— Приветствую, Руслан Альфонсович! Это Иванов беспокоит.
— Здоров, здоров, Николай Сергеевич! Как жизнь молодая?
— У меня-то все в порядке. А вот отец… Короче, врачи говорят, что помрет скоро. Со дня на день. Третий инфаркт…
— Соболезную, Николай Сергеевич. Ну, так и прожил-то он — дай Бог нам столько.
— Воистину. Вот что, Руслан Альфонсович. Я место для него присмотрел, на Ваганьково. Могилка заброшенная, памятник покосился, да и похоронен там был наш однофамилец, тоже Иванов.
— Ну, на твоей фамилии вся Россия держится. Понял тебя. Разрешение дам. Сколько стоит, знаешь?
— Да я за батьку любые деньги…
— Ладно, присылай человека, бумагу я напишу…
Бумагу Купцов написал, деньги получил и про это дело забыл… Правда, очень ненадолго.
В среду у Купцова намечался тяжелый день. Предстояло заниматься не только тем, что касалось его работы в мэрии, но и решить кучу непростых вопросов по бизнесу, возможно чреватых разборками. Но то, что день начнется именно с разборки, причем совершенно неожиданной, предположить было трудно.
Переключив все телефоны на секретаршу, Купцов сидел за столом и внимательно вчитывался в какой-то мудреный текст соглашения о покупке земли для нужд столичных муниципальных служб. Он был недоволен — из соглашения не вытекало, почему мэрия должна покупать землю не по кадастровой стоимости, а по рыночной, то есть в несколько раз дороже. А поскольку по кадастровой стоимости землю продавать будет только дурак, а по рыночной покупать только идиот, следовало намять бока экспертам, которые это соглашение составляли.
— Руслан Альфонсович, вам Иванов Николай Сергеевич звонит, — заглянула в кабинет секретарша. — Говорит, очень срочно.
— Что ему надо? — недовольно поморщился Купцов. — Ладно, переключи на меня… Слушаю, Николай Сергеевич…
— Что ж это ты, Руслан Альфонсович, такие, понимаешь, гадости делаешь? Я же забашлял нехилые бабки, а ты… — в голосе давнего партнера чувствовалась невысказанная угроза.
— Да что случилось? — не врубился сперва Купцов, который все, что касалось отца Иванова и его могилки, давно выбросил из головы. Но тут же вспомнил.
— Где мне теперь батю хоронить? — спросил Полковник. — Что это за херня?
— Не понял… Я же тебе разрешение дал!
— Сраку подтереть твоим разрешением!!! — лоск, приобретенный за последние относительно спокойные годы, мигом слетел с «бизнесмена», начавшего карьеру мелким рэкетиром. — Заняли могилку! Заняли!
— Кто? Когда? — до Купцова стало доходить, что произошел столь редкий в его карьере прокол. С Полковником ссориться было не с руки, ибо человек это был крутой и очень опасный.
— А ты не знаешь? Небось перепродал место… Ну ладно, это я так. Какого-то ментовского генерала там вчера похоронили.
— Твою мать… — только и смог сказать Купцов.
— Вот тебе и «твою мать…». Так дела не делают.
Купцов вытер вспотевший лоб.
— Короче, слушай сюда. Тебе именно это место надо было?
— Ну ты же бумагу именно на него подписал… Да и место хорошее…
— Поезжай на Ваганьково, я туда перезвоню, тебе покажут несколько мест на выбор. Из моего личного резерва. Бери любое. А с тем, кто меня так подставил, я разберусь…
— Неустойка с тебя.
— Бабки верну, не вопрос.
Купцов не знал, что его «подставил» лично Президент России, давший команду похоронить генерала Бодренкова по его желанию, как можно ближе к жене, дочери и внуку. Администрация Ваганьково сообщить об этом Купцову просто не успела, а может, и забыла. А разрешение на захоронение на месте заброшенной могилы дал Матвей Хвостов.
Кто такой этот ментовский генерал, похороненный на занятом уже месте, Купцов и слыхом не слыхивал. Зато превосходно знал, кто такой Матвей Хвостов. Не будучи в курсе отношения Бодренкова с властями, он не сомневался, что этот генерал или когда-то служил вместе с Хвостовым, или просто был его знакомым. А поскольку прерогатива хоронить кого-то на закрытых кладбищах столицы принадлежала только ему (не считая мэра и тех, кто повыше), Купцов разъярился так, что раздавил в руке телефонную трубку. Кроме всего, он потерял лицо! Это было гораздо хуже, чем потеря денег.
Унижаться до того, чтобы вызывать к себе Хвостова и требовать от него каких-то объяснений? Ну уж нет! И Купцов вызвал к себе «агента для особых поручений».
— Леонид, зайди ко мне, — произнес он в микрофон селектора. Его голос был спокоен, настолько спокоен, что даже через динамик Леня Лысый ощутил ледяное бешенство своего босса.
— Звали? — спросил он, переступив порог кабинета.
— Кто такой генерал милиции Бодренков Иван Иванович? — не поднимая головы, спросил Купцов.
Леня закусил губу. На большинство внезапных вопросов своего босса он ответ находил мгновенно. На этот — нет.
— Не в курсе, Руслан Альфонсович, — пожал он плечами. — Но, если надо, узнаю.
— Узнай. Его вчера похоронили на Ваганьково, на том месте, где должен был лежать наш клиент. Мой клиент, — сделал он ударение на первом слове. — Когда что-то узнаешь, позвони.
Леня Лысый понял, что боссу в очередной раз кто-то серьезно оттоптал любимую мозоль. И он даже догадывался, кто…
Добыть информацию о милицейском генерале, который много лет назад ушел в отставку, оказалось непросто. Леня подключил все свои связи, задействовал купленных ментов, но сведений было мало. Удалось узнать только, что Бодренков дослужился до начальника управления МВД, ушел в отставку еще при Горбачеве, был награжден многими орденами и медалями, короче, только официальную информацию, которая доступна всем. Упоминание о том, что старый генерал неоднократно выезжал в командировки в Афганистан, заслуживало интереса. Но дальше этого дело не продвинулось.
Повезло ему только в конце дня, когда Леня приехал на Ваганьково и принялся выяснять, что там были за похороны и кто на них присутствовал. Кладбищенский администратор молча открыл сейф и протянул ему видеокассету с записью похорон.
— Мы иногда снимаем такие похороны… На всякий случай, — пояснил он. — Мало ли кому понадобится.
Лысенко поблагодарил и отправился к себе на Щербаковскую смотреть кассету. Просмотрев ее, он присвистнул и сразу набрал номер Купцова.
— Руслан Альфонсович? Я достал кассету с похорон… Да, интересно. Желаете посмотреть?.. Завтра?.. В двух словах? Хорошо. Там собрался весь цвет общества. Заместители министров, замдиректора ФСБ, куча генералов, представитель Администрации Президента, зампред Совмина… Для восьмидесятилетнего отставника что-то уж слишком помпезно… Нет, вот Хвостова я там не заметил. Разве что он в толпе затесался. Смотрел внимательно. Завтра вместе посмотрим, если пожелаете…
* * *
