— Ну, перестань, — заговорил уже тот самый «сплетник», — мне просто надо иногда выговориться, — усмехнулся он. — И да, иногда я вижу то, что вызывает массу вопросов и негодования, но я же не спрашиваю вас об этом. Это было бы неловко.
На самом деле Иман, Раиль и Виар — Тень, Время и Хаос — гремучая смесь. Первозданные стихии в основном поддерживают баланс, но использовать свой дар напрямую для этих эвейев всё одно, что встряхнуть и перевернуть всё вокруг. Эти трое могут обнулить этот мир. Постоянное скольжение вне времени, пространства и материи слишком сложно понять, что уж говорить, чтобы попытаться осознать, что у них в головах и как они развлекаются, блуждая по грани собственной стихии. Раиль, например, не имеет права остановить время или обернуть его, но однажды сумеет спокойно скользить туда и обратно, видя сокрытое в веках и в будущем, но, не имея права менять ни то, ни другое. Дар или проклятье? Хороший вопрос.
Словно услышав мои мысли, Раиль чуть улыбнулся и подошел уже к нам с Дилаем. Иногда этот парень напоминал мне хитрую лисичку, было в его взгляде что-то такое, что говорило окружающим, что он знает и видит немного больше, чем кто-либо вокруг.
Его ладонь легла мне на плечо и заскользила вниз по руке так, словно мы были не просто знакомы, а уже давно близки. Я точно кожей почувствовала, как напрягся за его спиной Китарэ, в то время как этот лис улыбнулся чуть шире и подмигнул мне.
— Я видел это во сне, — сказал он, — и ещё мне всё труднее отделять то, что было, будет и то, что сейчас. Я просто знаю, как это есть. Ты мой друг, как и любой в этой комнате, мой лучший друг, с которым многое пройдено, многое предстоит, и всё это я знаю уже здесь и сейчас. Очень сложно делать вид, что это не так, чтобы лишний раз никого не пугать. Ты же сможешь теперь стать ближе ко мне? Сможешь увидеть, что это так?
Я осторожно сжала кончики его тонких пальцев в ответ. Может быть, и не в такой ужасающей мере, но я могла понять то, о чем он говорит. Они ещё не помнили, не знали, но были мне близки.
— Я понимаю. И это уже так.
Казалось, всё то время, что мы провели в Храме, между нами был невидимый барьер. Такая вот своеобразная стена. Кто воздвиг её между нами? Я сама? Моё прошлое и слухи обо мне или просто осознание того, что невозможно стать для кого-то близким просто потому, что кто-то сказал, что так надо. Я привыкла не доверять, не подпускать к себе ближе необходимого и думала, что так я буду в безопасности. Именно так никто не посмеет ранить меня, оскорбить или унизить. Я уничтожала в себе слабости и недостатки, обращая их в покрытый шипами щит. Тогда я и представить не могла, что чем больше этих самых оборонительных сооружений вокруг тебя, тем слабее ты есть. Страхи ушли, а с ними канула в лету и давно проржавевшая броня. Конечно, это вовсе не значило, что я стала глупой доверчивой дурочкой. Но я готова была открыть сердце навстречу тем, кого на самом деле ждала так долго.
Рассказать о том, что произошло со мной и Китарэ в детстве для кого-то вроде меня было бы очень непросто. Я не умела говорить красиво, расставлять правильные акценты в истории, чтобы умело доносить свою мысль, но, слава Парящим, с этим отлично справлялся Китарэ. Как-то незаметно мы оказались с ним на диване, сидя плечом к плечу. Тепло его тела словно проникало сквозь моё кимоно, успокаивая и утешая, заставляя смириться с произошедшим и позволяя гневу утихнуть ненадолго. Ребята слушали не перебивая, и лишь в момент, когда Китарэ заговорил о том, как именно умерли наши отцы, я почувствовала, как ко мне обратились одиннадцать пар глаз.
Должна ли я чувствовать себя виноватой в случившемся? Да, я винила себя. Винила за слабость, за то, что дракон во мне не сумел противостоять чужому внушению. Просто за то, что не смогла ничего сделать тогда.
— Парящие, — растерянно пробормотал Эрон и тут же прикрыл ладонью рот.
Конечно, он тут же схлопотал тычок локтем от сидящего рядом брата, но я понимала такую реакцию близнеца.
— Ничего, — улыбнувшись уголками губ, сказала я. — Это уже ничего.
Горечь от осознания произошедшего, навсегда осядет горьким пеплом на моих губах, меняя эту жизнь на вкус. Но это не сломает меня. Уже нет.
— Но как они посмели?! — прогрохотал Тео. — Это же форменное безумие! Я не понимаю, как они могли не понимать, что за этим последует? Во что они хотели превратить наш мир?!
Этот же вопрос горел огнём в каждом из нас. Я знала это. Точно так же остро чувствуя безумие такого поступка. Сколько ещё оборотов пройдёт прежде, чем мир сможет восстановиться после утраты двух драконов?! А, что с ним станет, если из него исчезнут все?
— Их необходимо судить, нельзя всё просто так оставить! — вспыхнул Ари. — Да, конечно, мы не можем сказать наверняка, что за всем стоял твой дядя, — посмотрел он на Китарэ, — но то, что к этому причастна Дорэй Игнэ возможно доказать…
— Лучше подумай над тем, почему это всё сошло на нет пятнадцать оборотов назад, — вдруг заговорил Раиль. — Бывшее ожерелье отца Китарэ могло вмешаться, более того, они не могли не знать…
— Могли, — заговорил Китарэ, — эвейи могущественны, но не всесильны. Есть вещи, когда даже наша магия бывает бессильна. Тебе кажется, что твой отец мог узнать обо всём заглянув в прошлое и рассказать остальным? — спокойный, но твердый голос Китарэ, что остужающий бриз вдруг погасил воцарившееся негодование. — Но он не смог, Раиль. Я спрашивал у него. Он не увидел ничего, словно, на этот момент расплылось чернильное пятно.
— Так не бывает, — нахмурился Раиль.
— Бывает, — даже не ожидая от самой себя, вдруг заговорила я, точно в моей памяти распахнулась нужная в этот момент книга с ответами на вопросы, которые я знала когда-то очень давно. — У всего есть обратная сторона, Раиль. И никогда не было так, чтобы между всеми эвейями царило доверие, дружба, понимание и любовь. Мы все вышли из хаоса и наша жизнь точно такая же борьба, которая подразумевает противостояние одной стихии другой. Точно так же, как мы встаем в круг, чтобы удержать баланс, всегда найдутся силы направленные в противовес. Есть способы отразить и заблокировать любой дар и способность и не только истинные эвейи способны ими пользоваться. Скорее всего, у них был какой-то мощный артефакт.
— А, что ты скажешь насчет того, почему они бездействовали всё это время? — спросил Гидео, взглянув на Китарэ из-под нахмуренных бровей. — Как можно такое оправдать? Они позволили всем думать, что это отец Ив… — Гидео оборвал себя на середине фразы, окончание которой было понятно всем без лишних слов.
Было бы лучше, если бы все узнали правду? Нет. В то время как и сейчас, когда я готовилась встать в круг Китарэ такая информация нанесла бы непоправимый вред Императору и власти в целом. Эта тайна навсегда останется внутри нашего круга и неважно, хотим мы этого или нет.
— То, что произошло уже не исправить, — вновь заговорил Китарэ, — в наших силах лишь не дать им завершить начатое. Это единственное, что мы можем и должны сделать. Совсем скоро день зимнего солнцестояние и день, когда мы встанем в один круг. Мы должны быть готовы.
