Алекс глубоко вздохнул, стараясь унять появившееся где-то в глубине души желание обраться к огненной силе дракона и врезать по самодовольному лицу блондинчика. Как ни странно, с каждым разом отказываться от силы дракона становилось все легче и легче, словно он лечился от какой-то зависимости.
— И ты бы не пережил? — с кривой усмешкой спросил он.
— Мои мозги бы разлетелись по всей поляне, — спокойно ответил «дракон». — А ваш мастер даже успел воздействовать на пулю так, что она потеряла часть инерции. Правда, его это все равно не спасло.
Закончив говорить, блондин подтолкнул Костю в плечо.
— Пойдем. Нам здесь делать больше нечего, шоу закончено.
Костя послушно пошел вслед за ним, но перед уходом обернулся и попросил:
— Напишите мне, как только появится информация о… Викторе.
Алекс молча кивнул. Это было не самое подходящее время, чтобы устраивать ссоры, тем более, он понимал, что Костя переживал вполне искренне.
Спустя какое-то время вернулась Елена в компании одного из избитых ей ранее мужчин.
— Так, мальчики, — бодро сказала она. — Этого мужчину зовут Максим, он из клуба «Радужной Черепахи», отвечавшего за безопасность поединка. Сейчас он отвезет вас в больницу к Виктору и Марии, а я останусь здесь и попробую разобраться, кто в чем виноват, и что им за это будет.
Под холодным взглядом Елены, представитель «Радужной Черепахи» поежился и предложил ребятам:
— Моя машина здесь недалеко на стоянке. Пойдем?
— Может, вам нужна помощь? — неуверенно предложил Тёма боевой горничной.
Похоже, ему совершенно не хотелось оставлять Елену одну, хотя, умом Тёма наверняка понимал, что даже сотня таких как он не сможет сравниться с ней по силе.
— Все нормально, — заверила его женщина. — Езжайте.
Всю дорогу представитель клуба «Радужной Черепахи» напряженно молчал, не решаясь заговорить с ребятами. Видимо, чувствовал свою вину за то, что его клуб не справился со своей функцией. С другой стороны, устраивая бой в центре лесопарка, рассчитывать на полную безопасность было просто глупо. Как бы не были хороши их специалисты, это открытая территория, и при желании снайпер мог бы выстрелить даже с одного из близлежащий зданий. Правда, тогда, по словам белобрысого «дракона», Сенсеич бы успел среагировать на выстрел…
В клинике их не пустили в палату к Сенсеичу, и ребята просидели несколько часов в зоне ожидания. Глаза Машки выглядели покрасневшими, но при друзьях она не плакала, лишь иногда судорожно вздыхая.
— С ним все будет хорошо, он очень сильный, — заверил ее Алекс, и сам искренне веря в свои слова. Иначе и быть не могло.
Только спустя три часа к ним вышла Надежда Сергеевна и рассказала почти то же самое, что они уже слышали от ученика «Серебряного Дракона»: пуля потеряла основную часть импульса и даже не пробила голову насквозь, застряв в лобной кости. Тем не менее, мозг Виктора пострадал, и в данный момент он находился в коме. Более точной информации она дать не могла, поскольку мозг в принципе, и состояние комы, в частности, до сих пор оставались не полностью изучены. Да, повреждения есть, но насколько быстро Виктор восстановится, и сможет ли восстановиться вообще, даже врачи «Небесной Сферы» сейчас предсказать не могли.
— Мы будем следить за динамикой его состояния, и как только появятся новости, я сразу вам позвоню, — заверила их главврач. — Наши клиника достаточно хорошо защищена, но специально для Виктора мы выделили дополнительную охрану.
Только в районе семи утра ребята в компании охранника вернулись в тренировочный центр. Елена еще не вернулась, но Ивана это ничуть не беспокоило.
— Идите спать, мелочь, — по-доброму напутствовал их Иван. — Елена разрулит ситуацию и завтра все расскажет.
Но на следующий день она так и не появилась. Ребята на полном автомате провели тренировку, продолжая мысленно находиться где-то во вчерашней ночи, и практически не разговаривая друг с другом. Каждый витал где-то в своих мыслях. Днем, когда явился на свою тренировку Смирнов, Тёма и Алекс сидели на татами, вяло делая вид, будто занимаются растяжкой, Даня повторял комплексы вин чун, а Машка занималась медитацией, хотя, может, тоже только делала вид.
— Вы чего такие смурные, словно кто-то умер? — спросил толстяк, увидев лица Тёмы и Алекса.
— Тфу на тебя! — раздраженно ответил Алекс. — Глупостей не говори. Просто ночь выдалась напряженной, настроение ни к черту.
Толстяк смущенно потупился.
— Извините. Я могу, в принципе, сам позаниматься…
— Все нормально, — успокоил его Алекс, рывком поднявшись на ноги. — Давай-ка сегодня сделаем упор на работу с «лапами».
Работа на «лапах» была лучшим способом поставить удар начинающему спортсмену и развить координацию, тренируя уклонения и ощущение дистанции. А для толстяка, пока еще на подсознательном уровне шарахающегося от обычных ударов, лапы не выглядели столь угрожающими и позволяли лучше сконцентрироваться на тренировке. Когда пришло время пить отвар, Алекс уступил место Тёме и устроился на матах немного отдохнуть. Все-таки сказывалась бессонная ночь, нервы и витавшее в зале ощущение неопределенности. Машка все так же сидела и медитировала где-то на полосе препятствий, а Даня ожесточенно отрабатывал удары вин-чун на деревянной макиваре, разбивая в кровь костяшки пальцев в другом конце зала. Каждый справлялся с переживаниями по-своему.
Смирнов уже давно начал украдкой бросать заинтересованные взгляды на Даню — двигался баскетболист действительно эффектно, и удары наносил с полной отдачей. Пожалуй, Алекс еще никогда не видел, чтобы добродушный парень настолько выкладывался на тренировке.
Немного помявшись, толстяк все же спросил, указав на высокого парня:
— А мы будем учить что-то такое?
— Зачем тебе это? — насмешливо спросил Тёма.
— Ну, это же круче, чем обычные удары, типа бокса и прочего.
Тёма схватился за голову.
— Не говори глупостей, тебе хотя бы базовые удары успеть освоить за лето!
— Я думал, чем больше знаешь ударов, тем лучше? — неуверенно сказал Игорь. — Это же все может пригодиться.
— Если бы все было так просто, — хмыкнул Алекс. — Вариативность, все дело в ней. Когда ты дерешься, все движения происходят на уровне рефлексов, и каждый раз твой мозг выбирает из «базы» заученных приемов тот, что, по его мнению, подойдет именно сейчас. А прежде, чем движение заучится настолько, чтобы стать рефлексом, должно пройти время. Много времени.
Тёма встал напротив Смирнова.
— Сделай простой удар рукой мне в лицо.
Толстяк послушно нанес удар, и паркурист начал показывать:
— У боксера есть, по сути, четыре варианта: уклониться в одну из сторон, сбить руку, разорвать дистанцию, или совместить уклонение с контрударом. Видя начало движения, мозг выбирает по каким-то критериям один из способов отреагировать на удар, но на это требуется время. Пусть доли секунды, но в рамках боя это очень много. И чем больше вариативность, тем дольше время принятия решения, и тем больше шансов ошибиться с одним из критериев и совершить неверное движение.
