боялся, что она в двигатель влетит.
