К лагерю пошли другим маршрутом — на этот раз решили подобраться к нему с северо-запада, заодно обследовав прилегающий участок на предмет других алтарей. Точнее, решили — слишком громко сказано. Мы все равно в Уобо ни черта не ориентировались, так что целиком полагались на Гюрзу. А тот наверняка выбрал такой путь, чтобы ненароком не пересечься с основным отрядом Чингиза, который тоже двинулся вглубь полуострова.
Земли к северу от старого лагеря представляли собой сплошные заросли бамбука, разбавленные только шореями — исполинскими деревьями метров по шестьдесят высотой. Стволы у этих гигантов были ровными, как мачты, диаметром в пару метров, а раскидистые кроны смыкались высоко над нашими головами сплошным зеленым навесом.
Этот участок, по словам Гюрзы, был относительно безопасным и использовался их отрядом как постоянные охотничьи угодья. Тут обитали бамбуковые крысы — здоровенные грызуны размером с мини-пига, панды, обезьяны, всяческие ящеры, будто сбежавшие из фильмов про динозавров. Ну, и для полного ассортимента — куча змей и жаб. В многочисленных мелких озерах и протоках между зарослей кишмя кишели некрупные крокодилы. Некрупными, как я понял, считались те, что не могут сходу перекусить человека пополам.
Вся эта живность была относительно легкой добычей для подготовленных и хорошо снаряженных игроков, а потому люди Чингиза здесь активно качались и фармили ингредиенты, добываемые с животных. Дело, судя по всему, было прибыльное — одних только шкур здесь можно наколотить столько, что хватит на среднюю кожевенную фабрику.
— Главное — в воду без оглядки не лезть, — посоветовал Гюрза. — Те же инканьямбы попадаются даже в лужах по колено глубиной. Да и вообще — по протокам сюда и гбахали иногда забредают. И анаконды крупные.
От местных водоемов у нас и без его предупреждений уже начали формироваться разные фобии. Черт его знает, что может скрываться в этих омутах. Вода в озерцах и лужах мутная, коричневая — не то из-за примесей глины, не то из-за каких-нибудь водорослей. А когда переходишь мелкие участки вброд и разбередишь ил со дна — то и вовсе похожа на густой суп. Гюрза, прежде чем ступать куда-то, пробовал глубину древком копья. Наши тоже стали следовать его примеру, нарубив для этого посохов из подходящих стеблей бамбука.
В итоге, хоть в этот раз и не приходилось прорубать себе путь в зарослях саблями, продвигались мы все равно не быстро. Это был настоящий бамбуковый лабиринт — разнокалиберные стебли росли плотным строем, так что уже в десяти шагах за ними ничего толком не разглядишь. И по прямой по этим зарослям идти не получалось — то и дело уткнешься в какой-нибудь пруд или болотце, которые проще обойти. Тяжелее всего приходилось Терехову и особенно Даниле — под весом их доспехов вязкая глинистая почва продавливалась, засасывая сапоги так, что приходилось с силой вытягивать их, будто из трясины.
Мобов по пути попадалось много, но мы старались не терять на них времени, и били только тех, кто совсем уж нарывался. Плюс Док снова развлекался в своем стиле — поднял нежить из целой дюжины бамбуковых мышей и натравливал это хвостатое верещащее воинство на все, что видел.
К слову, зомби-грызуны у него получились довольно шустрыми и свирепыми, и были явно опаснее своих прототипов. Толпой он запросто расправлялись с ящерами размером с теленка. Все-таки мастерство Дока росло на глазах. Если раньше от его живых трупов в бою практически не было толка, то сейчас мы получали ощутимое подкрепление, с которым, к тому же, делиться не надо, да и потерять не жалко. Если бы подопечные некроманта еще не так воняли — цены бы им не было.
Всю дорогу я ломал голову, как бы мне незаметно отколоться от отряда, но вскоре сами джунгли подбросили мне отличный шанс. А помог этому, сам того не ведая, Док.
Мы как раз вышли к берегу длинного изогнутого водоема со стоячей водой и остановились, чтобы прикинуть, как перебраться на другую сторону. Стая доковских зверенышей сходу набросились на крокодила, который вздумал задремать на кочке, подставив бугристую спину под редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь густые кроны деревьев-великанов.
Зубастый был довольно крупным — метров двух в длину — и обычных бамбуковых крыс наверняка лопал на завтрак. Но крысы-зомби, заживо рвущие своими резцами куски мяса с его боков, для него оказались полной неожиданностью. Те, к тому же, набросились на него с каким-то особым остервенением — будто в них генетическая ненависть к заклятому врагу взыграла. Рептилия попыталась спастись бегством, нырнув под воду. Но не тут-то было — крысюки, кровожадно вереща, бросились ему вслед и грызли даже в воде, как огромные мохнатые пираньи.
Но тут вмешалась третья сторона. Нечто огромное всколыхнуло воду в озере так, что образовалось мини-цунами. Лениво высунулось из воды и одним махом накрыло и крокодила, и нацеплявшихся на него грызунов. Широченная, покрытая бесформенными наростами спина походила на змеиную, но сильно расплющенную. Габариты чудовища, да и его очертания было сложно сходу оценить, потому что большая его часть скрывалась в мутной воде. Но когда оно снова показалось на поверхности, пусть и частично — стало понятно, что лучше бы оно и дальше сидело на дне. А еще лучше — вообще никогда не появлялось на свет.
— Вот же ж срань господня! — заверещал Стинг, опуская вскинутый было для выстрела лук. — Это что за хрень?!
— Понятия не имею! — ответил Гюрза, сам вытаращившись на зверюгу с нескрываемым ужасом.
Монстр напоминал этакую длинную мокрицу шириной метра три, а длиной — все десять. Высовываясь из воды, он изгибался знаком вопроса, будто вставшая на дыбы кобра. На нижней стороне его плоского туловища обнаружилось сразу с десяток круглых пастей, похожих скорее на присоски, обрамленные острыми иглоподобными зубами. И, судя по всему, под водой скрывались щупальца или какие-нибудь ласты — потому что тварь довольно шустро двигалась по дну.
Наши возгласы ее, похоже, привлекли — бросив недоеденного крокодила, она мощным рывком ринулась вперед, вздымая целые фонтаны брызг. Псы бросились врассыпную. Я тоже геройствовать не стал и, лавируя между стеблями бамбука, отбежал в сторону ближайшей шореи. Остановившись у самого ее ствола, взглянул наверх, примеряясь к ближайшей ветке.
Высоковато. Метров восемь-десять точно.
Прыжок Лягушки!
Я подпрыгнул вертикально вверх, вытягивая правую руку. Ага, этакий супермен недоделанный. На взлете постарался максимально замедлиться с помощью зерна Парящего сокола — чтобы точнее поймать верхнюю точку траектории. А потом активировал Выброс жала.
Серебряный дротик устремился вверх, разворачивая за собой веревку. Есть! Длины, слава богам, хватило. Еще миг — и я повис на тонком, но прочном серебристом тросе. Теперь Притягивание… Веревка начала стремительно сжиматься, подтягивая меня наверх, будто лебедкой. Усохла до своей минимальной длины в метр, а там уже я, уцепившись за трещины в коре, высвободил Жало и выстрелил им снова, целясь еще выше.
Ха, работает! Мне бы в реале такую штуку — можно было бы челленджи устраивать на скоростной подъем. Выброс Жала — Притягивание — закрепился. Снова Выброс Жала — Притягивание — и еще на несколько метров вверх одним махом. А дальше уже пошли и ветки почаще. Добравшись до удобной развилки метрах в тридцати над землей, я сделал передышку и взглянул вниз.
