Ангел приказал открыть ставни иллюминатора еще до того, как исчезли остатки нечистой энергии варпа, и экипажу пришлось прикрывать глаза руками от потусторонних огней, стекающих по корме звездолета. Сангвиний смотрел на них так же пристально, как оракул наблюдает за языками естественного пламени. Что он в них увидел, не знал никто, но мгновение спустя лицо примарха посуровело, он откинулся назад на своем троне и заговорил:
— Так вот что уготовил нам сбор, устроенный Рогалом.
Завитки щупалец варпа угасли, сменившись бурлящим морем ослепительного газа. Вражеской засады перед ними не было. По сигналу первого капитана Ралдорона пятьсот воинов в красной броне, выстроившихся по периметру командной палубы, опустили оружие. Сопровождавший их движения перестук в тишине помещения, занятого усердно работающими мужчинами и женщинами, прозвучал оглушительно громко, но быстро стих. Космодесантники замерли, словно статуи, и лишь приглушенный гул доспехов выдавал их принадлежность к миру живых.
Рядом с троном Сангвиния стояло еще одно сиденье, тоже предназначенное для примарха, но Джагатай-хан, для которого оно и было поставлено, не садился. Повелителю орду не требовался трон. Он всегда находился в движении, как птица, давшая ему прозвище, в любой момент готовый броситься с неба с выпущенными когтями и ввязаться в кровавую битву.
— Туманность Гармон рождается заново, — сказал Хан.
Он скрестил руки на груди. Как и его брат, Каган был в полном боевом снаряжении.
Многие участки скопления, прежде непроницаемо черные, теперь пылали огнями войны. Хан не оговорился: казалось, что облако газа, давшее жизнь скоплению, вернулось.
— Сколько кораблей погибло, чтобы обеспечить нам подобную картину? — спросил Сангвиний. — Мы направляемся в море пламени.
Взгляд Хана переместился, уверенно отыскивая каждую из основных систем скопления. Он был дальнозорким и настолько спокойным, что без труда представлялось, как примарх осматривает поверхность этих далеких миров и не видит в них никакой опасности.
— Тысячи, — сказал Джагатай-хан. — Многие тысячи. — Он перевел взгляд на брата. — Дела так плохи, как мы и ожидали.
— Даже хуже, — подхватил Ангел.
Им владела печаль. Если Джагатай, казалось, заглядывал во все потаенные утолки реальности, то Сангвиний всматривался в темноту, недоступную смертному человеку. Великий Ангел изменился, как и все верные Императору сыны, но боль предательства подействовала на него тяжелее, чем на братьев. Одна его забранная в золото рука сжимала подлокотник трона, другая поднялась к подбородку. Его крылья трепетали, и вычурные украшения на них подрагивали.
— Мы рассчитывали, что будем пробиваться с боем, — сказал Хан. — И где же противник?
— Похоже, мы опоздали, — предположил Сангвиний. — Сверка времени! — крикнул он в устройство, вмонтированное в пол.
— Путешествие прошло сносно, — продолжил разговор Хан, пока члены экипажа спешили удовлетворить запрос Ангела.
— Варп все еще бурлит. Основной шторм, может, и закончился, но потусторонние силы все еще работают против нас.
Стандартный человек в мундире флота Кровавых Ангелов подал примарху листок бумаги.
— Мы опоздали, — сказал Сангвиний. Он протянул записку брату. — Опоздали на несколько недель. Открыть все вокс-каналы! — крикнул он своему экипажу. — Отослать сообщения всем группировкам лоялистов. Известить их о моем присутствии.
— Не вмешивай в это меня, брат, — сказал Хан. — Наши планы должны остаться такими, как мы договорились.
— Как мы обсуждали, — поправил его Ангел. — Пусть о тебе заявит рев твоих орудий и машин. Я буду ударом молота, а ты — разящим кинжалом. Ты уже решил, куда отправишься в первую очередь?
— У меня есть несколько идей, — ответил Джагатай-хан. — Но я предпочитаю не связывать себя планами. Для таких, как Дорн, планы — это стены крепости, а для меня они как прутья клетки. Я иду туда, куда несет меня ветер.
— Ты сам ветер, Джагатай, ты ураган, ты торнадо! — воскликнул Сангвиний.
— Иногда это так, если позволяют обстоятельства, — согласился Хан. — Быстро двигаться, сильно бить. Импровизировать. Но ни один ураган, как бы он ни дул, не потушит пожар, который мы видим.
Ангел кивнул. Свет пылающих туч впереди окрасил его лицо огненно-оранжевым цветом и позолотил крылья.
— Если бы мы только могли. — Он посмотрел на брата. — Если нам под силу остановить Хоруса, мы это сделаем. Но теперь, увидев, как пылает сама пустота, я соглашусь с Дорном: исход кампании решится не в Бете Гармона. Мы обескровим его. Разобьем его силы. Хотя бы частично лишим его могущества и замедлим движение. А потом отступим и присоединимся к Рогалу.
Хан согласно кивнул.
— Благодарю тебя за компанию во время путешествия. — Он немного помолчал. — Я чересчур заботился о своей независимости. Было приятно провести некоторое время в твоем обществе.
В его гордом взгляде читалось желание поскорее уйти, но говорил он искренне.
Сангвиний склонил голову:
— Мое гостеприимство всегда к твоим услугам, брат.
— А мое — к твоим, — ответил Хан. — Я подготовлю свой легион. О первой нашей цели я извещу тебя до того, как мы уйдем. После этого ты узнаешь о моих делах по крикам наших врагов.
— Как и должно быть.
— Я уверен, мы не увидимся до тех пор, пока не встанем плечом к плечу у стен Дворца.
Сангвиний поднялся с трона. На его броне и крыльях застучали драгоценные украшения. Он обнял другого примарха и прижался щекой к его щеке.
— Постарайся вернуться, брат. — Его слова печальным шепотом влились в ухо Джагатая. — Нас не так уж много, чтобы противостоять ему. Если мы оба здесь погибнем, наш отец будет обречен.
— Меня ничто не остановит.
— В этом я уверен всем сердцем.
— Ты тоже будешь там, — сказал Хан.
Красивые глаза Сангвиния закрылись от внутренней боли.
— Посмотрим.
Они разомкнули объятия. Каган усмехнулся.
— Ты будешь там, Великий Ангел, чтобы противостоять надвигающейся тьме! — Он указал рукой на пылающую пустоту. — Эта прогулка всего лишь закуска для нас. Настоящий пир ждет нас на Терре, и тебе уготовано место за столом. Иначе и быть не может.
— Будем надеяться, что это так.
Улыбка Сангвиния не смогла скрыть его грусти.
— До новой встречи. — Хан положил руку на плечо брата. Их взгляды встретились. — Не предпринимай ничего сгоряча.
— Я постараюсь.
Джагатай кивнул и вышел. Воины Сангвинарной Гвардии, стоявшие в карауле у главного входа на командную палубу, стукнули оружием, провожая его салютом.
Ангел вернулся на трон.
— Ралдорон, — позвал он своего первого капитана. — Проследи за сбором разведданных. Передавай их мне по мере поступления.
