Франческа снова кивнула, размышляя о том, кто приходил вчера к Бартонам. Среди них наверняка был безумец, виновный в похищении. Вдруг она заметила кричащий заголовок газеты: «Брэгг не может отыскать сына Бартонов» — и потянула ее к себе. На пол упала кипа других газет. Она наклонилась, чтобы поднять их, то же самое сделал Брэгг. Их головы столкнулись, а пальцы соприкоснулись.
Франческа не шевелилась.
Брэгг тоже замер, затем сказал:
— Позвольте мне.
Франческа кивнула, чувствуя, как между ними пробежал электрический ток, и встала. Взгляд ее упал на первое письмо, подколотое к другим бумагам. «Первая подсказка — Муравьи».
— Вам удалось выяснить, на какой машинке напечатаны эти послания? — неожиданно для самой себя спросила она.
Он закрыл папку.
Она поняла, что переступила грань дозволенного.
— Я не могу ничего с собой поделать. Такая уж я любопытная.
Брэгг улыбнулся:
— Я знаю… — И после паузы: — Старый «Ремингтон-2».
— «Ремингтон-2»? — удивилась Франческа. — Я никогда не слыхала о такой модели.
— Она появилась, когда вы только родились.
— Но ведь это отличный след! Двадцатилетняя машинка — сколько их осталось?
Брэгг молча перебирал бумаги на столе, затем вдруг спросил:
— Так зачем вы пришли?
Франческа замерла. Она предвидела развитие событий после того, как она расскажет о ночном приключении. Она негромко сказала:
— Мы нашли Гордино. Этой ночью.
Брэгг вытаращил от удивления глаза:
— Что?!
— Только, пожалуйста, не сердитесь.
— Почему я должен сердиться? Где он? — отрывисто спросил комиссар.
Его тон показался Франческе пострашнее, чем у самого Гордино.
— Он был в салуне на Двадцать третьей улице, недалеко от Бродвея. Вчера вечером. Точнее, в полночь.
Брэгг сверлил Франческу взглядом до тех пор, пока ее не бросило в пот.
— Ну-ка расскажите мне, что вы делали в салуне и почему, черт побери, я не оказался там вместо вас?
Он метал гром и молнии. Франческа почувствовала, что ее глаза застилают слезы, а ведь никто, кроме матери, не мог заставить ее расплакаться.
— Я навестила Мэгги Кеннеди, — сквозь слезы проговорила она. — Она сказала, где найти Джоэла. Он ненавидит полицию, Брэгг. Я хотела с вами поделиться, потому что ужасно боялась, но я знала, что Джоэл не поможет, если привлечь полицию. Гордино был в салуне, и я пыталась подкупить его, но он взял деньги и ничего не сказал. Поэтому я и добралась домой так поздно… А еще на улице болтают, что ребенка похитили из мести Бартону… О Господи, вы собираетесь рассказать это моим родителям?
— Да, собираюсь, но… Вначале решу, как с вами поступить! — взорвался он.
Франческа сжалась на стуле в комок.
Он вышагивал по кабинету, засыпая ее вопросами. Ничего не поделаешь, Франческе пришлось откровенно на них отвечать.
— Где вы отыскали Джоэла?
— Он живет у соседей на четвертом этаже своего дома.
— И он знал, где найти Гордино?
— Он сказал, что Гордино скрывается, но если где и появится, так в этом салуне. В свое оправдание признаюсь, Брэгг, что он не говорил, где это заведение, и мы отправились туда на кебе.
Брэгг пропустил мимо ушей слова Франчески.
— Я хочу знать точное название салуна и его адрес.
Франческа задумалась.
— Вся улица — сплошная вереница из салунов, баров и… и домов терпимости.
— Продолжайте!
— Мне придется показать его вам… Я, наверное, вспомню, в каком салуне это было…
— Наверное? — взорвался Брэгг.
— Я была так напугана! — громко выкрикнула девушка. — Никогда в жизни я не была так напугана! Я не хотела заходить внутрь, но пришлось. Думаю, что мне удастся вспомнить на месте, но только не днем.
— Я не могу вести вас туда вечером, — скрипучим голосом проговорил Брэгг. Он снова зашагал по кабинету. Франческа была уверена, что мысленно он чертыхается. — Если отправиться на поиски негодяя днем и нас заметят, то Гордино нам не видать. Я не могу так рисковать. Если вы с моими людьми ночью станете шататься по салунам, улица узнает об этом сразу же и Гордино затаится, как зверь в норе. Проклятие!
Франческа, кажется, поняла, к чему клонит Брэгг.
— Это место мне должен назвать Джоэл. — Брэгг сурово сжимал и разжимал кулаки.
Франческа встала. Их взгляды встретились.
— Он не станет вам помогать, Брэгг, я уверена в этом.
— И все же придется помочь.
— Что вы сделаете? Изобьете его, как и ваш сыщик?
— Мой сыщик не тронул его и пальцем.
— Тронул. Мальчик признался мне в этом, — сердито возразила Франческа.
— Я вынужден вас разочаровать. Мальчишка был у меня на глазах во время всего допроса. Он не оставался наедине с сыщиком. Он опять вам солгал, и вы проглотили наживку вместе с крючком.
Она смотрела на Брэгга, заливаясь краской. Затем сказала:
— Брэгг, я говорю вполне серьезно. Он ненавидит полицию. Он солжет вам и удерет, и вы никогда не найдете Гордино.
Брэгг схватил ее за руки.
— Я бы рад отказаться, но на кон поставлена жизнь ребенка. Вам придется поехать к Джоэлу и уговорить его снова отвезти вас в салун этим вечером.
— Что? — воскликнула она, или, скорее, пропищала.
— Вы все слышали. А я буду следовать за вами, Франческа. А теперь садитесь и внимательно меня выслушайте.
Франческа повиновалась.
— Простите, мисс Кахилл. Миссис Бартон сегодня не принимает, — сказал дворецкий.
Франческа стояла в холле дома Бартонов. Она передала дворецкому визитную карточку, на обороте которой написала несколько слов.
— Пожалуйста, передайте, что, если ей что-то потребуется, пусть без колебаний мне звонит.
Уходя, она остановилась и оглянулась на дом Бартонов, Время текло неумолимо. Джонни Бартон был скорее всего мертв, а если он чудом еще жив, необходимо как можно быстрее разыскать похитителя. Все ключи к разгадке нужно искать в этом доме.
Франческа взглянула на плотно закрытую входную дверь, Кто-то оставил вчера пижаму на кровати Джонни. Вероятно, Брэгг выяснил, кто заходил к Бартонам в течение дня. Но что, если преступник — один из слуг? Ведь слуге проще попасть в дом Бартонов в любое время дня и ночи, чем гостю.
Франческа разволновалась. Слуга мог ненавидеть своего хозяина или хозяйку и наслаждаться, терзая Бартонов морально. Франческа была уверена, что преступник — мужчина. Без всяких оснований — так подсказывало ей шестое чувство.
