Док вдруг ухватил меня за рукав, оттаскивая назад.
— Ну, чего опять?
Некромант молча указал на Джубокко. Створки пасти у дерева расходились в стороны все шире, обнажая бездонную черную глотку, ведущую куда-то вниз. Да уж, верно говорят — древо смерти никогда не насытится, с такой-то хлеборезкой.
— Похоже, оно сейчас опять…
Док, кажется, был прав — пасть Джубокко с шипением засасывала в себя воздух, и это чувствовалось даже в двадцати шагах от нее.
— Давай обратно! — потянул меня Док. — Спрячемся за ним!
Мысль хорошая. Чудовищный вопль древа бьет широким конусом перед собой. Можно попробовать укрыться у противоположной от пасти стороны ствола.
— А остальные как?
— Да чем мы им сейчас поможем? У меня мана на нуле!
Я, стиснув зубы, помчался вперед, разбрызгивая ногами грязь. Укрылись мы как раз вовремя — долгий вдох Джубокко потихоньку сошел на нет, и повисла пауза. А потом…
Хоть мы и были не напротив пасти, звуковая волна накрыла нас с такой силой, что я опасался, как бы моя черепушка не раздробилась от вибрации. Второй вопль был куда сильнее предыдущего. А может, так просто казалось из-за того, что мы в этот раз гораздо ближе к источнику.
Кажется, я вырубился. Пришел в себя от того, что кто-то хлестал меня по щекам. Кое-как разлепив веки, я разглядел перед собой мутное темное пятно, постепенно обретающее очертания Дока.
— Живой, чертяка! — расхохотался он, пихнув меня в плечо.
Я кое-как поднялся. Доспехи насквозь промокли и были изгвазданы в грязи, причем грязь эта попала за шиворот, в сапоги, в рукава. Ощущение было мерзким. Больше всего хотелось содрать с себя эту влажную тяжелую сбрую и забраться в горячую ванну.
Было тихо и темно. Дождь уже еле капал, а свет сочился только от местных гнилушек и светлячков, целыми стайками носящихся в воздухе.
— Похоже, все, — выдохнул Док, плюхаясь прямо в грязь и прислоняясь спиной к стволу древа. — Как говорится — финита ля комедия.
— Чего всё-то? — буркнул я.
— Полегли все. Мы вдвоем остались. Ну, надеюсь, хоть не зря.
Я, пошатываясь и с трудом выдирая ноги из чавкающей плотной грязи, сделал несколько шагов в сторону, выглядывая из-за ствола Джубокко.
Все поле было усеяно трупами, кое-где даже в пару слоев. Жуткое зрелище. А прямо перед древом смерти, шагах в тридцати перед его снова плотно сомкнувшейся пастью, возвышался знакомый алтарь с рогатыми черепами на верхушке. У его подножия, стискивая могучими лапами свой посох, сидел Нгала — сгорбившись, едва дыша. Его мощную фигуру окружал ареол изумрудного свечения Ци. Сам алтарь, если присмотреться, представлял собой причудливую воронку Ци, направленную вниз, будто ввинчивающуюся в землю.
Сейчас, когда я уже знал, для чего предназначены эти алтари, эта трансформация течения Ци обрела смысл. Это не похоже на Источники — те, как фонтаны, источают энергию, делятся ею. Алтари же, наоборот, используют Ци для подавления. Они будто сдерживают нечто, пытающееся проникнуть из-под земли. А заодно передают энергию по каналам, связывающим их. Это будто сеть-ловушка площадью в десятки квадратных километров. Занятно. Особенно если знаешь, что цель этой ловушки — всего лишь один рыжий ванар с манией величия.
— Нет, Док, не зря, — сказал я. — У нас получилось.
Глава 22. Разбор полетов
Дверь в кабинет Чингиза была чуть приоткрыта, но я все равно постучал перед тем, как войти. Ответа не последовало, и я просунул голову внутрь.
— Заходи, — буркнул Терехов.
Он, как и Чингиз, сидел в кожаном кресле, а на маленьком стеклянном столике между ними стояла початая бутылка виски и несколько стаканов. Чингиз был в своем неизменном строгом костюме и начищенных до блеска туфлях, Терехов же предпочел тренировочный камуфляж и берцы. Было непривычно видеть их мирно сидящими в одной комнате, да еще и выпивающими. Да и они сами, похоже, чувствовали себя не в своей тарелке.
Четыре кресла в комнате были установлены квадратом и развернуты к центру. Чингиз указал мне на место напротив себя. Едва я успел в нем угнездиться, как мне по НКИ пришел входящий вызов. Точнее, приглашение присоединиться к каналу конференц-связи. Я его принял, и стало понятно, что у нас еще один собеседник. Проецируемый через НКИ 3D-образ занял последнее кресло.
Молчун собственной персоной.
Хотя, пожалуй, все-таки его аватар. Выглядел тайный глава Стальных псов точно так же, как в прошлую нашу встречу. Даже похожий на монашескую рясу балахон никуда не делся, и смотрелся в современных декорациях вдвойне странно.
Молчун сидел, устроив локти на подлокотниках и сложив ладони шалашиком на уровне лица. Был он невозмутим и, кажется, даже скучал, но впечатление это рассеивалось, стоило лишь поймать взгляд его водянистых серых глаз. Он изучает нас, всех троих. И думает, что с нами делать.
Выпить мне не предложили, но я не особо-то и расстроился — к алкоголю я равнодушен. Особенно к крепкому. Особенно по утрам. А вот оба командира Псов, похоже, уже изрядно приложились к бутылке. Чингиз, допив очередную порцию, поставил стакан на подлокотник, звякнув кубиками льда.
— Здрасьте, — кивнул я, чтобы хоть как-то разрядить напряженную паузу.
— Здравствуй, здравствуй, Станислав, — бесцветным голосом откликнулся Молчун и окинул меня внимательным взглядом.
Командиры будто воды в рот набрали. Такое ощущение, что все они, пока я не появился, и слова друг другу не сказали. Ну, я им ситуацию облегчать не собирался, так что тоже сидел и помалкивал. Пока шел сюда, чувствовал себя, как нашкодивший школьник, вызванный в кабинет директора. Но, стоило войти, как на меня напал приступ абсолютного пофигизма. Страха не было и в помине. Даже интересно стало, чем же дело кончится.
Молчун негромко хмыкнул, будто пришел, наконец, к некоему одному ему известному выводу. И заговорил, не меняя позы.
— Знаете, что самое смешное, господа? Когда я сунулся на этот рынок, у меня было два пути. Первый — набрать в команду всяких прыщавых… киберспортсменов. Но я решил, что это очень уж ненадежный народ, так что сделал ставку на профи. На бывших военных. На взрослых серьезных мужиков. И что из это вышло?
Тут я хихикнул, и получилось это куда громче, чем я рассчитывал. Чингиз и Терехов одновременно зыркнули на меня — мрачно, исподлобья. Но это меня еще больше развеселило. Ну, знаете, как это бывает — понимаешь, что ситуация донельзя серьезная, но тебя вдруг прибивает на ржач. Нервы это, наверное. Я деликатно кашлянул, прикрываясь кулаком, и с огромным трудом сохранил нейтральное выражение лица.
— Я был в курсе ваших разногласий в прошлом, — невозмутимо продолжил Молчун. — И решил, что они даже могут пойти на пользу делу. Обеспечить этакую атмосферу здоровой конкуренции между отрядами…
