— Если ты хочешь отдохнуть сегодня, мы можем не делать этого…
— От чего отдохнуть? Всё делаешь ты, я даже не помню твоего присутствия, — сказала она. — Может, тебе стоит… — вдруг замялась она.
— Что?
— Ну, отпустить мою руку? — сказала она, хотя сама даже не попыталась разжать пальцы.
Против воли это заставило улыбнуться Китарэ.
— Что в этом такого, мы же мужчины? — изогнув бровь, поинтересовался он, прекрасно осознавая, что дразнит её.
— Именно поэтому, — фыркнула она, и уже попытался освободить свою ладонь, но не тут-то было. Ему нравилось держать её за руку. Ему нравилось ощущение её огня на своей коже.
— Ну, и что? Мы с Дилаем иногда так гуляем, что тут такого? — пожал он плечами, соврав не моргнув и глазом.
Вообще-то, это было нормальным только для близнецов. Так они уравновешивали энергобаланс между друг другом, особенно, когда истребление насекомых и их воскрешение начинало носить катастрофический характер. Ну было бы нормально, если бы Дилай взял Ив за руку, помогая справиться с огнём. Но Китарэ даже думать было об этом неприятно… Так, что не было ничего странного, когда ученики одного пола, но разных стихий брали друг друга за руки. Чаще всего это говорило именно о том, что одному нужна помощь другого, чтобы удержать равновесие нестабильной стихии.
Стоило им оказаться перед склепом, как Китарэ пришлось с сожалением отпустить руку Ив. Его ладонь тут же ощутила контраст между царившим вокруг холодом и теплом, которое исходило от неё. Эта разница заставила задуматься над тем, что он не хочет отпускать её. Не хочет терять эту едва уловимую связь, которая так преображает мир вокруг него.
Ив легко открыла дверь и чуть отошла в сторону, пропуская его вперед. Китарэ привык подмечать детали вокруг себя и, казалось, сейчас маленькие штрихи поведения Ив начинают складываться в пока ещё неясную картину.
«Постой, я зажгу факел»
Она слегка вздрогнула тогда.
«А что, другого освещения нет?»
Спросила как бы невзначай, но напряженность в голосе чувствовалась очень явно. Он не придал этому значения тогда. Но сегодня, она вновь сказала кое-что, на что он сразу не обратил внимания.
«— Странно, что твой огонь так мощно реагирует на энергетические изменения в Храме, можно подумать, ты впервые сталкиваешься с пробуждением родной стихии».
Она закусила губу, прежде чем ответить. Значит, ей было неловко, и она боялась признаться в чем-то…
«— Я, действительно, никогда…»
«Не сталкивалась с пробуждением родной стихии?»
Мысль настолько его ошарашила, что он невольно замер, не до конца понимая, возможно ли подобное? Его дар впервые хаотично стал проявлять себя, когда ему было семь оборотов. Рановато, конечно, но целители списали это на шок от пережитой смерти отца. У Дилая первое взаимодействие с родной стихией произошло, когда ему было четырнадцать оборотов. Конечно, и речи не шло о том, чтобы он управлял воздушными потоками без своего отражения, но беспорядочный выброс силы это нормально для молодых эвейев.
Его стихией был Дух, и он ощущал это течение эфира в каждом живом существе, как нечто само собой разумеющееся. Это было частью его самого. Благодаря этому, иногда он мог видеть эмоции тех, кто его окружал. Мог взаимодействовать с ними так, как ему это было нужно. Его мир имел двойную палитру цветов, что делало его более ярким и понятным. Он не представлял, как это жить не взаимодействуя с тем, что создало его суть. Эта была бы такая степень ущербности, с которой даже он вряд ли бы смог справиться. Эвей не может не соприкасаться со стихией. Они её воплощение. Как огненный эвей может не соприкасаться с огнём и оставаться в здравом уме?
«Рэби»
Очередная мысль, словно давала ответ на неозвученный вопрос. Элементаль, конечно, он знал о том, что элементали порой существовали рядом с сильными эвейями, чтобы поддерживать собственные силу и тело. Но, раз Рэби так выглядит, то, похоже, «кормящий» в этом тандеме скорее он, чем она? Или он берёт и тут же отдает так, чтобы она могла впитать?
— Ив, постой, я принесу камни, — сказал он, не будучи уверенным, что его голос не расскажет ей о том, в какой растерянности он находится сейчас.
Китарэ неспешно спускался вниз по лестнице. И хотя, вокруг было так темно, что он мог ориентироваться лишь по памяти, всё, о чем он мог думать, так это насколько изменился его мир за последние несколько месяцев. С тех самых пор, как он помнил себя, он мог скорее имитировать необходимые окружающим эмоции. Основной эмоцией, которая существовала внутри него был гнев. Он всегда старался подавлять его. Конечно, ему бывало одиноко, грустно, очень редко весело. В целом его можно было назвать идеальным ребёнком, который не доставлял неприятностей, если не считать его второй личности, которая была совершенно неуправляемой. С самого детства острее всего он ощущал непонятную тоску, которая порой накрывала, укутывая плотным покрывалом безысходности. Он пытался убедить себя, что тоскует именно по отцу, хотя, в глубине души, знал, что это не так. С тех пор, как он впустил в свой мир Ив… Он не знал, как к этому в принципе относится? Казалось бы, ничего особенного не произошло, но его сердце, которое долгие годы было сковано льдом, точно начинало покалывать сотнями тысяч иголочек от тепла, которое он ощущал рядом с ней. Непонятная тоска была уже чем-то привычным, он впервые поймал себя на мысли, что давно не испытывал этого болезненного чувства. По логике вещей между ними было столько недосказанности с самого начала, что в пору было бы начать сомневаться в ней… А он, напротив, верил, думая лишь о том, как он может помочь ей? И, может ли?
Она спустилась вниз следом за ним, стоило ему зажечь солнечные камни. Дверь за её спиной затворилась с глухим стуком, отрезая их от остального мира.
— Мне лечь? — спросила Ив, оказавшись прямо перед ним.
— Сегодня не надо, — покачал он головой. — Ты нужна мне в сознании. Ты же знаешь дыхательный комплекс цикла зарождения жизни?
— Конечно, — согласно кивнула она. — Рэби учил меня.
— Мне нужно, чтобы ты постаралась дышать в одном ритме со мной, сможешь? — дождавшись утвердительного кивка, он вновь взял её за руку и подвел к расстеленной в углу комнаты постели.
Жар её руки, постель, полумрак…
Китарэ с силой выдохнул, понимая, что его мысли свернули куда-то не туда уж как-то слишком неожиданно. Что ни говори, рядом с огнём, тем более женщиной, стоит быть осторожным даже кому-то вроде него…
«Она не какая-то женщина, она Ив».
Словно тихий шелест где-то на краю сознания, заставил резко отпустить руку Ив и предложить ей присесть.
— Никакой глубокой медитации, постоянный зрительный контакт и полное раскрытие… э… ну, эмоционально надо, чтобы ты расслабилась… была расслаблена, — запутавшись в словах, пробормотал он.
— Я понимаю, — кивнула она. — Так, чтобы ты был ведущим?
