Слушая эту суровую правду, Кабаз все сильнее кривился лицом, но упорно молчал. Оба были уже на ногах и стояли напротив друг друга. Видя, что так Кабана не проймешь, Инга вздохнула и попыталась, меняя подход, достучаться до парня с другого конца и другими словами:
— Вот же боров упертый. Своей совести в жертву жизнь готов принести. Тут ты вправе, не спорю. Да ведь есть еще я! И меня на алтарь?! Выискался добродетель! Аж тошно! — Инга плюнула парню под ноги и, внезапно, расплакалась.
— Что же ты со мной делаешь, глупый, — бормотала она сквозь текущие слезы. — Раньше я бы смогла уйти и сама, а теперь… Теперь уже поздно. Угораздило дуру влюбиться в такого упрямца. Ладно, что уж тут — останусь с тобой и с твоим хромоногим дружком. Жаль… Так мало пожили.
Не готовый к такому Кабаз поначалу застыл, словно вкопанный, но всего миг спустя сердце снова пошло, и охотник стремительно стиснул в объятиях, одновременно крепко и бережно, свою хрупкую спутницу.
«Любит! Любит! Любит!», — поглощая весь мир без остатка, гремело в сознании. Все другие эмоции, мысли и чувства, как волной, из головы вымыло. Все тревоги и страхи сразу стали вторичны. Даже совесть забилась в какую-то щель. Ощущая всем телом тепло, исходящее от сжимаемого в руках источника счастья, Кабаз сдался и прошептал Инге на ухо:
— Хорошо. Мы уйдем.
Заплаканные карие очи, поднявшись, взглянули на парня с надеждой.
— Правда? Не шутишь? Так чего же мы медлим? Пошли.
— Не сейчас. Ляг поспи. Утром тронемся. Ты пойми, не могу я трусливо сбежать. Завтра все ему выдам, как есть, и уйдем. Он поймет. Так честнее… А если и нет, все равно. Отдохни. Утром сделаю все, как решил. Обещаю.
Инга с этим не спорила и сразу отправилась спать, понимая — победа осталась за ней.
* * *
Гайрах не понял.
— Суки вы, а не Урги. — сообщил напоследок Безродный невольным попутчикам. — Я-то думал, попались мне добрые люди. Повезло. Не дадут мне пропасть. А вот, нет. С виду вроде, как все: две ноги, две руки, голова. А внутри-то гнилье и дерьмо. Нет, ни сердца, ни совести. Что застыли? Валите уже. Надоело смотреть в ваши подлые зыркалки. Убирайтесь!
Наругавшись, Гайрах прислонился к стволу невысокого дерева, под которым до этого спал, и замолк. Парень с девушкой, стойко выслушав гневные речи, молча тронулись в путь. Но не успели они сделать и десяти шагов, как брошенный сзади крик заставил их обернуться.
— Подождите! Хотя бы копье мне оставьте! — наплевав на гордыню, пытался выпросить милость Гайрах.
— Хорошо, — согласился Кабаз проявить милосердие.
— Ну уж нет! — мигом вскинулась Инга. — Нам оно и самим пригодится. Посмотри на него, — обратилась она к Кабану. — От кого он способен отбиться? Если твари отыщут, считай, он мертвяк. Да и зверя добыть не по силам хромому. Только зря потеряем оружие. Лучше палку ему подбери вместо посоха.
У Кабаза на эту холодную правду слов уже не нашлось. Парень молча забрал у подруги мешок с продовольствием и, сломав по пути подходящую ветку, направился обратно к Райху. На ходу очищая сей будущий посох от листьев, он старался не слушать, прилетавших в спину ругательств недовольной его поступком Инги.
Благодарности эта подачка не вызвала. Райх, конечно, схватил и еду, и подобие посоха, но когда благодетель уже, уходя, повернулся спиной, бросил гадостно вслед:
— Надеюсь, демоны вас сожрут! А если нет, знайте — я живучий, и мы еще встретимся. И тогда я припомню… Все вам припомню.
Парень даже не стал оборачиваться, а вот Инга взъярилась. Сорвав с плеча лук, наложила стрелу и прицелилась в Райха.
— Я сейчас его подстрелю! Ишь, грозиться удумал!
— Брось. Не надо, — вступился Кабаз. — Он не стоит того. А угрозы пустые.
После кратких раздумий лук вернулся на место, и Кабан облегченно вздохнул. Дальше, не тратя времени даром, уменьшившийся на треть отряд отправился в путь. Дорога предстояла неблизкая, и по понятным причинам следовало поторапливаться. Теперь молодая пара могла позволить себе двигаться быстро. Лишний груз был сброшен, и шансы спастись многократно выросли. Впереди дожидались своих покорителей три сотни миль чужого незнакомого леса. Путешествие началось.
Полетели шаги и мгновения. Про Гайраха, как будто, забыли, не касаясь его в разговорах. Инга малость расслабилась, повеселела, даже пыталась шутить. А Кабаз, хоть и очень старался, ни в какую не мог выгнать образ Безродного из головы. Понимая умом, что все сделал правильно, смог себя пересилить, спасая любимую, сердцем чувствовал парень обратное, и вина, как настырный червяк, грызла душу.
* * *
Гайрах был неправ. Неделя пути миновала, а Великое озеро все никак не хотело являть себя странникам. Несчетное множество миль было пройдено за эти семь дней, но конца путешествию по-прежнему не было видно. Заданный изначально высокий темп пока еще удавалось поддерживать, но силы таяли на глазах. Спали мало. По-светлому привалов, считай что, не делали. Ели мало и редко. Устали. Особенно Инга.
В выносливости девушка значительно уступала двужильному Кабану. Инга даже шутила, что Кабазу, если действовать здраво, по-хорошему, нужно бы бросать и ее. Только он отчего-то не смог оценить такой юмор и старался давать Инге спать вдвое дольше себя.
Хоть леса за Великой рекой, по сравнению с землями Племени, и были заселены очень густо, парень с девушкой за все время пути так и не встретили ни единой живой души. Раз наткнулись на брошенный кем-то поселок. Очень крупный — в пять сотен шатров. Может, оттуда сбежали те самые Тевели, про которых рассказывал Райх. А может, там жили ворюги-Чажаны. Подтвердить было некому. Да ну это и не было важным. Для двоих беглецов имело значение только то, что поведать могли и следы. Чудищ там точно не было. Люди сами ушли. Значит, весть о Орде обгоняла Кабаза и Ингу прилично.
После путникам еще дважды попадались следы человеческого присутствия. Как-то вечером чуткий нос Кабана уловил запах дыма. Где-то рядом, наверное, было жилье или чей-нибудь лагерь. В любом случае, было ясно, что костер тот запален людьми. Чернюки-то, те лопали мясо сырым и с огнем не дружили. Но пойти и узнать все как есть девушка Кабану не позволила, заявив, что пока и вдвоем им неплохо идется.
А еще как-то раз их маршрут преградила тропа. Широкая и нахоженная. Убегая на север, она не имела для путников ценности, но могла рассказать про своих недавних гостей. Вся земля была напрочь истоптана многочисленными копытами и ногами. Четкие свежие следы подтверждали: прошли здесь недавно и с грузом. А главное — ни единого отпечатка когтистой лапы. Здесь твари тоже не хаживали.
Вместе с чудищами в Долину пришло время вынужденных переселений. Орда потревожила всех и каждого. Целые народы пришли в движение. В большинстве своем люди бежали на восток, подальше от Великой реки, наивно считая, что твари туда не дойдут. Хотя, может быть, кто-то, как и Гайрах, верил в силу загадочных Миртов и их вождя Одрега. Смогут ли Безродные дать захватчикам бой возле озера Кабаз ведать не ведал — его больше интересовали свои. Судьба уплывшего вниз по течению Племени по-прежнему оставалась загадкой. Не горы же они перепрыгнули? Наверняка тоже топают солнцу навстречу, где-то к северу от него. Ничего, еще встретятся — чай, не песчинка на пляже. Такой многолюдной толпе не исчезнуть бесследно. Даже если и не сведет их судьба на востоке, так хоть слухи удастся узнать. Кто-нибудь так уж точно их встретит.
