Когда во время поста 1539 г. вся «боевая дружина» Лойолы собралась в римском доме идальго Гарцонио, где начались заседания защитников католической религии, Лойола сказал: «Небо закрыло нам путь в Землю Обетованную с целью отдать нам весь мир. Немного нас сейчас для такого дела, но мы умножаемся и начинаем формировать батальон. Однако никогда отдельные члены не окрепнут в достаточной степени, если между ними не будет общей связи, поэтому нам необходимо создать устав для семьи, собранной здесь во имя Бога, и дать не только жизнь новоучреждаемому обществу, но и вечность. Помолимся же все вместе, а также и каждый отдельно, чтобы воля Господня исполнилась»
[52]. На одном из следующих заседаний Лойола подтвердил свои гордые слова: «Мы, рыцари, призваны самим Богом, чтобы духовно покорить весь мир, поэтому вполне необходимо, чтобы наше тот варищество образовало боевую дружину, способную просуществовать до конца мира. Сомневаться же в вечности мы не имеем права, потому что она формально обещана нам Господом Богом и Иисусом Христом»
[53]. На собрании было единогласно решено побудить Папу дать согласие на учреждение их товарищества, несмотря на то, что Папа, как указывалось, был вообще против духовных орденов. При этом зашла речь о названии. «Если вы мне доверяете, — заявил Лойола, — то мы назовем наше товарищество «Обществом Иисуса». Это название выше других, и оно двукратно внушено мне свыше… Поэтому, дорогие братья, не ищите другого названия»
[54].
Политические затруднения продолжали удерживать Павла III в Ницце, а потому, чтобы зря не терять времени, Лойола составил сжатый проект устава будущего "Общества" и через кардинала Контарини отослал его в собственные руки Папы. Последний внимательно прочел проект и воскликнул, что в нем виден перст Божий. Дело в том, что кроме трех обычных монашеских обетов в проекте был помещен четвертый: «Посвятить свою жизнь постоянному служению Христу и Папе, исполнять военную службу под знаменем креста, служить только Иисусу и римскому первосвященнику как его земному наместнику. Таким образом, только настоящий Папа и его преемники будут повелевать орденом в делах спасения душ и распространения веры, и в какие бы он страны их ни посылал, они без замедления и без всяких оговорок, насколько только позволяют им силы, обязаны это немедленно исполнять»
[55]. Папа понял, что приобретает могущественного союзника для борьбы с врагами его престола. Не желая, однако, решать столь важное дело единолично, Павел III переслал проект на рассмотрение выдающемуся богослову и канонисту кардиналу Гвидиччиони, сам же счел целесообразным испытать силы нового "Общества" на деле. С этой целью, для борьбы с ересями и религиозными новшествами, Лайнес и Лефевр были посланы с кардиналом Филонарди в Парму, Бобадилья — на остров Искию, ле Жэ — в Брешиа, Кодюр — в Падую, Бруе и Страда — в Сиену, Ксавье и Родригес — в Лиссабон. Во всех названных городах поручения Павла III были исполнены в высшей степени удачно, и на этих даровитых и пока вполне скромных слуг папского престола обратилось общее внимание. Лойола же с Сальмероном и братьями Эгвиа оставался в Риме, где продолжал приобретать симпатии жителей и очищать столицу от свободомыслия.
Проект устава между тем пробуксовывал. Кардинал Гвидиччиони, суровый пурист, придерживающийся буквы закона, отказался даже просмотреть присланный Папой проект, опираясь на постановления Латеранского и Лионского соборов, состоявшихся в 1215 г. при Иннокентии III и в 1274 г. при Григории X, которыми прямо воспрещалось учреждение новых орденов. Однако Лойола не унывал, своевременно извещаемый многочисленными друзьями, которых он сумел приобрести повсюду, о том, что делается против него и за него. Какие средства были употреблены, чтобы повлиять на строгого кардинала, не вполне ясно, однако через некоторое время на последнего вдруг снизошло наитие: неожиданно для всех он тщательно прочел проект и нашел его превосходным, два других кардинала, составившие с ним комиссию по воле Папы, немедленно согласились с его авторитетным мнением, и судьба Лойолы и его детища была решена.
Возвратившийся из Ниццы Павел III, которому удалось хотя бы на время примирить Карла V с Франциском I, был очень доволен согласием кардинальской комиссии. 27 сентября 1540 г. была подписана булла «Regiminae militandis ecclesiae», которой учреждалось «Общество Иисуса», или «Орден иезуитов»
[56]. В этой довольно пространной булле сказано между прочим: «Товарищество, или Общество Иисуса состоит из людей, которые во имя Бога желают быть вооруженными под знаменем креста и служить единому Господу и первосвященнику римскому, Его викарию на Земле. Принятые в товарищество должны дать обет целомудрия, бедности, послушания генералу ордена и повиновения правящему церковью Папе. Генерал ордена не ограничен в своей власти, но он обязан составить конституцию или устав "Общества" с согласия большинства сочленов, в управлении же делами товарищества ему предоставляется полная свобода»
[57]. Одна уже эта выдержка дает возможность предположить, что черновик буллы составлял гибкий и изворотливый Лайнес под диктовку Лойолы, так и не выучившегося излагать свои мысли по-латыни. Кроме того, почти в самом начале буллы сказано, что Лойола вместе с товарищами окончил курс Парижского университета, между тем известно, что университета Лойола не посещал вовсе и даже не окончил курса в доминиканской коллегии.
Выполнив все возложенные на них поручения, большинство иезуитов, как мы должны теперь называть сподвижников Лойолы, возвратились в Рим, чтобы принять участие в радости своего владыки, заветная мечта которого наконец осуществилась. Папа спешил пользоваться трудами «боевой дружины», уже овладевшей его полным доверием. Вскоре после обнародования буллы Лефевр был командирован с особым поручением в Испанию, Сальмерон и Бруэ отправились в Ирландию поддержать католиков в борьбе с английским королем Генрихом VIII, Бобадилья и ле Же были посланы в Германию бороться с протестантизмом, а Лайнес поехал в Венецию улаживать какие-то недоразумения. Благодаря их повсеместному появлению в Европе скоро заговорили об иезуитах, называя их первое время разными именами: в Венецианской республике — театинцами, по сходству первоначальной деятельности с орденом, созданным кардиналом Караффой, в Терра-ди-Лаворо — езуинами, в Романье — священниками святой Лучии, так как впервые они стали проповедовать в болонской церкви этой святой, в герцогстве Феррарском — скофиотти, от головного убора, в Испании — иньигистами, в честь настоящей фамилии основателя ордена, только во Франции и в Риме их сразу стали называть иезуитами.
Наступило время избрания генерала ордена иезуитов. По воле Лойолы все его сподвижники вернулись в дом Гарцонио, за исключением Ксавье, уже уезжавшего в Ост-Индию, и Родригеса. С молитвой приступили иезуиты к баллотировке по запискам и, конечно, единогласно избрали Лойолу, который неожиданно начал скромничать, отказываться от высокой чести и уверять, что такая задача ему не по силам. Хитрый идальго заставил еще два раза повторить баллотировку и только тогда, видя в единодушии бывших товарищей неисповедимую волю Божью, согласился принять должность генерала. На Страстной неделе, 17 апреля 1541 г., этот выбор был утвержден Павлом III, и иезуитам оставалось только исполнить еще одну формальность.
