Никогда ещё я не видела Арилона таким. Буквально за несколько секунд он превратился из близкого и знакомого человека в совершенно чужого мужчину, не имеющего ничего общего с тем мальчиком и даже юношей, которого я помнила…
И тут меня осенило.
Его беда гораздо серьёзнее, чем он описал. Но признаться в этом не позволяла гордость…
— Что бы ты ни натворил — Лауль сумеет замять любой вопрос. — Шагнув вперёд, пообещала я. — Просто доверься мне.
— Тебе?! — Яростно повторил брат. — Нет! Ты хочешь, чтобы я доверился этому монстру!
На глазах выступили слезы.
— Ты думаешь, я поверю, что он белый и пушистый?! Ни за что! На его руках кровь. Он убивал и мучил людей — это известный факт его биографии. И что бы ты ни говорила о нём хорошего, какими бы поступками он ни пытался загладить свою вину перед другими — это никогда не возвратит жизнь погубленным им людям, не вернёт здоровья его морально и физически искалеченным жертвам. Нет. Всё бесполезно. Он Инквизитор, и этим всё сказано!
Не могла не признать правоту его заявлений. И не имела возможности рассказать брату всю историю жизни Инквизитора. Однако попытаться защитить любимого была всё же обязана.
— Среди людей вообще редко встречаются безгрешные. И мы с тобой не исключение. Где спала твоя совесть, когда ты первый раз украл драгоценную безделушку у какой-то богачки? Думаешь, ты не нанёс ей никакого ущерба? Откуда такая извращённая логика? «Я делаю людям хорошо, а остальные — плохо!» Чем ты лучше?
— Я никого не убивал! Я только забирал лишнее!
— Ты брал то, что они заработали!..
— …нечестным путём.
— А наш способ заработка — честен?!
Арилон на секунду замолчал.
— Ты ничего не знаешь о Лауле. — Горько подвела итог я. — Ты не в курсе причин его поступков, не видишь скрытых мотивов. А всё потому что они гораздо сложнее первичных низменных инстинктов «поесть» и «поспать». Выше простого желания выжить.
— Ты хочешь сказать, что он всегда преследовал великие цели? И по его вине никогда не страдал невиновный?
Я вспомнила ту боль, что испытала в руках Лестера… Которую можно было избежать, сведя всё к простому убийству…
Уют отчего дома рассыпался в прах.
— Безгрешных нет. — Твёрдо повторила я. — Все получают по заслугам.
Мне было плохо. От воспоминаний, от разочарования, от сомнений… Вместе с жалостью к брату боль прямо-таки разрывала меня на куски.
Да. Я очень хотела, чтобы Ари пришёл к Инквизитору за помощью. Но выбор всё равно оставался за ним. Пока же каждый из нас остался при своём мнении…
Не попрощавшись ни с кем из родных, не сказав ни слова брату, я покинула квартиру, спустилась вниз и вышла на улицу, рассчитывая немного подышать свежим воздухом. Успокоиться… Как вдруг осознала, что осталась совершенно одна.
Обещанных телохранителей рядом не было.
Огляделась.
Ни людей, ни транспорта… Отсутствовал даже тот флаер, на котором мы прибыли!
Смертельный страх пронзил моё тело.
На негнущихся ногах я медленно повернулась назад, сделала шаг к двери… И упёрлась в мужскую грудь.
— Бронеткань?.. — Задумчиво поинтересовался незнакомец в маске.
Сглотнув, я испуганно отступила, наткнулась на второго бандита и забилась в чужих руках, тщетно пытаясь высвободиться из вполне профессионального захвата…
— Отпусти! — Прошипела я. — Своих уже не узнаёшь?
Однако всё было напрасно. Всерьёз вои слова воспринимать никто не собирался.
А я говорила Лаулю, что лучше бы мне было одеться попроще… Предупреждала, что в трущобах уже давно научились с ходу отличать пришлых от местных по одному только внешнему виду… Но лишнее внимание показалось моему мужу не столь страшным, как оставить будущую супругу без физической защиты перед лицом опасности. Ведь он приставил ко мне трёх отличных телохранителей… Которые в самый неподходящий момент куда-то загадочным образом делись.
И теперь у меня имелся лишь один выход.
— Что вам нужно?.. — Прекратив сопротивление, спросила я. — Чего вы хотите?
Обычно требовали денег. Забирали драгоценности, оружие. Иногда — раздевали донага, чтобы посильнее унизить, и прогоняли прочь… Но не причиняли никакого физического вреда. Слишком опасно так сильно преступать закон…
И я была готова выдержать всё, любые моральные или материальные неудобства…
— Ничего. Нам уже заплатили.
Подобного исхода я не ожидала, мгновенно похолодела от ужаса, дёрнулась вновь и почувствовала, как что-то прокалывает кожу… Сознание поплыло, а я мягко погрузилась в темноту, так и не успев сообщить Лаулю свою новость…
Не быть нам супругами. Диктатор всё-таки добрался до нас, лишив возможности подтвердить свой союз.
Надеяться оставалось лишь на удачу. Без неё повторного шанса пройти весь путь узаконивания отношений было не видать.
Новая жизнь. Возвращение
Жажду я почувствовала ещё до того, как пришла в себя. Тело будто ссохлось и буквально горело.
От первого вдоха я закашлялась, попыталась сесть… Не получилось. Ноги не слушались, спина не гнулась, голова не поворачивалась…
Я начала задыхаться, и непременно бы умерла, не подтолкни меня кто-то под лопатки.
Справившись с первым приступом, открыла рот, чтобы попросить воды, но из горла не донеслось ни звука.
Меня охватила паника. Я вспомнила, куда должны были отвезти мою бессознательную тушку… Точнее, к кому.
Требовалось срочно разлепить веки и осмотреться, но без помощи рук у меня ничего не выходило. В отчаянии я дёрнулась вперёд и наткнулась на что-то лицом.
Некто заботливо придержал меня за затылок и осторожно поднёс к губам ёмкость с водой.
О, какое это было блаженство, ощущать во рту вкус живительной влаги!..
Я осушила стакан в два глотка, затем ещё один и ещё… А на четвёртом, наконец, открыла глаза.
Прямо на меня выжидающим взглядом смотрел Диктатор. И сидел он на краю постели, совсем рядом, едва ли не касаясь меня бедром.
Естественно, я отшатнулась, задев его руку и расплескав всю воду… А император лишь довольно усмехнулся в ответ, смял пустой стакан и взял с тумбочки следующий, где по крайней мере ещё пять ожидали своей очереди.
— Пей. — Приказал он. — Для выхода из анабиоза организму требуется много жидкости.
Сказать я по-прежнему ничего не могла, но вопрос оказался понятен моему собеседнику и так.
— Да, ты не ослышалась. — Кивнул мужчина. — Мне нужна была доставка с гарантией, поэтому я приказал ввести тебе средство, замедляющее все физиологические процессы. Это было гораздо безопаснее аналогичных способов отбить у тебя желание сопротивляться.
